Хозяин Вселенной
Шрифт:
— Живой? — сквозь рой пятен проступает лицо Кина. — Работать сможешь? Если нет…
— Я смогу, — мне даже удаётся выпрямиться в кресле.
— Тогда я подключаю тебя. Учти, «Пёрышку» сейчас очень больно.
Рубка «Белого пера» выглядит почти как прежде, но это одна видимость. Потому что Кин уже подключил меня к общей ментальной сети, и я мгновенно понимаю размеры постигшей нас беды.
Первый заряд зацепил нас краем, прошёл вскользь, и повреждения были не так уж велики. Но ослеплённый и обожжённый звездолёт на долю секунды не удержал маскирующее поле, и этого оказалось достаточно, чтобы враги уточнили наводку. На наше счастье, мы уже успели уйти от Оплота достаточно далеко. Пока свет добирался до электронных глаз боевых орбитеров, пока компьютеры уточняли траекторию, высчитывая упреждение, пока меняли наводку, да пока мезонный заряд догнал нас… Секунды сложились, и второй заряд настиг «Белое перо» уже на пределе досягаемости, почти в двух миллионах вёрст от вражеской планеты. Зато этот удар пришёлся «в яблочко», и сейчас звездолёт напоминал тяжело раненного, едва способного шевелиться. И уж всяко не способен он был уйти в гиперпространство. Кстати, часть мезонов всё-таки проникла в боевую рубку, и мы получили сильное облучение — сродни тому, какое получил бы экипаж какого-нибудь человеческого танка, угодившего под удар нейтронной бомбы.
«Что с Даэ?!» — это Аора.
«Жива, без сознания, — это Кин. — Сигнал нашим ушёл, но помощь вряд ли успеет».
— А ну, все к оружию! — голос Аоры звенит в тесной рубке. — Рома, твой третий бортовой! Стрелять, как увидишь!
Я чувствую-ощущаю, как раненый звездолёт из последних сил нагнетает энергию в накопители. Мезонная пушка, гамма-лазеры и главное бортовое оружие — аннигилятор — к счастью, не пострадали. Впрочем, для аннигилятора энергии не хватит…
«Прощайте, друзья. Встретимся в Раю. Прощай, «Пёрышко»…»
Я чувствую-понимаю командира — сейчас тут вынырнет целая вражеская эскадра. После чего жить нам останется несколько секунд.
«Аора… — только тут до меня доходит. — Аора, «зелёные» имеют приказ взять наше «Пёрышко» живьём!»
«Да ну?! — Аора даже оборачивается ко мне. — Рома, ты герой!! Спасибо, увидел!! «Пёрышко», ты понял?!»
И я ощущаю квазиэмоции раненого звездолёта. Живым, это хорошо… Это значит, что будет возможность поразить ещё одного врага. А то и двух, если повезёт. А может, продержимся до подхода наших? Абордаж — дело нескорое…
«Вот они!»
Лиловые вспышки, усиленные обзорными экранами, и тут же в кружках увеличенного изображения я вижу размытые тепловые пятна. Маскировка «зелёных» несовершенна и пропускает наружу тепло, излучаемое кораблём.
«Пять тазиков… Уважают, гады».
Словно вспышка в мозгу, и я вспоминаю…
…Винты, бесцельно молотившие воду с нулевым шагом, вновь потянули корабль вперёд, и «Белый клык» начал стремительно набирать ход. Снова грохнул недолёт, за ним перелёт. Спокойно, главное, спокойно… Радар у них никудышний, совсем плохой радар, раз не смогли отличить ударный крейсер от контрабандиста… Не попадут, зря снаряды тратят…
Корпус сотрясся от страшного удара. Взвыла и тут же заглохла сирена.
— Попадание в машинном! Бронепояс пробит!
— Повреждения?! — рявкнул я.
— Четвёртая турбина встала… смещение… Третья встала… повреждение редуктора… — посыпались доклады.
Снова грохнул близкий разрыв, но это уже не имело особого значения. В поведении пятен на экране радара наметились явные перемены — шедшие вроде бы по своим делам броненосцы изменили курс и прибавили ход. Пять утюгов, двадцать стволов. Плюс батарея, ещё шесть стволов в двух трёхорудийных башнях. Нет, не ещё, а главные шесть. Вести дуэль с береговой батареей, корректируя стрельбу по радару, бессмысленно. Во всяком случае, это задача не для одного покалеченного крейсера, даже ударного.
И вне всякого сомнения, уйти от эскадры на двух уцелевших турбинах, к тому же по одному борту, не удастся.
Так вот оно где настигло меня… Прав был Биан, и прав папа Уэф — ничто во Вселенной не бывает просто так…
«Не отвлекайся! Этот твой! У тебя гамма-лазеры, подпусти чуть ближе! Не мазать!»
Выстрел! Свет в рубке гаснет и медленно разгорается вновь — раненый звездолёт вложил все оставшиеся силы в удар мезонной пушки. И тут же экраны слепнут от ярости наружного огня. Удар! Я принимаю квазиощущения «Белого пера» — больно… сгорает «кипящий слой»…
«Лазерами бьют, гады! Точно живыми брать хотят!»
Сжав зубы, я стреляю в приближающееся тепловое пятно. Вспышка! Маскировка вражеского корабля исчезает, и я вижу дымящийся в вакууме диск, повёрнутый к нам ребром, с переднего края быстро меняющий цвет с ослепительно-белого на ярко-алый и далее на багровый. Толстая броня выдержала удар наших лазеров.
«А тот готов! — это Кин. — Эх, аннигилятором бы их…»
Удар! Удар! Удар! «Белое перо» корчится, как раненый, которого бьют ногами. Свет в рубке окончательно гаснет, и на обзорные экраны наползает смертная пелена.
«Наши!!!»
Я не успеваю уловить серию лиловых вспышек, обозначающих выход из гиперпространства ангельских боевых звездолётов, зато новые вспышки среди врагов улавливаю отчётливо.
«Подкрепление, — это Аора. — Наконец-то твари решились принять открытый бой! Так хотят взять «Пёрышко»!»
Экраны вновь проясняются — звездолёт старается ожить, продержаться…
А космос уже рябит новыми вспышками. Вражеские корабли выходят из прыжка, с ходу готовые ввязаться в бой. Это только на космических расстояниях корабли «зелёных» выглядят неповоротливыми «летающими тазиками». Любой из них и без всякого гиперпространства, своим ходом запросто одолел бы расстояние от Земли до Плутона за считаные дни.
«Ах-ха! — Аина хищно скалится. Новая серия вспышек вокруг нас… — Сэнсэйские проникатели!»
Диск вражеского корабля, уже почти переставший дымить и выглядящий теперь чёрным, как головёшка, подошёл совсем близко и явно уравнивает скорость, чтобы захватить наш полумёртвый звездолёт.
Взрыв в голове!
— Резервную оптику в работу! Готовить десант!
Ослепшие экраны вновь обретают зоркость — из недр корабля выдвинуты резервные телекамеры внешнего обзора. Тёмно-зелёный шар на центральном экране наплывает, растёт. Сейчас он напоминает какой-то астероид, испещрённый пятнами и кратерами, никак не страшную боевую машину. А впрочем, достанься «Бездне» хотя бы половина того, что пришлось на долю этого аппарата, вместо неё бы уже имело место облако космической пыли с необычным химическим составом. Неудивительно, что Великий и Мудрый так хочет заполучить эту штуку… Даже получив два мезонных заряда с орбитеров, пернатые смогли ответным ударом уничтожить «Последний сон» и крепко вломить «Бездне» — броня испарилась на треть, едва выдержала, и маскировке конец…
— Капитан! Пернатые! — истошный вопль динамика бьёт по ушам.
— Всем кораблям — огонь по готовности, без команды!
Электроника экранов внешнего обзора послушно усиливает и растягивает по времени вспышки, характерные для выхода гиперлётов из гиперпространства в реал, облегчая визуальное нахождение целей. Меня вдруг разбирает смех, и я смеюсь, словно напильник крошит стекло. Целей? Не стоит врать самому себе. Ибо целями сейчас станем мы.