Хозяйка приюта магических существ

Вернее всего русских женщин губит жалость. И тех, кто коня на скаку остановит, и тех, кого в другой мир забросили. Я всегда знала, что жалость отправит меня на тот свет. Дважды не получилось, но в третий раз наверняка.

— Женщина. Ты хочешь, чтобы я весь твой приют с монстрами — маленькими необученными монстрами, которые не могут контролировать свою силу, — переместил прямо в центр своего тихого спокойного леса, потому что глупые людишки из соседнего поселка посчитали вас угрозой и собираются напасть?

Этот

мужчина — красивый мужчина, стоит отметить — смотрел на меня зло и холодно. Я его понимала: если бы ко мне пришли с такой просьбой, я бы вышвырнула этих людей вон. Какой ему резон превращать свое мирное и благоустроенное существование в бедлам? Терпеть погрызенную мебель, спиленные деревья (когда двухвостый кот точит свои когти — это не шуточки), вой по ночам, сопение, цокот когтей, копыт, хлопанье дверей, ведущих к съестным запасам...

Мужчина продолжал смотреть на меня пристально, я продолжала смотреть максимально жалобно. Нет, я не думала, что можно разжалобить человека, который получил титул Короля Монстров, навел порядок в лесу, что пугал всех известных охотников, воинов, героев и прочих невероятно сильных личностей. А еще он командовал монстрами, которые проживали в этом лесу, и решал их споры. Не думаю, что такой человек способен из-за жалости делать глупости, но я искренне надеялась, что так хотя бы сохраню себе жизнь.

Я была с ним знакома — пересекалась пару раз. Не слишком близко (даже имени не знала), однако достаточно тепло, чтобы не лишиться головы прямо на месте. Но, если брать в расчет наглость и безбашенность моего предложения, то в скором времени шансы быть обезглавленной у меня точно появятся.

— Да, верно. И они не монстры, а магические существа, — поправила я Короля Монстров, постаравшись как можно вежливее улыбнуться -терять-то уже нечего.

***

Жалость. Именно она стала причиной всех моих неприятностей. Я планировала спасти дракончика только через три дня — по всем параметрам это было оптимальное время: и охрана расслабится, и этот мерзкий недомаг с титулом, который занимался пытками и экспериментами, задержится на гулянке. Ничто не помешало бы мне снять оковы с дракона, а потом утащить его подальше от мучителей и выпустить на волю. Но я решила проверить расположение коридоров, чтобы ничего не напутать во время столь ответственной операции. Подвал этого дома описывался почти как лабиринт.

На деле все оказалось намного проще, я ничего не напутала — оказалась ровно в нужном месте: перед клеткой с драконом. Дракончиком. Маленьким и совсем не величественным: широкое тело с небольшими тонкими рожками на голове, грязно-серая шкура, на которой не было живого места — где-то царапины, где-то раны. У драконов, даже таких маленьких, очень крепкая шкура. Чтобы оставить на ней рану надо ударить специальным хлыстом, закаленным в магии, не меньше десятка раз.

Я сглотнула. На шее — плотный ошейник, блокирующий магическую силу, на лапах — кандалы, не позволяющие использовать физическую силу, чтобы сбежать. Я осмотрела обстановку и почувствовала, как к горлу подступает тошнота: стол с железными предметами и склянками не оставлял простора воображению.

Я планировала спасти дракончика через три дня. Я планировала на три дня оставить ребенка в этом месте. Именно ребенка. Драконы в этом мире — не просто

звери или животные, они разумны, а их чувства и восприятие сходны и сравнимы с человеческими. То есть, драконы фактически как обычные человеческие дети, только тело у них не человеческое, а драконье.

Я зачем-то шагнула вперед. Дракончик, который дышал явно более часто, чем требовалось, поднял голову и посмотрел на меня. Нет, в его глазах не было ни радости, ни ожидания. Лишь равнодушие.

Я не была человеком с высоким уровнем эмпатии, не мечтала спасти мир и всех существ во всем мире. Более того, я хотела жить без забот. 

Три дня.

Оставить дракона на три дня.

Оказалось абсолютно неприемлемым и невозможным.

Я вздохнула и осторожно подошла ближе к клетке. Магическая сигнализация, два замка на клетке, потом кандалы на драконе. Магическую сигнализацию заморозить: посыпать крошкой магического льда. Замки распилить зачарованным ножом, который режет любой металл как масло. Так же поступить и с кандалами.

Дракончик на моих руках оказался тяжелым — куда тяжелее, чем можно было судить по его виду, но идти сам он был явно не в состоянии. Я пронесла его всего ничего, а руки уже начали ныть. Но если я сейчас сняла бы с него ошейник и использовала камень восстановления, то нет гарантии, что в гневе он не уничтожил дом и меня заодно. Единственное, что радовало, — дракончик молчал. Не кричал, что его похищают, не пытался заговорить или вырваться. Тогда нас бы наверняка поймали: несколько раз пришлось пройти мимо того места, где находилась охрана, а они точно бы услышали малейший шум. Чудо уже то, что шагов не расслышали.

Когда я выбралась из дома, то почти вздохнула с облегчением. Выбрались! Кто бы подумал, что в таком милом домике на опушке леса творились подобные мерзости. Я поморщилась, а потом огляделась. Вариантов, куда бежать, было два: до ближайшего поселка или в лес. Первый не самый безопасный, зато наиболее комфортный, а вот второй более надежный в плане побега. 

Но времени на размышления мне не оставили — в этот момент раздался сигнал тревоги: мерный гул магического оповещателя огласил округу.

Дракончик в моих руках вздрогнул, а я совершенно неприлично ругнулась и помчалась со всех ног в лес — выбора мне особого не оставили, в поселке нашли бы на раз, да и успела бы я до него добежать? Навряд ли.

Об этом лесе ходила дурная слава: здесь водились монстров, регулярно кто-то пропадал (что, впрочем, логично). Но у меня был дракон, который считался самым сильным монстром в этом мире и мог своей аурой отпугнуть большинство хищников. А еще надежда, что охранники побоятся пойти в этот лес.

Не побоялись. Это я поняла, когда услышала неестественные для леса звуки: шум, треск веток под ногами и звук, словно кто-то махает мечом. А, может, и махали: ветки в этом лесу плотные, это у меня хватало времени огибать их — все-таки была фора. Я покрепче схватила притихшего дракона, сильнее прижимая к себе. Его молчаливость и отрешенность немного настораживали, но шумноватое дыхание успокаивало, напоминая, что он все еще жив. Я прибавила шагу: надо было где-то спрятаться. Зайдя за дерево, я перевела дыхание. Шум от людей был еще далеко, но неотвратимо приближался. Как они вообще поняли, что мы с драконом идем в этом направлении?