Хозяйка нудистского клуба
Шрифт:
– А ты чего, не останешься? – с надеждой спросила девушка.
– Ой, миленькая, – защебетала Клавдия, успокаивая ее, – у Жорочки такой режим: чуть поел – сразу на боковую. И ничего ты с ним не поделаешь! И как давай храпеть, как давай... Вот такой медведь! Ну какое тебе удовольствие слушать бурлацкий храп? Жора, обувайся уже! Так что, деточка, ты отдай ему ключи, а он потом, когда выспится, сам тебе позвонит, и вы с ним назначите свидание.
– Ага, а потом вы опять с ним припретесь... – капризничала Карина.
– Ну и припрусь, а чего такого... Да вы на меня внимания не обращайте, господи! – размахивала ручками гостья. – Мне уж так у тебя понравилось, уж так понравилось... И потом, я все не верю, что нет рецепта молодости, вот и припрусь – вдруг ты вспомнишь. Да ты не переживай, мне же не трудно. Так где ключи-то?
Девчонка поняла, что Жору задерживать бесполезно, и выдала ему связку ключей.
– Держи. Так ты позвони, когда выспишься, ладно?
– Конечно же, он позвонит! – заверила ее болтливая «сестричка». – Все, Жора, едем домой, у нас еще столько дел!
– Так, а спать он что, не будет? – уже в дверях крикнула Карина, но ее не услышали – шаги гостей уже бухали где-то на нижних этажах. – Вот зараза, опять облом, курицу съел, а сам даже не остался... Еще поварихой предложил работать!
В это время Клавдия с Жорой неслись домой.
– Нет, ты видел, какая у нее бабушка? – не могла успокоиться Клавдия. – Ей семьдесят пять, а выглядит моложе меня. Да что там, она моложе тебя выглядит, Жора! Значит, так. Сейчас приезжаем домой и начинаем себя по щекам хлестать. Понятно?
– Сами себя, что ли? Неудобно...
Клавдия с легким презрением посмотрела на напарника, а потом безнадежно отмахнулась:
– Ты можешь не хлестать, тебя и так каждую неделю твои брошенные невесты по морде лица долбят. Просто удивительно, отчего ты еще не стал лицом походить на младенца.
– Да чего-то не знаю... – тоже удивился Жора.
– Им просто надо бить тебя ежедневно!
Акакий в тот момент уже нес службу в клубе «У Агафьи». Теперь надо было вызнать, что за странный зверь повадился в заведение топтать фотоаппараты. Естественно, найти «чудище» можно было только одним путем – засадой. Тем более, что она так славно себя зарекомендовала.
Едва стемнело, Акакий снова потащил старый матрас под кусты черемухи – оттуда можно было видеть весь обширный клубовский двор.
– Интересно, а если он не придет? Придется каждую ночь работать? – сам у себя спросил Акакий. И вдруг испугался: – А если придет?
Он вдруг представил свою встречу с чудищем один на один, да еще и в такое темное время суток.
– Нет, сразу брать его не буду, проведу слежку, чтобы по всем правилам, – успокоился Акакий Игоревич и стал пялиться в бинокль, разглядывая окна клуба.
И никакое это было не чудище. Когда окончательно стемнело, то есть в первом часу ночи, между деревьями метнулась чья-то тень. Тень была маленькая, скрюченная и никак на чудище не тянула. Акакий затаил дыхание и распластался на земле, чтобы его нельзя было заметить ни при каких обстоятельствах. Тень перебежками, оглядываясь и пригибаясь, двигалась прямо к кусту черемухи, где так искусно прятался Акакий Игоревич, а потому он и вовсе постарался окаменеть. Даже приготовился к самому страшному – если на него наступят, не издать ни звука.
И все же обошлось без жертв. Хиленькое «чудище» запыхтело совсем рядом с Акакием, какое-то время посопело, пригнувшись к самой земле, а потом так же, скрючившись, удалилось обратно.
Акакий Игоревич потом еще долго не мог себе ответить, почему он тогда себя не обнаружил. Что заставило его молчком лежать под черемухой и не подавать признаков жизни? Неизвестно. Однако именно молчание спасло ему жизнь. В этом Акакий не сомневался, потому что дальше...
Дождавшись, пока странная тень исчезнет, Акакий ползком перебрался к месту, где приседало «чудище». Даже при скудном лунном освещении было видно, что здесь только что проводились земляные работы, то есть земля была разрыта и чернела свежими комками. Акакий неторопливо, стараясь не шуметь, быстро принялся рыть рукой и тут же наткнулся на тряпку.
В тряпке оказался... пистолет. В общем-то, оружие никогда не было коньком Акакия Игоревича, но что-то ему подсказывало, что именно из этого пистолета застрелили Романа Трохина.
– Ах ты батюшки... – посеревшими от испуга губами пробормотал смелый сыщик. – И куда теперь его? Надо вытащить. Ой, а если он стрельнет?
И все же оставлять оружие в земле он не стал. Тихонько, двумя пальчиками, стараясь не дышать, поднял тряпицу вместе с пистолетом и на цыпочках прокрался в седьмой номер, который любезно отвела ему Агафья (все равно наплыва посетителей нет).
– А сейчас можно и домой, сообщить о находке, – с чувством исполненного долга проговорил сам себе Акакий, отряхивая землю со штанов. – В конце концов, так хочется выспаться на теплой постели!
Проходя мимо девятого номера, Акакий невольно притормозил. Там слышалось какое-то хихиканье, бурчанье и знакомый девичий голос щебетал:
– Я одна в номере ну просто совсем не могу уснуть. Мне все время кажется, что за окном кто-то шарахается!
Судя по голосу, говорила Раечка.
– А, это наш детектив, – отвечал ей Пусов. – Он «чудище» караулит, я подслушивал...
– Ой, я тогда вообще у тебя жить останусь! – взвизгнула девушка. – Я чудищев боюсь.
– Ха! Так ведь я и есть чудище! Потому что мне надо было этот фотоаппарат сломать, вот я и... Молокососы хотели нас сфотать, а потом фотки моей жене послать, прикинь! Но я, как увидел, что фотик на суку болтается, одеялом накрылся и его растоптал!
– Вот дурак-то, – разочарованно протянула девица. – Лучше б себе взял. Мы тут таких кадров бы наделали...
– Не, не лучше. Вот парни-то про чудище услыхали и еще долго к нашему окну не подойдут. А вообще... Дурак, конечно, надо было взять.