Хозяйка магического экспресса
Шрифт:
— Нет, мне очень нравится тётушка Мири! — заверяет меня девочка, испуганно оглядываясь в сторону пухляшки и Фаста.
— Магия бывает разной и она никого не делает плохим или хорошим. Всё зависит от нас с тобой. И уж поверь мне — ты самая нормальная, самая весёлая и самая прекрасная девочка, которую я встречала за время своих путешествий. Уж поверь моему опыту!
— Ладно, уговорила, — хитро поджав губки и прищурившись, выдаёт Рози. — А как ты научилась сдерживать силу, если не ходила в школу?
— Мне помогал
Ещё тогда, когда мой мир существовал, а моя семья — была жива. Раньше эти мысли всегда выбивали меня из колеи, но сейчас, в присутствии Рози, привычной меланхолии больше нет. Я с удивлением замечаю, что мне на самом деле интересно рассказать этой малышке об удивительном даре, которым нас наградила случайность.
— Рози, а где ты родилась? Вы же не всё время путешествовали с Маркусом? — осторожно спрашиваю я, памятуя реакцию девочки на вопросы о её прошлом.
— Не-а, — протягивает она, пристально вглядываясь в карту и, казалось, позабыв наказ Фаста не распространяться о своём происхождении. — Мой настоящий папа был инженером. В нашем мире добывали армелит…
Рози продолжает щебетать о том, какая чудесная у них была жизнь, в то время, как в моей голове всё встаёт на свои места. Давно было замечено, что у людей, живущих или работающих в армелитовых шахтах, со временем проявляются способности Скользящих. А дети, рождённые в этих поселениях, и вовсе обречены быть такими.
Из рассказа Рози становится ясно, что, когда шахты, на которых стояли города их мира, иссякли, к ним нагрянули войска Доминиона. Они искали Скользящих — как детей, так и взрослых. Поэтому отец малышки, на тот момент уже успевший подружиться с Маркусом, забрал семью и примкнул к команде Фаста.
— Потом мы узнали, что в Аркадосе есть школа Скользящих, — над нами раздаётся голос Маркуса и мы с Рози синхронно вздрагиваем. Надо что-то делать с его манерой подкрадываться. Или с моей глухотой. — И как я тебе и рассказывал, мы направляемся именно туда. Так хотели Аврелия и Эрик.
Фаст смотрит на меня с изучающим прищуром, или даже с укором — мол, зачем прицепилась к Рози, расстраиваешь воспоминаниями. Но меня этим не пронять. Я потихоньку учусь противостоять манипуляциям Маркуса, да и Рози не кажется опечаленной. Наоборот, осмелев, она принялась крутить карту, приближая особо заинтересовавшие её места.
— Спасибо, что выделила нам купе получше, — поняв, что я не собираюсь виноватиться за свои расспросы, бывший усаживается напротив и снимает с подноса их с Рози завтрак.
— Не за что, я подумала, что девочке нужна своя комнатка. Хоть и маленькая, но своя, — киваю я, возвращаясь к кофе. — Маркус, милый, а с каких это пор ты решил, что имеешь право отдавать указания Освальду?
— С тех пор, как ты мне чуть плешь не проела своими придирками по поводу денег. Посетим Лобулар, и ты получишь всё. И обещанную плату и твои сбережения, — он отправляет в рот кусочек яичницы и с хитрой улыбкой наблюдает за моей реакцией.
А я не успеваю удержать на лице маску надменного спокойствия. Буквально чувствую, как удивлённо оно вытягивается.
— Серьёзно? — вытираю губы салфеткой. — Ты серьёзно думаешь, что за всё это время меня злило лишь то, что ты слинял со всеми нашими деньгами?
Поперхнувшись от этого вопроса, Маркус недоумённо смотрит на меня. Недоумённо и как-то растерянно. А я понимаю, что он действительно думал, что всё дело только в деньгах.
— Вот же дундук ты бесчувственный, — я неверяще качаю головой. — И даже объяснять тебе ничего не буду. Если ты до сих пор не понял, почему я на самом деле злюсь на тебя — то и смысла на тебя распаляться нет.
Я порываюсь встать, но Маркус ловит меня за ладонь.
— Агата, я знаю, что поступил плохо, но, поверь, так было надо.
— Маркус, да мне плевать уже, — я выразительно смотрю на его руку, и он отпускает меня. — Между нами сейчас сделка. Не больше, не меньше. Я выполню свои обязательства, ты свои. На том и разойдёмся. Рози, — обращаюсь к девочке, — как закончишь с кашей, приходи ко мне в купе. Попробуем найти тебе что-нибудь посвежее из одежды.
— А что не так с её одеждой? — тут же вопрошает Маркус, да с таким возмущением, будто я его лично задела.
— Она старая, Маркус. А девочек надо баловать, — с ехидной улыбкой отвечаю я и отхожу к барной стойке.
У себя в спальне я первым делом разыскиваю портняжный артефакт. Его когда-то подарила мне Мири, чтобы я могла подгонять всю купленную одежду под себя. Заказывать вещи под себя было и дорого, и неудобно. Мы редко где задерживались больше, чем на один день, а этого было мало для тех швей, которые соглашались с нами работать.
Готовые же наряды всегда были мне либо малы, либо велики в разных местах. Самыми вредным предметом одежды были брюки — если в попе они садились хорошо, то в талии могла поместиться и я, и Миранда! Поэтому чаще всего мы покупали мне платья, которые после приобретения "швейка" и вовсе стали сидеть на мне, как влитые.
Тихий стук в дверь застал меня как раз в тот момент, когда я извлекала на свет межмирный свои платья, из которых давно выросла. Всё хотела их удлинить да расширить, но всё времени не находила.
— Войдите, — кричу я, раскладывая добычу на кровати.
— Агата, я пришла, — Рози застывает у входа и нерешительно осматривается.
— Прошлый раз ты была более смелой, — ободряюще улыбаюсь я. — Проходи, смотри, что тебе понравится?
Малышка подходит ко мне и робко разглядывает разложенные платья.