Хозяйка таверны в квартале воров
Шрифт:
– Ты хочешь, чтобы я крал у них деньги? – прямо спросил паренек.
– Ровно столько, сколько они должны мне за выпивку, – кивнула я. Признаюсь, не рассчитываю промышлять этим постоянно – рано или поздно клиенты догадаются, что происходит. Мелкий же на расстоянии не может воровать, надо подойти, а значит, могут как поймать, так и запомнить. Но пару раз проучить совсем зарвавшихся наглецов очень хочется. А дальше я пацаненка приобщу к общественно полезному труду, сам еще рад будет. – Ну, что скажешь? С тебя применение таланта на ворах и разбойниках, а с меня кров и еда. Даже комнату личную тебе выделю, будешь там один жить, сможешь на замок ее запирать, никто чужой не зайдет, – давила я на то, что считала важным для ребенка, выросшего… а вот так, как вырос этот.
– А ты точно не обманешь? – подозрительно спросил он.
– Хе-х, ты правда думаешь, что на такой вопрос кто-то ответит отрицательно? – хохотнула я, вставая на ноги и отряхиваясь. – Мне не выгодно тебя обманывать, мелкий.
– Я не мелкий! Я… – И нет, не назвал имя, фыркнул и отвернулся. Ну, вернемся к этому позже. – Ладно, я согласен. Но!.. – он решительно поднял палец вверх. – Я смогу уйти, когда захочу, ты меня не будешь держать.
– Уверена, тебе у нас понравится. Но я не против такого условия. Минус один голодный рот, как-никак, – пожала я плечами. – Везде есть плюсы, мелкий, – поддела его немножко. – Значит, договорились? Отлично, пойдем.
И я зашагала в сторону склада с солью. Мальчишка шел рядом, держась чуть позади. Мордашка мечтательно-сосредоточенная. Небось уже воображает, какой будет его персональная комната и как сытно сегодня вечером он поест. Хе-х. Пора разыгрывать последнюю партию.
– Ой, точно, – вдруг затормозила я, – кошелек же забрать надо, а то мне за соль нечем расплатиться, там как раз нужное число медяков…
Но мелкий моего блефа уже не слушал, с довольным: «Сейчас принесу! » – он ринулся между амбаров. «Только бы не заглянул внутрь…» – молилась я. Пока бежал после воровства, точно не успел бы, просто скинул куда-то, спрятал, но сейчас время есть.
Однако все прошло хорошо. Прибежав обратно, совсем не запыхавшись при этом, парнишка просто протянул мне, старательно пытаясь сохранить лицо и не выказать самодовольства, родной увесистый кошель. Вот так я обвела тебя, мелкий паразит, вокруг своего мозолистого девичьего пальца. Тебе у старших еще учиться и учиться…
Глава 7
– Значит так, барин и барыня, – уткнув руки в боки, напирала я на пару арендаторов, с которых хотела стрясти себе комнату для проживания. Почему я так их назвала? А жирновато живут! – Времена настали тяжелые, таверна скоро загнется, я вынуждена принимать решительные меры, а вы двое, хоть и муж с женой, но почему-то занимаете аж две комнаты, да еще и не смежные. Это как понимать вообще?
Женщина потупилась, скрывая смущение. Мужчина бросил на нее быстрый взгляд и снова уставился прямо на меня.
– Молчите? Понятно. Значит, я приму решение сама. С сегодняшнего дня платите на треть меньше, но живете в одной комнате.
– Я не стану!.. – взвилась было возмущенно барыня, но я прервала ее на тон выше:
– Еще как станешь! Ишь, чего удумали! Даже в договорных браках бывают дети, а у вас хоть консумация случилась? М?
– Консу… что? – нахмурился супруг, с виду типичный житель нашего бедового квартала.
Вместо ответа я показала классический жест… ну… когда указательный палец входит-выходит в кольцо из двух пальцев другой руки. Сосиска в дырку, другими словами. Женщина – взрослая на вид, меня, в смысле Лорин, явно старше лет на пять – не поняла демонстрации, а потом догадалась и мигом вся вспыхнула. Барин недовольно скривился. От оно че…
– Так тем более! – всплеснула я руками. – Уже почти месяц прошел, горемычные мои. Все-все, никаких отговорок, в одну комнату, но так уж и быть, барыня, не истери, две кровати вам поставим. Нет, ничего не хочу слышать. Мартын! Ходь сюды!
Пока наш местный силач перетаскивал кровать из одной комнаты в другую, я подозвала Висту и деликатненько ей намекнула, что, мол, молодоженам, особенно пугливой дамочке, нужны моральная помощь и постельный совет. Виста у нас женщина опытная, в браке побывавшая, даже сына родившая, она точно знает, как лучше поговорить.
– Ой, Лориночка, – развеселилась Виста, – ты хоть знаешь, чего эти двое тут живут-то? У мужа дом на окраине квартала, да женка боится с ним оставаться одна. И как дальше жить с ним будет? Думала, попривыкнет, да не видно что-то. В разное время с работы возвращаются, даже не разговаривают почти что.
– Вот, – наставительно подняла я палец, – тем более надо помочь ребяткам. Ты ж не откажешь? А мне комната нужна, хоть человеком себя почувствую. В каморку на крышу нашего новенького беспризорника поселим. Как там, кстати, вода? Нагрелась?
Мелкий в это время тихонечко сидел у заднего выхода с кухни и точил гренки с чаем. Ужин уже умял, хоть и очень опасливо, подозревал, может, что его травануть хотят. Но мы с остальными домочадцами так спокойно обсуждали дела насущные – особенно про кабана и его временную упаковку в подвалы много разговоров было, – что он успокоился. А от теплой сытной пищи так и вообще размяк. Но слушал все равно внимательно, даже разговоры ни о чем.
И встрепенулся лишь тогда, когда я заговорила о мытье.
– Не люблю щелок, он жжется, – буркнул засранец и насупился, давая понять, что своей точки зрения не изменит.
– Само собой! Жуткая штука! – тут же живо согласилась я, чем выбила у него почву из-под ног. – Никакого щелока, я тебя таким пыткам не стану подвергать, – не стесняясь, преувеличивала я. – Тут у одного умного монаха удалось узнать рецепт очень классного средства. Мыло называется. Попробуй руки вымыть, вдруг понравится? Вон на раковине стоит бутыль. Не жадничай, в ладошку набери, вот так. И потри ручки, с водичкой, ага. Ну, что скажешь? Приятно, правда?
Мальчик задумчиво покусывал губу, старательно смывая странную скользкую, но забавно пенящуюся жидкость. Потом вытер руки и внимательно на них посмотрел. Даже понюхал.
– Приятно, – согласился он. – Хорошо, я вымоюсь с этим…
– Мылом, мелкий, мылом. Ща водичку нагреем, погоди.
Вместо мочалки использовали тряпку, а что делать? И я так моюсь. Налили воды в небольшую овальную бадью, плеснули мыла. Вдвоем с мальчишкой побаловались, взбивая пену. Он прямо на глазах расцветал. Так, Лорочка, только не расплакайся от умиления. Бедный пацан, сколько пережить пришлось… Единственный выживший в кораблекрушении – это надо постараться.