Храбрая леди
Шрифт:
— Что?
— Духовки. Иногда эти ячейки называют духовками, потому что они похожи на кирпичную духовку пекаря, как вы сами видите.
— Духовки? Эдвард похоронен в духовке?
— О нет, конечно, нет. Здесь находятся склепы. Четыре яруса духовок образуют стену, которая отделяет эту часть территории. Вы видите, каждая из кирпичных арок — склеп; спереди кирпич, дальше мраморная плита, если пожелает семейство.
— И в котором из них Эдвард?
Священник снова изучил план и прошел пять шагов вдоль стены.
—
Сахарная Энн долго стояла, глядя на стену и на сводчатый проход, сложенный из кирпича. Она пыталась что-то почувствовать, ощутить внутри, но у нее ничего не получалось.
— Бедный Эдвард. Никого не осталось, кто бы мог его оплакать. Какой печальный конец жизни — оказаться в такой вот духовке. — Из ее груди вырвался печальный вздох.
Уэбб обнял ее за плечи, и от его ласкового жеста у нее защипало глаза, а по щеке скользнула слеза. Она снова вздохнула:
— По крайней мере у него отсюда хороший вид.
Глава 21
Когда они вернулись в отель, Сахарная Энн испытывала одну лишь неудовлетворенность, как, впрочем, и Уэбб. Они не продвинулись ни на йоту в главном деле — поиске денег. Уэбб спрашивал себя, найдут ли они их вообще. В конце концов, может, это не так уж и важно? Поскольку он был без ума от Сахарной Энн, то теперь его не слишком огорчила бы эта потеря.
Конечно, без награды у него не будет никакой возможности обеспечить ей привычный образ жизни — в большом доме, со слугами, прекрасным экипажем, и он не сможет ее одеть. Никогда в жизни Уэбб не видел столько вещей, как у нее. В поездку в Новый Орлеан Сахарная Энн взяла чемодан и сундук, который тащили двое крепких мужчин, а все, что у него было при себе, вошло в те же самые потрепанные седельные сумки, которыми он пользовался уже много лет.
Как только они оказались в своем номере, Сахарная Энн вздохнула, и этот звук был таким печальным, что ему стало ее жаль.
Уэбб протянул к ней руки, и она, поспешив к нему в объятия, уткнулась лицом в его плечо.
— Ничего подобного я просто не ожидала…
Он крепко прижал ее к себе, потом нежно погладил по голове.
— Мне жаль.
— Ты думаешь, мсье Роше сможет вернуть булавку для галстука?
— Я не знаю. Будем надеяться на лучшее. — Он поцеловал ее в макушку.
Сахарная Энн отступила, потом подняла лицо и взглянула на него своими красивыми печальными глазами, так что Уэбб вмиг потерялся в этом взгляде. Зная, как опасно это делать, он поцеловал ее. Потом поднял на руки, отнес в свою спальню и положил на мягкую перину.
Он целовал ее и целовал, ощущая, что любит эту женщину всем своим существом.
Что-то вырвало Сахарную Энн из сна. Стук. Громкий стук. Сев в кровати,
— Кто-то стучит в дверь.
— Не обращай внимания. Может, уйдут. — Он накрыл голову подушкой. — Мне надо поспать — я не спал и часа за эту ночь.
— Как и я. А кто виноват? — Она схватила подушку и дернула ее к себе. — Вставай. Я не могу идти к двери в таком виде.
— Конечно, не можешь. — Он поднялся и поцеловал ее в голую лопатку, потом задержался, чтобы проторить дорожку вниз, вдоль позвоночника. Она завизжала и увернулась.
— Уэбб, пожалуйста. Встань и посмотри, кто стучит. Это, может быть, от мсье Роше.
— В такой-то час? Не думаю, что денди вроде него просыпается раньше полудня.
Сахарная Энн достала карманные часы Уэбба и посмотрела на циферблат.
— Господь милосердный! Да уже почти полдень! — Спрыгнув с кровати, она стащила с нее простыню и обернула ее вокруг груди и бедер. — Иду, иду!
Торопясь, она придерживала простыню одной рукой, а когда другой дернула дверь, служащий в униформе, стоявший за ней, замер, широко раскрыв глаза.
Сахарная Энн немного подождала, а затем невинным голосом произнесла:
— Ну же! Я вас слушаю, молодой человек…
В это время Уэбб, торопливо натянув штаны и набросив рубашку, подошел к ней.
— В чем дело, парень?
Служащий наконец пришел в себя.
— Я… у меня для вас письмо от мсье Роше. — Он протянул поднос с конвертом.
Уэбб схватил конверт и захлопнул дверь.
— Интересно, что случилось с этим недотепой? — спросила Сахарная Энн.
— Посмотри в зеркало, оно у тебя за спиной.
Сахарная Энн повернулась и чуть не вскрикнула, увидев свое отражение. Длинный край простыни размотался, обнажив левую грудь.
— О нет, я не переживу этого! Как ужасно!
Уэбб улыбнулся:
— Я так не думаю. — Он нагнулся и взял в рот ее сосок.
Сахарная Энн сразу забыла обо всем — и о письме в том числе. Все, о чем она могла теперь думать, так это о чувствах, которые поднялись в ней от прикосновения языка и зубов Уэбба.
Через некоторое время, когда они уже шли по тротуару к магазину мсье Роше, находившемуся всего в двух кварталах от их отеля, Уэбб спросил:
— Разве мы не могли бы сначала поесть? Я здорово проголодался.
— Если бы ты не был таким нетерпеливым, у нас нашлось бы время и на это, но теперь… Нам повезет, если мы поймаем мсье Роше, пока он не уехал. Давай поторапливайся. — Она прибавила шагу.
— Я нетерпеливый? Насколько мне помнится, это ты…
Сахарная Энн толкнула его локтем.
— Ш-ш… Или это будет последний раз.
Уэбб хмыкнул:
— Да, мэм. Поверьте, я могу потерпеть. — Он подошел и открыл двери магазина.