Хозяйка покинутой усадьбы
Шрифт:
Я с восторгом посмотрела на Лизу, а та сделала серьёзное лицо и наставительно начала:
— Каждое утро приходи чуть раньше завтрака, минуток на пятнадцать, я буду объяснять тебе новый урок, как у нас было в сельской школе. Тётушка Сарта разрешила сидеть за дальним столом, не мешая поварам. Но только если ты будешь выполнять все задания, поняла? И учиться. Если будешь лениться, я учить тебя не буду.
Я внимательно смотрела на её серьёзное лицо и кивнула, только догадываясь, что она мне сказала. Так и начались мои занятия. Оказалось, что обо мне никто особо не заботился, не учил, одевали в обноски попроще от графских детей, но и обязанностями не нагружали.
Уже позже, когда я лучше стала понимать окружающих, многое стала понимать из объяснений. Оказалось, что Алисия развивалась не очень хорошо в умственном плане. Думаю, у неё были какие-то отклонения или задержка в развитии, а сила, она же магия, лечила своих носителей с раннего детства. А вот в Алисии её не обнаружили.
В ущербных умом она никогда не появлялась, даже если оба родителя владели толикой силы. Поэтому на Алисию господа махнули рукой, поняв, что силы в ней нет, и была она приблудным щенком, особо никому не интересным.
Я просто съела знания из того самого букваря, часами повторяя всё, что проходила. А ещё рисовала палочкой на песке, запоминая буквы, постепенно выстраивая из них слова, что так упорно учила. Грамотность мне была нужна позарез.
Так и проходила жизнь, пока я учила язык, узнавала новых людей, бегала по поручениям тётушки Сарты.
Книги были и у тётушки Сарты. Поначалу я обрадовалась, что знания точно получу, она же добрая, даст мне посмотреть. Когда я ещё слова учила, видела, что тётушка достаёт книги из своего ящика, который закрывала всегда на ключ, а тот носила с собой.
Тот самый букварь подошёл к концу, и я могла уже сносно разговаривать, а то и писать, правда, пока печатными буквами и самые простые слова, с трудом складывая их в предложения.
Я и спросила тётушку, привыкнув к её доброте и заботе:
— Тётушка Сарта, а что за книги вы достаёте? Я вот учусь читать и писать. Мне бы что-то ещё, кроме той книжки. Может, у вас будет что попроще для меня?
Главная повариха сначала нахмурилась, а затем рукой махнула, приглашая ближе. Я подошла, а тётушка открыла свой ящик и показала мне, объясняя:
— Книги, Алисия, это редкость. Вот Лиза тебе свой букварь давала, он простой, да и старый уже. А всё же бережёт его девка-то, дальше передаст его своим детям. Видела, какую обложку красивую она сделала? И тебе его поучить самой не даёт, только когда вместе сидите.
Я кивнула, вспоминая. И как я раньше не обратила внимания?
— Вот, милая, смотри. Вот эти две книги мне перешли от матери, а той от её матери. Эту я сама купила, и вот эту, но там скучно для тебя, они по управлению на кухне в больших поместьях, важные для меня книги. Как что забуду, обязательно гляну. А вот эти, которые самодельные, я сама с детства собираю. Здесь только рецепты, что на кухне годятся. Ну и секреты какие по кухне и домоводству. А вот в этой… — Тётушка погладила вторую, пухлую самодельную книжку. — Здесь всё, что я, и сестра моя знаем, а я тебе уже говорила, что лекарка она, и по травкам всяким разбирается. И обычным, лечебным, и магическим, какие в её руки дадутся. И чтобы я тебе дала, вон, как Лиза, почитать свои книжки, мне в тебе нужно быть сильно уверенной. Мала ты ещё, но я запомню, Алисия. Погоди, не торопи меня, а себя покажи сначала. Вон ты как изменилась после той болезни-то. Не нарадуюсь на тебя просто.
Я поняла, что тётушка хоть и относилась ко мне хорошо, а рисковать не хотела, давая в руки девчонке редкую ценность.
Позже мне и Лиза рассказала по большому секрету о тётушке:
— Главная кухарка у нас непроста. Есть в ней толика малая, она магией владеет. Да и сестра у неё лекарка и травница, уважаемая профессия! Так что и книжки у неё там непростые, Алисия.
Я вытаращилась на Лизу, открыв рот. И шёпотом переспросила, сомневаясь в том, что услышала:
— Магия? Лиза, ты что, шутишь надо мной? Магии же не бывает!
Глава 4
Лиза окинула меня взглядом, вздохнула печально и покачала головой, пробормотав:
— Ты что, после болезни и про магию не помнишь?
Я в шоке завертела головой, по её серьёзному лицу понимая, что со мной никто шутить не собирался. И всё серьёзно. Но сознание пыталось отрицать этот дикий факт, нашёптывая, что этого быть не может.
Мне пришла в голову одна мысль и я спросила:
— А ты, Лиза. У тебя есть магия?
Та с досадой ответила:
— Да откуда? Я ж из простых, у меня в семье только у мамки капля совсем, и та никому из нас не передалась.
Я с сомнением протянула:
— А у меня как? Граф, который отец, ты знаешь, у него магия есть? И про маму?
Лиза глянула на меня задумчиво, потом словно решилась:
— У графа Пейтона магия есть. У всего рода Пейтонов с магией проблем нет, и во всех детях графа она активна. И в маме твоей магия была, мне тётушка Сарта говорила, я запомнила.
Я осторожно спросила:
— Тогда странно, что во мне её нет. Почему?
Лиза пожала плечами и нехотя ответила:
— Ну, ты до болезни странная была. К тебе давно даже доктора вызывали, когда твоя мама жива ещё была. Я у тётушки Сарты спрашивала о тебе, она и рассказала. И что доктор тот сказал, что голова у тебя не развилась как надо. И магия, значит, не проснётся. Вот так-то!
Мы как раз дошли до сушильни, куда Лизу направили для работы. Я вызвалась ей помочь и пошла с ней. Разговор так захватил, что не заметила, как мы уже пришли. Я взяла корзину поменьше и пошла за Лизой. Та начала снимать бельё, укладывая в корзинку, что я держала.
Я напомнила Лизе о разговоре, ведь с её слов вырисовывалась странная картина:
— Погоди, а как вообще проявляется магия? Может, она во мне есть и пока не проявилась? У меня с головой всё в порядке.
На что Лиза махнула рукой и ответила, что она про эту самую магию знать не знает. Как она появляется и почему, мне лучше спросить тётушку Сарту, ведь та непроста, магии в ней хоть и немного, но она есть.
Я спросила:
— Погоди, а магии этой где-то учатся? Я в тётушке ничего такого не видела.