Хозяйка корней
Шрифт:
И не хочу!
***
— Убийца уже найден?
Этот вопрос я опять услышал следующем днем, на Малом Совете. Прошло больше суток, поэтому говорить так, как с гномами и эльфами, было нельзя. Уважаемый Совет потребовал подробностей и обстоятельств хода следствия.
Какие обстоятельства? Трое свидетелей всё же нашлись. Ночные свидетели — всегда непростые ребята. Одному пришлось простить давнюю кражу, другого — накормить и пообещать листик на руку, если не запьет (запьет!). Третий… честно говоря, ему тоже кое-что простили, а он простил некоторое насилие, и расстались без взаимных претензий.
А что толку? Один свидетель видел идущую женщину. Идущую спокойно, не чувствующую слежки, не боящуюся. Это подразумевалось. Второй видел вдали, как неразличимая фигура тащит что-то, принял за мешок. Самый ценный свидетель запомнил закутанную тень, шмыгнувшую из Малого Горшечного проулка и побежавшую мелкой рысцой по Прямой улице. В сторону центра.
Впрочем, мне и это было не нужно. Я чувствовал: убийца всё еще в Городе. Если узнаю имя, ему не поздоровится и за пределами. А в этом каменном муравейнике скрыться проще.
Сообщил и обстоятельства смерти. Основная причина — перелом шейных позвонков.
Внимательно оглядел лица, готовые вспыхнуть возмущением, и понял: об укусе вампира все знают еще со вчерашнего вечера. Рад был бы скрыть. Но тело выдано родным. Спасибо, что согласны похоронить «отступницу», спасибо, что пригласили мужа.
Не успели начаться саркастичные возгласы, как я добавил:
— И прокус шеи. Несмотря на тяжесть этой травмы, смерть наступила всё же от перелома позвонков. Убийца не смог добиться своей цели одним укусом.
Спокойнее всего вели себя вампиры. А я внутренне усмехнулся, вспомнив, как не раз говорил Флесс: «Запомните, наконец: мы пьем кровь. Пьем, а не выпиваем».
Да, самая заметная рана — укус вампира. Но смерть наступила не от него. Поможет ли это найти убийцу? Нет. Избавит ли клан вампиров от подозрения? Тем более. Сломать шею может кто угодно. Прокусить шею с такими следами — только вампир. Чистокровный или смеска — без разницы. Впрочем, смесок, в которых от вампиров остались только клыки, немало обитает в Ничейных кварталах…
— Уважаемые господа!
Слово взял Вэйнис Рин Корван. Не старейшина вампирьей пятерки Совета, даже не один из десяти, или как там у них называется верхушка элиты. Здесь и сейчас он в качестве какого-то секретаря, что ли… Но старейшина кивнул, позволяя младшему взять слово.
Младшему по возрасту, но не влиянию, отметил я. Это неспроста.
— Уважаемые господа! Не скрою, если произошедшим встревожены все присутствующие, то именно у нашего народа имеются особые причины для возмущения. До тех пор, пока неизвестный злодей не предстанет перед нами, под подозрением каждый из нашего клана. С другой стороны, пострадала представительница народа, к которому принадлежит уважаемый Лимеас Остролист. Я считаю, что именно мои сородичи больше всех заинтересованы в скорейшем завершении расследования. Поэтому я согласен временно принять на себя обязанности начальника стражи города для поимки убийцы.
На одну секунду меня посетила дикая мысль — согласиться. Но с условием — найти за 48 часов.
Без труда отогнал глупость. Нет, это невозможно. Корону напрокат не отдают. Через 48 часов стража уже будет не моей.
— Господа, — холодно возразил я. — Перед тем как обсудить и, надеюсь, отвергнуть это предложение, вспомните, что начальником расследования фактически уже является представитель уважаемого клана. Это господин Флессан. Если ему нужны помощники, он обдумает предложение уважаемого господина Вэйниса.
Лицо Вэйна исказилось, будто ему предложили теплого, прокисшего, разбавленного пива вместо хорошего вина. По мнению Рин Корвана, мой помощник и есть такое разбавленное пойло — нечистая кровь.
Нажил ли я сильного врага сегодня? Нет, это случилось давно. Сегодня я изящно отбил атаку — предложение даже не выносилось на голосование.
Совет удалился. Я вошел в кабинет, задержался у шкафа. Не налить ли себе того же, чем я вчера угощал бедного гнома? Только вдвое больше…
Толчок в плечо. Мягкое, тяжелое, знакомое прыгнуло со шкафа. Тишина тихо муркнула. Будто бы сказала: хозяин, может, не надо, а? Погладь меня, потом аккуратно сядь, чтобы я соскочила на стол, прошла по нему, как жрица Хрустального храма, не задев ни чернильницу, ни колокольчик, и оказалась на подоконнике. Посмотришь и успокоишься, не наливая.
— Господин Лимеас, пожалуйста, ознакомьтесь!
На пороге стоял секретарь Хвыщ с конвертом в руке.
— Без имени, без адреса, без указания клана? — недовольно уточнил я. — Подбросили к дверям?
— Именно. Очень важное содержание, — бесстрастно заметил секретарь.
В безымянном конверте была короткая записка от лица «того, кому дорог порядок в Городе, но еще больше — закон и справедливость». А также просьба уточнить у господина Флесса, когда он прибыл в Город из командировки.
«Вчерашним утром, когда еще», — подумал я, вынимая второй лист.
Это была вырванная страница из путевого журнала Северной заставы. Она сообщала, что экипаж с господином Флессаном прибыл в Город около восьми вечера предыдущего дня.
Я вздохнул, взял бокал и шагнул к шкафу. Тишина сидела у меня на плече и, похоже, спорить не собиралась.
Глава 23
Лилька
— Ничего не знаю, никаких распоряжений на ваш счет не поступало, — противным голосом выдал клерк на первом этаже ратуши и попытался отгородиться от меня здоровенной папкой с какими-то бумажками.
— А вы пойдите и узнайте. — Как разговаривать с бюрократами, я знаю. Странно было бы, прожив жизнь в нашей стране, не получить этот трудный, но необходимый навык. — Или вы хотите сказать, что начальник городской стражи пошутил, велев мне заглянуть в канцелярию за разрешением на работу?
Да, вот тут я скорее била в средневековый менталитет, чем в то, что я помню о своих современниках. У наших чинуш принцип простой — они хозяева своего слова. Хотят — дают, хотят — обратно забирают. Или потеряют, забудут, переврут и с честными глазами объявят тебя дурой.