Храм для бога
Шрифт:
После этой встречи все разошлись, чтобы заняться своими, и притом, уже горящими и неотложными, делами. Единственное, что сделала принцесса Амель, то попросила его, Ратимира, ненадолго задержаться.
– Ратимир, я тоже не ожидала встретить Вас здесь. Тут такие тревожные известия приходили с севера, что я очень переживала за Вас и Косту. Как вы тут держались, одному Всевышнему, наверное, только и известно.
– Да, Амель, я и сам сначала тоже сомневался, что все обойдется. Но как Вы видите, пока Всевышний нас миловал, и у нас тут все хорошо.
– Ратимир, а, правда, что Коста очень сильный маг? А эти девушки, Лиллена и Сильпикка? Я видела, что все к ним относятся так уважительно.
– Амель, не
– Белые маги? Это те, что с легенды? Даже Лиллена с Сильпиккой?
– Да, Амель. Они все очень сильные, и я уже видел милорда в деле.
– Ратимир, я так скучала за это время без Вас.
– Амель, простите меня, но я не могу сдержаться и хочу Вам признаться прямо сейчас. Пусть что будет, но знайте, что я очень сильно люблю Вас. Уже давно, с тех самых времен, как мы с Вами встретились в пути. А теперь ругайте меня, прогоняйте отсюда, но я не перестану Вас любить.
– Ратимир, ну как я могу прогнать Вас, если Вы тоже нравитесь мне.
– Правда, Амель?
– Ну, конечно, правда, Ратимир. Какой же Вы не сообразительный! Я тоже люблю Вас. Я так хотела видеть Вас, и не сдержалась, и как видите, сама примчалась на север.
– Милая Амель!
– Ратимир уже больше не мог сдерживаться. Чувства к этой девушке, пусть и принцессе, были сильнее его разума. Его глаза встретились с глазами девушки, и в них тоже была любовь. Он обнял Амель и прижал к себе. И всё, две горячие губы нашли друг друга и слились в долгом поцелуе.
*
Удивительные новости дошли в Анж, и, наверное, уже разнеслись по всему баронству, и не только. Еще два захода светила назад весь Тракт без боя перешел в руки северных охотников, точнее, барона Косты ин Изнурского. Никто не знал, что с войсками Салимбара, Арена и отрядами из Тракта, Лабинора, и самого Анжая. Пропали и сами бароны Ассалим, Рикшан и Затулла вместе с сыновьями, и даже воевода Сиятул из Анжая. Наверняка все эти войска и отряды уже разгромлены и находятся в плену, как и их предводители. Вот это был удар! Весь Анж шумел и радовался победе изнурцев, несмотря на то, что вроде городок принадлежал совсем другому королевству.
Вот тут-то и граф Саркан Талариз понял, что какой урон он нанес своему ранее безукоризненному и заслуженному положению в Империи, поторопившись сообщить о не очень хорошем положении Изнура. Что подумает герцог Аркед ин Талар, узнав последние новости? Наверное, не обрадуется? С другой стороны, что значит дела на этом диком и глухом севере для Таласской империи? Абсолютно ничего. Тем не менее, граф написал покаянные письма. Но выводов и разных предположений делать уже остерегся, просто сухо изложив новости и сообщив про то, что творилось уже в самом Анжае.
Но это было еще не все. Под конец четвертого захода светила последней номы пришли еще более удивительные новости, теперь уже из Арена. Одновременно с захватом Тракта изнурскими войсками, состоявшими опять же из северных охотников, оказывается, был захвачен и сам Арен. В одних сообщениях говорилось только о захвате города, в других уже и баронского замка. И опять куда-то пропал барон Велир Аренский. И еще говорилось о гибели всего каринурского отряда, успевшего прибыть в Арен как раз перед самим штурмом.
Тут уже опять сильно обрадовались анжайцы и так же испугались сами саторцы, поселившиеся когда-то в захваченных землях. Самые шустрые и боязливые из них решились на продажу своего имущества, тем самым еще больше напугав своих земляков.
Но зато, согласно срочным сообщениям из Лабинора, поступившим практически одновременно с сведениями о захвате Арена, в этом баронстве нежданно-негаданно объявились пропавшие бароны
Но самым неожиданным и неприятным для графа Саркана явилось известие о гибели графа Инвара и его людей, как будто замученных разъяренными каринурцами. Это требовало немедленного сбора более осмысленных и точных сведений. Для этого желательно было выехать в сам Арен. Но тут, спустя всего несколько склянок после поступления удивительных вестей, перед самой теменью власти Анжа объявили, что от барона Шиваза Анжайского поступили наказы о закрытии границ с Трактом, и почему-то, даже с Лабинором. Что, уже и Лабинор захвачен?
Это было уже слишком. Весь Анж теперь гадал, что же будет далее? По крайней мере, многие агенты графа Саркана приносили одни новости удивительнее другого о настроениях среди жителей городка. Некоторые саторцы решили продать свое имущество намного дешевле, чем обычно, и граф решил тут же воспользоваться этим, прикупив по случаю пару приглянувшихся домов. А что, деньги у него были, и еще хватало на многое.
И в Империю опять пошли письма, тоже покаянные. Ну кто же мог ожидать, что все повернется таким образом? И тут граф Саркан Талариз в первый раз по-настоящему пожалел бедного графа Инвара, так и не сумевшего добиться для своего графства хоть какой-нибудь самостоятельности от герцога Римолда ин Нижинского. Напрасны были все его усилия, и эти рискованные поездки, имевшие своей целью как раз и желание выслужиться и добиться от императора Таласской империи милости стать именно его вассалом. Не смог ему помочь в этом и сам Первый Министр Двора, пытающийся всеми силами ограничить самостоятельность владетелей, в том числе и герцога Северо-Западной провинции, и особенно владетеля Северной провинции герцога Адалбарга ин Вараны, даже пытающегося отделиться от Таласской империи. Не смог, или не хотел, просто используя графа Инвара в своих Целях?
Глава 16На распутье...
У меня уже голова идёт кругом от обилия людей вокруг себя. Хоть и постарался я ограничить доступ к себе, посадив, как и прежде, для приема посетителей моего всё ещё личного секретаря Яхвара, придав ему ещё парочку помощников из числа молодых воинов, но куда деться от множества вождей и шаманов, число которых после прибытия поздней ночью войска племени волкодавов только возросло.
Почти две тысячи воинов, в основном опытных мечников и копейщиков, из трех с половиной десятков родов, расположились в полевом лагере около города. Около половины войска составляли лучники, в том числе имелась пара сотен с тяжелыми, более дальнобойными луками. Верховный вождь Элливан оказался мужчиной примерно такой же комплекции, как и Ратимир, только намного старшим уже моего первого помощника, и примерно моим ровесником. Наиболее впечатляющей частью войска являлась его личная конная дружина под сотню воинов. Это была внушительная сила.