Хозяйка дома удовольствий в аду
Шрифт:
– Понятно, – опять покивала я, как болванчик.
Хотя на самом деле, мало уже что понимала. Спать хотелось слишком сильно.
Даже на бесенка уже обижаться сил не было.
Рик, словно почувствовав, что моё настроение изменилось, сразу же перепрыгнул мне на плечо, и начал что-то мурлыкать себе под нос.
Лель довел меня до конца коридора, и открыв дверь, показал мои апартаменты.
Да…. Это помещение другим словом нельзя было назвать.
Действительно апартаменты.
– Это
Он осторожно повесил мою шубу на вешалку, стоящую рядом с входной дверью, и галантно поклонившись, вышел.
А я подумала, что всё не так уж и плохо… В этом президентском номере, я, пожалуй, задержусь. На пару тройку десятков лет…
А когда я обнаружила собственный мини-бассейн. То решила, что задержусь еще чуток. Лет на тысячу…
Рика я оставила в комнате, он сразу же забрался на кресло, что стояло в углу, потоптался по нему, как самый обычный кот, и скрутившись в калачик, уснул.
Видимо тоже сильно устал.
В бассейн прыгать не стала, но зато нашла привычную для меня стиральную машинку, закинула туда все свои вещи, и пошла мыться в душевую кабину.
Потом бассейн опробую. Сейчас сил на это не было совершенно.
В кабинке нашла целый набор косметических средств – мыло, шампуни, бальзамы для тела и волос. Читать я, к сожалению, пока не умею, поэтому пришлось пользоваться наугад. И чисто по аромату и консистенции определять, что есть что.
Быстро ополоснулась, и помыла голову.
Волосы вытерла полотенцем, которое нашлось на полотенцесушителе. А еще я нашла белый махровый халат, как в гостинцах. Его и надела.
Вещи уже успели постираться, пока я мылась, и даже полностью высохнуть.
Хорошая оказалась машинка.
Унесла вещи в спальню, и завалилась спать.
Про свет даже не вспомнила, кажется, он сам выключился. Да и был ли он этот свет? Вроде нет.
Очнулась на лугу, и сразу же поняла, что это сон.
Когда-то, очень давно, когда мне было лет пять, и родители были еще живы, мы жили в деревне. А на этот самый луг я часто бегала с соседскими ребятишками. Тут мы пасли козочек, которых вручали нам родители, а заодно резвились.
Кажется, это были самые лучшие и беззаботные моменты в моей жизни. Мир в то время для меня был самым прекрасным на свете. Я еще не успела столкнуться с горем от потери родителей, и трудностями сиротской жизни. Бабушка ведь не сразу меня забрала, мне пришлось целый год провести в приюте.
Я осмотрелась по сторонам. Вокруг ярко светило солнце, трава была зеленая-зеленая. А деревья очень большие.
Луг совершенно не изменился, хотя я точно помнила, что это место потом кто-то купил, и вырубил на дрова всю рощу. А сам луг исчез,
Но думать об этом было лениво и не интересно.
По привычке я начала бегать и собирать одуванчики, а затем села, и решила сплести из них венок.
На поляну пришел мальчик. Я не помнила его, возможно он был новенький?
Он сначала осматривался по сторонам, будто был сильно удивлен, а затем начал осматривать сам себя, и даже рот приоткрыл.
Я заметила, что ему было на вид лет пять, столько же, сколько и мне.
– Привет! – я помахала ему рукой. – Тебя как звать? Ты новенький? Из поселка приехал? А родители кто?
Мальчик подошел ко мне ближе, и сел рядом.
– Я Лель, – ответил он, рассматривая меня с любопытством, – а тебя как звать?
– Я Люся, – улыбнулась я мальчику.
А затем, присмотревшись, заметила у него маленькие рожки, торчащие из черных взъерошенных волос, а еще хвостик черный, со стрелкой на конце.
– Ух ты! Это костюм? – спросила я, и подскочив начала ходить во круг Леля, пытаясь поймать его хвост, чтобы рассмотреть поближе.
– Нет, – покачал он головой, уворачиваясь от меня, – это всё моё.
– Как интересно! А дай хвост потрогать?
– Ну на, трогай, – усмехнулся мальчик. – Только осторожно, он очень острый.
Его хвост скользнул ко мне в руку, я потрогала кончик, и тут же одёрнула руку, вскрикнув от боли.
А палец засунула в рот.
– Больно? – с тревогой во взгляде спросил мальчик, – дай посмотрю?
– Да нет! – я махнула рукой, вытащив палец изо рта, и заметила меленькую рамку, а кровь уже не шла. – Меня мама кровь водила сдавать к врачу, там больнее было.
– Ты плакала, наверное? – с сочувствием посмотрел на меня Лель.
– Неа, – я гордо покачала головой. – Я очень смелая, и по таким пустякам никогда не плачу.
– Страшнее всего в деревне прослыть плаксой, – решила я рассказать мальчику. – Помню у нас Валька часто ныла, вот с ней из ребятишек из-за этого никто не хотел играть. И брать её с собой на речку тоже все старшие ребята отказывались. Потому что Валька была плаксой. Так что ты тоже не плачь, а то с тобой никто играть не будет.
– Хорошо, – почему-то развеселился Лель. – Спасибо за совет. А почему ты меня сюда привела?
Я с удивлением посмотрела на мальчика.
– Разве я привела? Ты сам пришел.
– Нет, – покачал он головой. – Я бы не смог сюда прийти, если бы ты меня не пригласила.
– Не знаю, – я пожала плечами, и надела на голову Лелю венок из цветов.
– Спасибо, – улыбнулся мальчик, и чуть-чуть поправил венок. – Это что такое?
– А это я тебе руку и сердце предлагаю, – захихикала я. – Сейчас еще кольцо сплету, будет обручальное.