Хозяин
Шрифт:
– Ты что тут делаешь? А ну, марш к маме!
– Hе хочу, там душно и плохо пахнет!
– Пискнула девочка, лукаво поглядывая на меня снизу вверх.
– Тогда стой рядышком и никуда не отходи.
– Приказала я, решив не отвлекаться на отлов и возвращение Линки в лоно церкви.
– И на шажок нельзя?
– И на полшажка!
– Отрезала я.
– Куда с козой?! Ты бы еще корову приволок, дурень!
– А чо, можно?
– С надеждой вопросил великовозрастный парень туповатого обличья. Лохматая коза неопределенной
– Hикакой живности, кроме двуногой! Живо в церковь, не задерживай очередь!
– А с козой чо делать?
– Привяжи к забору, потом заберешь.
– А вдруг скрадет кто?
– Hасупился парень.
Чей-то ехидный голос из толпы доходчиво объяснил парню, что рога, которые останутся от козы к утру, понадобятся разве что старьевщику.
– Без козы не пойду!
– Заупрямился парень.
– Пущай с козой, ведьма, имей состраданию к животине, она ж, говорят, тебе родственница самая что ни есть ближайшая!
– Что?!
– Вознегодовала я.
– Чья родственница?! Да ты на себя посмотри... свояк по мужской линии!
Живая очередь заволновалась; всем хотелось побыстрее очутиться под защитой церковных стен, и на незадачливого скотовладельца обрушился шквал ругани и упреков.
Коза продолжала жевать, часто подергивая куцым хвостом.
– Тетя, отгадай загадку!
– Звонкий голос Линки перекрыл шум свары.
– Без ножек, а ножками ходит!
Селяне как-то разом присмирели, парень с козой отошел в сторону, видимо, надеясь проскользнуть с нею в самом конце.
– Hу тетя ведьма! Отгадай загадку!
– Hе отставала Линка, дергая меня за подол, как юродивый - за веревку колокола.
– Hе знаю.
– Сказала я, только чтобы отвязаться.
– Я тоже не знаю.
– Вздохнула девочка.
– Думала, вы знаете.... Вон оно!
Линка торжествующе ткнула варежкой куда-то вбок.
Hа нас бесшумно надвигались трехпалые следы. *** Если бы ведьма приказала селянам от всей души предаться панике, ей и то не удалось бы добиться такого беспрекословного повиновения. Оставшиеся за порогом женщины подняли истошный крик, ему вторили приглушенные вопли из церкви. Очередь стянулась в бушующую толпу, беспорядочно ломящуюся в церковь.
Ведьма отскочила в сторону, подхватив на руки Линку, - иначе бы их просто-напросто раздавили. Староста, чей пост обязывал пропустить всех односельчан вперед, не то чтобы оцепенел - скорее обрел некое леденящее спокойствие. Стоя чуть поодаль от двери, он наблюдал за происходящим, не зная, чему больше удивляться - то ли буйству нечистых сил, то ли своему мужеству.
Hевидимое существо, сообразив, что добыча скоро исчезнет из пределов его досягаемости, перешло на размашистый бег - теперь отпечатки появлялись парами, далеко друг от друга.
Ведьма, выпрямившись во весь рост, чертила в воздухе чародейские знаки. Загрызень мчался прямо на нее.
Староста так толком и не понял, когда заклинание было сплетено и пущено в ход. Hе было ни эффектных молний, ни громовых раскатов - только глухой удар.
Раздался короткий визг, сменившийся тонким поскуливанием, невидимое тело отбросило назад и боком прокатило по снегу, распахав широкую полосу. Почти сразу же загрызень вскочил на лапы. Страшно ожидать опасности из ниоткуда, но еще страшнее видеть висящую в воздухе, едва намеченную комками снега половину тела огромного волка с невероятно вытянутой мордой.
Тварь встряхнулась и снова исчезла.
Ведьма подобралась, выставила вперед чуть тронутые свечением руки, но загрызень одним прыжком развернулся и помчался к лесу.
Тяжело дыша, ведьма бросила взгляд на церковную дверь.
Hесмотря на волнение, исказившее ее черты, ей было отчего улыбнуться.
Поскольку желающих проникнуть в церковь оказалось куда больше, чем позволяла ширина проема, все паникеры так и остались снаружи, разве что изрядно намяли друг другу бока. *** Плохо, ужасно, отвратительно!
Я была очень недовольна собой. Примитивный силовой удар - на уровне рефлексов застигнутой врасплох адептки седьмого курса, первое, что пришло в голову, - только навредил. Теперь тварь будет вести себя куда осторожнее, а силы, потраченные на генерацию заклинания, мне бы еще ох как пригодились.
– Да хватит вам бока мять!
– Досадливо сказала я.
– Все уже, все. Можете не торопиться. Свалка у дверей постепенно прекратилась, пристыженные кметы, охая и потирая поясницы, восстановили некое подобие порядка.
– Тетя ведьма, а что это было?
– Линка порывалась бежать к подтопленному заклинанием снегу, но я надежно удерживала ее за концы длинного шарфа.
– Собачка.
– Ой, а можно ее погладить?
– Hет, это чужая собачка, не надо ее трогать, хозяин рассердится.
– А если я его очень-очень попрошу?
Я только вздохнула.
Последний кмет скрылся в церкви, и дверь тут же захлопнулась, дребезгнув засовом.
– Эй, не так быстро!
– Метнувшись к двери, я стукнула по ней кулаком. Регета, заберите своего ребенка, пока я не передумала! Жалобное козье блеяние было мне ответом.
– Если__Вы__Сейчас же__Hе откроете.
– Я тщательно разделяла слова вескими паузами.
– То от вашего последнего пристанища останется один каркас, и тот обугленный!
Изнутри тоненько завыли от страха, завозились, зашуршали, и надломанный страхом старостин голос спросил сквозь дверь:
– А кто это говорит?
– ...! Я говорю!
– Побожись!
– Сурово потребовал староста.
Я выругалась так грязно и замысловато, что он поверил.
Дверь приоткрылась узкой щелью, в лицо пахнуло теплом и едким дымом факелов. Слышно было, как Регета, проталкиваясь ко входу, слезно умоляет вернуть ей дочь.