Хозяйка Кара-Шимского леса
Шрифт:
Когда Хозяйка улетела, переглянулись волки друг с другом, а дед Кусарь и говорит:
– - Видать, конец нашему волчьему роду настаёт, -- вскинул голову и, на луну глядючи, завыл.
Другие волки, как по команде, тоже задрали мордахи и заголосили на разные лады.
Старая волчица, жена Кусаря, толкнула мужа лапой и шикнула:
– - Погодь вопить-то, может, пронесёт ишо.
– - Раз Хозяйка сказала, так тому и быть, -- отмахнулся старый волк.
– - Мне бабка рассказывала, что в давние времена это она, Хозяйка лесная, мамонтов и шерстистых носорогов извела.
– - Будет брехать-то!
– - сунулась в разговор колченогая волчица.
– - Мамонтов Ледовитки извели. Они тогда Великую Стужу напустили. Зима годы напролёт на Земле царила. Все и перемёрзли да от голода сгинули. Ох и сытно же волкам до Великой Стужи жилось! В мамонте этом, сказывают, не одна тонна мяса была.
– - А может, это и не Хозяйка?
– - плаксиво спросил переярок Герасим.
– - Что-то уж больно маленькая.
– - Она самая, не сумлевайся, -- отмахнулся дед Кусарь.
– - Сразу, вишь, набросилась -- Хозяйка и есть. Опять же превращаться в птицу умеет. Где это видано, чтобы иволга зимой летала? Да и на человека похожая -- верный признак.
Погоревали ещё волки сколько-то, а тут и время ужина подошло. А за едой какие у волка горести? То-то и оно, только и успевай, что в брюшко складывай.
Кинулись они на остатнее мясо, и каждый норовит больший кусок отхватить. Трескают себе и друг на дружку поглядывают.
Лесовин Аноха Зелёнка
Эх, ладненько зажили Яшка с Машуней. Свезло, что и говорить. Днём на озере плавают, на солнышке греются, а морозную ночь в домике коротают. Еды вдоволь стало. Раньше из-подо льда водоросли никак не достанешь, а теперь дно на сотни метров открылось -- выбирай водную травку на любой вкус. А в шуваре много всяких рачков, насекомышей прячется. Словом, всего невпроед. То было Яшка с Машуней погибать приготовились, смирились со своей бедовой участью, разве что надеялись всего лишь несколько дней пожить. А тут, получается, лучше многих пернатых на зимовку устроились. Другие птицы зимогорить за тысячи километров летят, а Яша и Машуня в родных местах солнышко нашли.
Думаешь, это Илька только во сне своём видит, а на самом деле такого и быть не может? Ну, это как сказать...
Тайну тебе открою. Неспроста к Ильке чудные сны приходят. Тут, видишь ли, такое дело: в Кара-Шимском лесу давно порядка нет. Ну и по одному Вселенскому закону так получается, что только маленькая девочка лес спасти может. Не всякая, конечно, а вот на Ильку выбор пал. Видать, такое у неё сердце доброе и любящее, что любое зло извести может.
Кара-Шимским лесом с давних пор лесовин Аноха Зелёнка владеет. Всему краю, который по руслу реки Нарышки раскинулся, он главный начальник. За лесом смотрит и зверями и птицами командует.
Хотя, по правде сказать, хозяин он некудыкий. Волки у него самые любимцы, а до других животных ему и дела нет. Он, вишь, думает, что всё живое только для того создано, чтобы волку в брюхо попасть.
По человеческим понятиям, на вид Анохе лет 35 -- 40, хотя на самом деле, он не одну сотню лет на Земле толкается. В отличие от людей лесовины долго живут. Аноха долговязый и худой. Ходит, сутулясь и склоняя голову чуть набок. Лицо у него худое и вытянутое. Подбородок квадратный, напредки выпячивает и чуть набок, а брови густые и сросшиеся в одну толстую лохматую линию. Причёска до того странная -- у других лесовинов такую не встретишь, у людей разве что... Волосы зелёные, само собой, благодаря им Аноха и прозвище Зелёнка получил. Прямые, длиной -- в ладонь. Собраны в один большой пучок и топорщатся на левую сторону параллельно земле, как стальные проволоки.
Характер у Анохи трусоватый, подленький. Над животными всегда издевается, а с другими лесовинами хитрит. Одни глаза Анохи чего стоят -- взгляд надменный и одновременно какой-то дебиловатый... Да что говорить, стоит только раз на Аноху взглянуть, и сразу всё понятно... Однако сам он думает, что умней его во всём свете нет.
Аноха над другими лесовинами посмеивается и говорит сам себе:
– - Болваны! Ничего, узнают ещё, кто такой Анокар Зеленский!
– - ну, это он себя так называет.
– - Дайте мне только время, я вас всех в грязь втопчу!
Ещё Аноха дневник ведёт. Тщательно следит, чтобы каждое его действо на бумагу легло. Я, говорит, великий лесовин, потомки с меня пример возьмут. По моим книгам в академиях учиться будут. Это сейчас среди лесовинов одни болваны, а когда настоящую науку поймут, и лесное житьё изменится.
Если волк в его лесу жизни лишится, Аноха горюет сильно и поминки пышные устраивает. Не только мясоеды, а все жители Кара-Шимского леса должны присутствовать. И попробуй кто-нибудь не поплачь! Строго Аноха следит, чтобы олени, лоси и другие травоеды навзрыд плакали и причитали.
Соберёт Аноха животинку со всего леса и торжественную речь произносит. По его словам всякий раз выходит, что необыкновенный волк приказал долго жить.
– - Столько он добра для леса сделал, -- обливаясь слезами, говорит Аноха, --Сохраним же память о нём в наших сердцах! Спи спокойно, серый благодетель! Мы тебя никогда не забудем!
А там, может, и волк-то был -- откать последняя. Хуже и не придумаешь. Только для своей доволи жил. Все мысли, как бы брюхо под завязку набить. Ну а для Анохи все волки -- лапушки.
Что и говорить, если сам свою породу волков вывел. В Кара-Шимском лесу четыре стаи волков живут. Три из них -- это природные волки, к ним и стая Хвата Серпоклыка относится, с которой Илька разговаривала, а четвёртую -- Аноха при себе держит. Особенные эти волки, их Аноха, как это у людей сказывают, специальной селекцией развёл.
Давно он, скажу тебе, замечтал необычных волков на все леса напустить. Одно время, лет эдак триста назад, на пирушках всегда похвалялся:
– - Скоро у меня волки ростом и силой с медведя будут, а быстротой -- как олени.
Ох и намучился он на этом поприще! Подберёт волка с волчицей по своим мыслям, подведёт друг к другу, кровями их перепутает -- и необыкновенную породность ждёт. А у тех или мертвые рождаются, или только один волчонок на поглядку, а остальные хилые либо с уродством каким.
Всё-таки вывел породу по своим мыслям. Волки получились рамистые -- и в теле могучие, и силой на отличку. Сказывают, два его переярка, было дело, у огромного медведя шкуру уносили. А на лося, плетут, и вовсе поодиночке ходили.