Хозяйка Ольбранского замка
Шрифт:
– Князь Леви тоже здесь? – пискнула я и затряслась.
– Конечно! Когда пропал сигнал амулета, Милонег первым делом доложил канцлеру и главе Тайной канцелярии. Именно они занимаются вопросами безопасности, касающиеся членов императорской семьи. Я присматривал за тобой через Гольдмана. Он рассказал о твоих трудностях, планах и о бурной деятельности, что ты развернула в имении. Поэтому мы решили тебе дать шанс самой объясниться, почему сняла амулет. Сегодня же от Льва Соломоновича пришло тревожное сообщение, переданное неким Матвеем Фомичевым, что ты пропала,
Пока мы разговаривали, князь отдал своим людям распоряжение, чтобы раздобыли для меня одежду. Данияр отвернулся, пока я облачилась в крестьянское платье. Затем осмотрел критически и снова накинул на плечи камзол.
– Идем! Там как раз барона Копытова с подручными задержали. Пора ему ответ держать за свершенные злодеяния.
Я хотела этого и боялась одновременно. Что будет, когда князья узнают обо мне? О том, кто такой Григорий и что он сделал? И что произошло недавно в лесном убежище. От мага разума ничего не скроешь, как бы ни старалась. Может, другие маги и способны защищать мысли, но я не умела.
Мужичье, недавно притеснявшее моих крестьян, выстроили в рядок и поставили на колени. Понурые, со связанными руками, они уже не выглядели бравыми молодцами и расхитителями княжеского добра. Копытов цветом лица слился с зеленым камзолом, его подлые глазенки заискивающе метались от великого князя к канцлеру и обратно. На меня мерзавец даже взглянуть боялся.
Алим Осипович Леви внимательно изучал документ, который я недавно разорвала на две половины. Теперь его еще и пожевали с одной стороны. Видимо, толстяк Скудин пытался уничтожить улику.
– Занятная бумага, – хмыкнул великий князь. – Артемию Павловичу понравится. Что-то он задерживается. Данияр, ты не в курсе?
– Прислал вестника, что скоро будет, – ответил Шумский. – Удалось выяснить подробности? Как так получилось, что мою дражайшую сестру, будто зверя, в ловушку загнали и сетью охотничьей спеленали? – голос у Данияра звучал мягко, но даже у меня волоски на коже дыбом встали от той угрозы, которую излучал собой мужчина.
– Дай минуту. – Канцлер подошел вплотную к Копытову, презрительно изучая ничтожество, посмевшее творить самоуправство на чужих землях.
Не прошло и десяти секунд, как лицо князя Леви исказилось гневом. Всегда спокойный и тактичный мужчина, образец благородства и воспитанности, с размаху засветил барону кулаком по морде. Кузнечик клацнул челюстью и отлетел на пару метров, дергая кривыми ножками.
– Алим?! – Данияр нахмурился.
– Ты должен сам увидеть, – процедил канцлер. – Это за гранью человеческих законов и правил. – Приблизившись к Шумскому, маг разума коснулся его лба пальцами, на миг прикрыв глаза.
Я испуганно отшатнулась, заметив, как князь задымился, а его крепко стиснутые кулаки вспыхнули магическим огнем. Взглядом, в котором тоже бушевало пламя, Данияр уставился на жалкого кузнечика.
– За оскорбление чести рода великих князей Шумских, за отказ смертельно раненому члену рода в спасении, за преднамеренный
Барон едва успел выставить руку в защитном жесте, как тут же вспыхнул факелом и рассыпался горстью пепла. Легкий порыв ветра, вызванным порталом, из которого вышел молодой человек с кипенно белыми волосами, разметал пепел по земле.
– Развлекаетесь? – Он неторопливо осмотрелся, оценивая обстановку, а затем уверенно направился к канцлеру.
– Алим Осипович, уверен, вы уже составили картину преступления. Есть работа для моего ведомства? – холодно поинтересовался глава Тайной канцелярии. – Или вы тут сами разобрались?
– Разумеется, – князь Леви уже взял себя в руки и невозмутимо передал Стужеву части документа. – Магический кристалл со слепком сознания преступника и приведенным в исполнение приговором передам позже, а пока рекомендую направить группу дознавателей в Илецкий уезд и взять под арест баронессу Копытову с дочерью и братом.
Пока глава Тайной канцелярии раздавал приказы подчиненным, прибывшим за ним следом, князь Леви подошел ко мне. Я стояла, ошеломленная столь стремительной расправой над врагом, и таращилась на горсть серой пыли, что от него осталась.
– Ярослава Елизаровна, к вам тоже появились вопросы. Как вы выжили? И что это за трюк с волками?
Я в ответ пожала плечами. Прежде маг разума спрашивал разрешения, создавая иллюзию того, что собеседник контролирует ситуацию. Но недавняя демонстрация подтвердила догадку, что князя Леви останавливали лишь собственные принципы. Он давно научился держать маску и не выказывать удивления.
– «Вы ведь уже и так узнали, что хотели? – обратилась к мужчине мысленно. – И что дальше? Что со мной будет? А с Григорием?»
– А это уже не мне решать, – ответил мужчина вслух.
– Решать, что? – услышал нас Данияр.
– Мою судьбу, – усмехнулась с горечью. – Почему-то на это есть право у кого угодно, но только не у меня.
– Ее величество – не кто угодно, – мягко поправил Алим Осипович. – Я уже сообщил ей и профессору Мечникову, что потребуется их личное присутствие.
Глава 24
Глава 24
– Алим, есть что-то еще? – вопросительно вздернул бровь князь Шумский.
– Думаю, будет лучше, если Ярослава сама расскажет, – перевел на меня стрелки канцлер.
– Зачем же сто раз рассказывать, если достаточно один раз показать? – произнесла, кусая губы от волнения и снимая с плеч княжеский камзол. – Возьми, чтобы не испортился ненароком, – вернула одежду князю. – Когда Копытов бросил меня в яме, я отчетливо осознала, что никто не поможет, не услышит зов о помощи и не придет, чтобы спасти. Я ошиблась! Нашелся человек, который меня услышал. Вернее, не совсем человек, но об этом я тогда не подозревала.