Хозяйка Четырех Стихий
Шрифт:
– У Черной Стрелы был возлюбленный, – продолжал тем временем Поджер. – Ледяной эльф, случайно примкнувший к их отряду. И враги, и друзья звали его одинаково – Мастер на Все Руки. Так вот говорят, что он вынес Черную Стрелу из засады, хотя сам пострадал. И что Мастер на Все Руки смог убедить Черную Стрелу, что эта война для нее закончена. А наколка… Темные эльфы боготворили свою принцессу. У нее было много двойников. Люди приняли желаемое за действительное с этой татуировкой, прости за игру слов – накололи сами себя. Ведь смешно было бы думать, что эльфийскую принцессу из царствующего дома зовут именно так. Понимаешь?
– Может,
– Я даже знаю, почему татуировка у тебя совсем не соответствует имени, Ваниэль, – сказал Поджер тихо. – Я в юности бредил тобой. У меня нет магического дара. Но пациенты за глаза так и зовут меня – Мастером на Все Руки…
У него был такой голос, такое выражение глаз, какого Ваниэль не видела последние лет сто.
– Ты сказал, что у тебя настроение пропало, – сказала эльфка, пристально глядя в лицо Поджеру. – Может, я попробую его приподнять тебе?
Поланин поднял руку, словно защищаясь.
– С настроением у меня уже в порядке, – сказал он.
– Вот и хорошо, – сказала Ваниэль и легонько толкнула его в грудь.
Хирург откинулся на спину. Он смотрел на крупные звезды над собой, звезды, кружащиеся по небу в своем бесконечном величественном танце.
Голоса на поляне становились все громче, но Поджер их уже не слышал. Звезды сошли со своих орбит и затянули его в свою бешено мчащуюся воронку.
Колючая звезда портала еще сияла над Купальцем, когда Владислав выбежал на поляну. Барон знал, что если метнуть в телепорт любую вещь прежде, чем он закроется, то портал собьется и исторгнет из себя тех, кто хотел им воспользоваться. Владислав подхватил с земли камень и замахиваясь, рванулся к Купальцу. Его излюбленным оружием была праща, здесь барона не могла превзойти даже его возлюбленная ведьма. И сейчас Карине предстояло горько пожалеть о том, что она не выбрала себе в любовники копейщика, или, скажем, меченосца.
Да и рога Владислав, несмотря на возраст, носить был не согласен. Барон не спросил ведьму, где она пропадала всю ночь и большую часть дня, не желая оскорбить недоверием, ожидая, что Карина сама как-то объяснит свое отсутствие. Но Карина молчала. Вот, значит, что скрывалось за ее молчанием!
На пути барона оказался старый волхв. Этот старый пень словно вырос из-под земли прямо перед ним. Владислав попытался обойти священника, но Дренадан захотел благословить его. Барон был готов задушить его собственными руками. Однако вокруг было слишком много рабинцев, и подобная выходка могла дорого обойтись Владиславу. Стоя на коленях и ощущая сухую старческую ладонь у себя на макушке, барон смотрел на Купалец. По щекам его текли слезы злости и отчаяния. Рукотворная звезда погасла. Телепорт сработал.
Полет продлился недолго. Эльф телепортировал себя и ведьму не в Фейре, а всего лишь на другой берег залива. Магическая сфера, защищавшая путешественников во время переброски, лопнула, и на Карину обрушился запах роз.
– А я-то удивилась…. Ты ничем не рисковал, – смеясь, сказала она. – Браки людей и сидхов в Мандре не признаются.
Глаза Карины лихорадочно блестели. Шенвэль видел, как волны возбуждения и страха перекатываются в ее ауре. Ведьме хватило смелости пойти с ним, но теперь она боялась.
– В Фейре признаются, – сказал Шенвэль спокойно.
Карина прижалась к эльфу и сказала тихо:
– Я
– «Ах, не надо таких слов!», – передразнил ее Шенвэль.
Карина смущенно опустила голову. Что-то тихо шептали волны, ложась на гальку. Эльф чувствовал тепло тела ведьмы. Он посмотрел на огни другого берега. Приглушенная расстоянием музыка казалась даже красивой. Шенвэль взял Карину пальцами за подбородок, поднял ее лицо. Лунное серебро наполнило глаза ведьмы.
– Я. Буду. С тобой. Теперь. И до конца, – произнес Шенвэль, целуя Карину.
Эльф ощутил на губах давно забытый, свежий и пряный вкус счастья.
Но к нему примешивалась и горечь – это счастье было краденое.
– И спою тебе в последний миг, если захочешь, – продолжал Шенвэль. – Правда, других мандреченских песен, кроме той, что ты пела мне в подземелье, я не знаю…
– Я люблю тебя, – сказала Карина. – Ты убил Владислава?
Эльф отрицательно покачал головой.
– Только оглушил. А надо было?
– Ты с ума сошел! Конечно, нет. Владислав тебя видел?
– Нет.
– Но он может догадаться, когда придет в себя, – сказала Карина. – Начнется такой шум… Давай посидим маленько здесь, подождем.
Ведьма посмотрела на эльфа и добавила:
– Там ведь твои подданные, Шенвэль. Многие в Рабине были против совместного праздника, и они с радостью ухватятся за любой повод. Даже Чистильщиков из Кулы вызывать не будут, сами разорвут всех сидхов в клочки, и все.
Шенвэль снял плащ и протянул его ведьме, чтобы она не простудилась в своем легком шелковом платье. Карина закуталась в плотную ткань. Шенвэль уселся на ступеньках, широко раскинул ноги. Ведьма села перед ним, на ступеньку ниже, прислонилась спиной к груди Шенвэля. Эльф обнял ее за талию. Некоторое время они оба молчали. Шенвэль глядел на черноту моря – воды сегодня не светились. Карина рассеянно смотрела на тени, весело пляшущие вокруг Купальца. Праздник шел своим чередом, похоже, Владислав еще не пришел в себя.
– Кстати о Чистильщиках, – сказал Шенвэль. В послании Дренадана присутствовал образ, который эльф не смог расшифровать. – Расскажи мне про их предводителя, Крона. Или ты не знакома с ним?
– Почему же, знакома, – ответила ведьма. – Мою крыло всю войну прикрывало с воздуха императорскую гвардейскую дивизию Серебряных Медведей.
– Крон, наверное, очень лицемерный человек, двуличный?
– Да нет, – сказала Карина. – Он не лицемер. Крон действительно верит в этот бред насчет раздельного существования разумных рас. Вам просто не повезло, что он воспринимает порядок в мире именно так. Сидхи – отдельно, люди – отдельно.
Шенвэль усмехнулся.
– А когда, где Крон примкнул к армии Мандры? – спросил эльф. – Я точно помню, что сначала у вас был другой имперский маг.
– Ну да, – кивнула Карина. – Крон выскочил, как шут из табакерки, во время битвы за Порисское ущелье. Нам тогда экены всадили по самое некуда. Тогдашний имперский маг погиб вместе со всей свитой. И пока Искандер, матерясь, вытаскивал из ножен меч – а на него уже отряд Танцоров Смерти скакал – Крон вышел спокойно из каких-то кустов, и положил всех экен. Искандер его сразу имперским магом и назначил. Пятиугольник свой Крон потом уже получил, когда Круг Волшебников Мандры у него квалификационный экзамен принял. Но больше Крон с нами вместе никогда не дрался, кроме, пожалуй, Мир Минаса.