Хозяин Вселенной
Шрифт:
— Так я продолжу? — моя напарница очаровательно хлопает длинными ресницами. — Спасибо…
Она подробно излагает суть дела, не чураясь сложных терминов, известных в основном учёным, занятым практической генетикой. Я улавливаю только отдельные слова: «скрытое повреждение данной пары хромосом», «активизация рецессивных генов», «последствия во втором поколении»…
Всё просчитано до миллиметра, как любит говорить Ирочка — привычная вязь терминов переводит мозг мистера Алана в рабочий режим, вытесняя праздные мысли насчёт ангелов вообще
— Простите, мисс… да постойте же вы! — пациент утирает взмокшее лицо всё тем же полотенцем. Вертит его в руках, комкает. — Не могу привыкнуть, какой-то звон в голове, простите… Откуда вы всё это знаете? Ах, да, понятно… Нет, не то… Я понимаю, но…
Он опускает полотенце.
— У меня нет причин вам не верить, настолько убедительно вы изложили… как ваше имя, кстати?
— Зовите меня как назвали вначале — Энн. Так проще.
— Это было дело всей моей жизни. Вам проще было убить меня… Энн. Или никак нельзя?
Слова эти были произнесены так прямо и искренне, что даже я растерялся. Никаких увёрток. Просто изложил проблему.
Аина отвечает не сразу.
— В жизни есть масса других дел, Алан.
— Других, да. Но дела всей моей жизни уже не будет.
Аина тихонько гладит его по безвольно лежащей на столе руке.
— Можно изыскать иные способы защиты бананов от этой вашей чёрной сигатоки.
— Нет… Энн, — глаза Алана смотрят куда-то в бесконечность. — Пройти всю дорогу заново… это исключено. Другие методы разрабатывают другие. Мне их не догнать.
— А вот это уже сопли, Алан, извините за резкость, — впервые с начала беседы взгляд Аины становится жёстким. — Если бы я не знала ваши мысли, я могла бы подумать, что вы ставите свой личный успех выше судьбы всего человечества.
Мысли мистера Алана Грина снова поколеблены.
— Простите… вы действительно можете?..
— А что тут странного?
— Но телепатия невозможна в принципе!
— Ну безусловно! — в глазах Аины зажглись весёлые огоньки. — Однако в настоящее время вам страшно хочется потрогать и осмотреть крылья, которые вы полагаете хитроумным механизмом, а также добыть перо для анализа. Причём перо вы считаете пластиковым.
Учёный только головой вертит, снова вытираясь полотенцем.
— Да… Всё так… Но ведь у вас нет маховых мышц… Энн. Как вы можете летать?
— Да всё у меня есть, — смеётся Аина. — Не мучайтесь, они внутри грудной клетки и совмещены с лёгкими. Это резко облегчает работу сердца в полётном режиме.
— …Как он пытался убедить меня, что я не могу летать в принципе: «Во-первых, внутренние грудные мышцы не оставят вам достаточного места для лёгких, мисс Энн, а во-вторых, отсутствие хвостового оперения не позволит управлять полётом!»
— Ха-ха, а ты ему с такой очаровательной улыбочкой: «Ну зачем мне хвост, Алан, раз недостаточный объём лёгких всё равно не позволяет мне летать?»
Аина хохочет, и все смеются. Я тоже смеюсь, вспоминая весь ход операции. Импровизация на грани гениальности, чего там — поскольку времени на проработку деталей особо не было. Да, вот так вот работаешь, полагаешь, что достиг кое-чего в своей профессии, и вдруг бац! Здорово сбивает спесь…
Работу, проделанную Аиной, иначе как ювелирной не назовёшь. С самого начала она повела клиента, тонко и ненавязчиво применив бессловесную суггестию. Причём ровно столько, сколько нужно — ни доллем больше…
«Тут вся штука в том, чтобы пациент пребывал в полном сознании, Рома, и при этом искренне полагал, что все эти мысли и чувства его собственные. Это тебе не гипноз».
Лишних вопросов я не задаю — не такой уже олух зелёный. Действительно, казалось бы, чего проще: усыпить, жёстко закодировать — нельзя, и точка… В среде человеческих доморощенных колдуний такой метод называется «приворот», иначе «порча». Мистер Грин безусловно сильный человек, и либо сломает внутренний запрет, либо, того хуже, в борьбе с самим собой превратится в сумасшедшего.
«Всё проще, Рома. Промучившись несколько месяцев, он пустил бы в ход свой пистолет. Тогда уж гуманней было бы сразу устроить ему обширный инсульт».
— Кстати, ты бы присмотрел за ним с полгода, Кьо, — говорит вслух Аина. — Мало ли… Реакцию человека предсказать очень сложно.
— Ну неужто не присмотрим? — улыбается координатор. — По крайней мере, пока он не обретёт новых друзей в SETI.
— Я не уверена, что он так сразу сменит профессию, слишком крутой выходит вираж.
— Крутой, именно. Он уже практически принял решение и осмыслит это завтра утром.
Я вздыхаю. Да, программа SETI, это выход. При нынешнем уровне той программы этому благородному делу можно совершенно свободно посвятить всю жизнь. Использовать радиоволны для связи с иными мирами… а ещё можно вырубать треугольники в сибирской тайге и насыпать гигантские фигуры в пустыне Наска…
— Ты слишком строг к здешним учёным, Рома, — смеётся координатор. — Не секрет, что масса аборигенов до сих пор регулярно звонит в колокола, дабы привлечь внимание самого Создателя Вселенной к своим мелким бытовым просьбам. Согласись, что попытки использовать радио для связи с существами своего уровня по сравнению с этим — колоссальный прогресс в области ума.
Мы сидим на пушистом ангельском ковре под открытым небом, в объятиях роскошной южной ночи. Овальный бассейн, весьма напоминающий крохотное естественное озерко, цветы в вазонах, искусно подсвеченные, и над головой бескрайнее южное небо. И никаких москитов. Рай, да и только…
— Ну, до вашего Рая здешним местам далеко, Рома, — сверкает зубами мистер Томас Оук, уловив мою мысль. — Просил я масса Кьо, было дело, организовать мне хоть маленький тур. Не положено, говорит, только для белых!