Храм Фортуны
Шрифт:
Поскольку это предсказывали — в той или иной форме — и прежние прорицатели, Тиберий никак не отреагировал.
Тогда Фрасилл принялся вычислять свою собственную судьбу.
— О, боги, помогите мне! — воскликнул он, разобравшись с таинственными знаками. — Меня ожидает почти неминуемая смерть в самое ближайшее время!
Тиберий не подал вида, что слова грека произвели на него очень сильное впечатление, и вкрадчиво спросил:
— А можешь ли ты избежать смерти?
— Да, — твердо ответил маг. — Если ты подождешь еще немного.
Он встал возле окна и принялся не отрываясь смотреть на море, которое плескалось внизу. Прошло некоторое время, и Тиберий уже начал терять терпение, как вдруг Фрасилл повернулся к нему с торжествующей улыбкой на смуглом аскетичном лице и воскликнул:
— Слава богам! Я спасен!
— Это почему? — удивился хозяин, который как раз собирался отдать рабу традиционный приказ насчет пропасти.
— Посмотри сам. Иди сюда.
Тиберий слез с ложа и подошел к окну.
— Видишь вон там парус? — спросил астролог. — Это плывет корабль, который везет тебе разрешение вернуться в Рим.
— Проверим, — буркнул Тиберий. — А как обстоят дела с цезарской властью?
— Все в порядке, — утешил его Фрасилл. — Сейчас ты увидишь вещий знак.
Не прошло и минуты, как на крышу виллы опустился обессилевший от долгого перелета орел — птица, которую никогда ранее не видели на Родосе.
— Вот! — с триумфом провозгласил астролог. — Может ли быть более ясное предзнаменование?
Тиберий покачал головой. Действительно... Орел всегда ассоциировался у римлян с верховной властью и почестями. Что ж, похоже, этот чародей знает свое дело.
Так Фрасилл стал самым близким Тиберию человеком, поехал с ним в столицу и больше они не расставались до самой смерти. И теперь сын Ливии — скептик и атеист — не предпринимал ничего, не посоветовавшись со своим «математиком».
— Вчера я видел на небе комету, — сказал вдруг Фрасилл. — Это предвещает какие-то великие потрясения в государстве.
— Интересно, какие? — буркнул Тиберий. — Надеюсь, хоть меня они минуют?
— Вряд ли, — задумчиво ответил астролог. — Я еще не выяснил точно, чего следует ожидать, но тебя эти события коснутся непосредственно. Ведь созвездие Малой Медведицы, под которым ты родился...
Дверь комнаты распахнулась, и на пороге появился раб-номенклатор из дворцовой службы.
— Приветствую тебя, господин, — обратился он к Тиберию. — Там прибыл курьер из Пьомбино. Он привез тебе письмо от твоего отца, цезаря Августа.
— Ну, так где оно? — проворчал Тиберий, неприязненно глядя на раба. — Или я сам должен за ним идти?
— Нет, господин, — испугался номенклатор, который знал крутой нрав Тиберия. — Но курьер говорит, что у него строгий приказ принцепса — передать послание лично из рук в руки.
Тиберий хмыкнул и уселся на табурет посреди комнаты.
— Ну, пусть войдет, — протянул он после некоторого раздумья, а когда раб исчез, повернулся к Фрасиллу. — Надеюсь, Август не передумал отправлять меня в Далмацию.
— Нет, — ответил астролог. — Но будь осторожен, это письмо наверняка связано с кометой, которая появилась на небе.
Тиберий вздохнул. В коридоре послышались шаги, и на пороге появился молодой мужчина в форме военного трибуна. В руке он держал восковые таблички.
— Трибун Гай Валерий Сабин из Первого Италийского легиона приветствует тебя, достойный Тиберий Клавдий, — отрапортовал он по уставу.
— Давай письмо, — буркнул Тиберий и протянул руку.
Глава XX
Неожиданный союзник
Сабин сделал несколько шагов и протянул дощечки. Тиберий взял их, внимательно осмотрел печать, сломал и принялся читать письмо, махнув трибуну рукой, приказывая удалиться.
Сабин отступил на шаг и остановился.
— Чего ты ждешь? — удивленно спросил Тиберий, поднимая голову. — Благодарю за службу. Можешь идти отдыхать. Если будет ответ, я сообщу тебе.
Трибун вытянулся по стойке «смирно».
— Мне приказано выслушать твой предварительный ответ в устной форме, благородный Тиберий, — отчеканил он. — И как можно скорее сообщить его цезарю.
Тиберий пожал плечами.
— Что за спешка? Ладно, присядь вон там, — он указал на стул в углу.
Потом вернулся к письму.
Он прочел его, несколько секунд думал о чем-то, уставившись взглядом в пол, потом перечитал еще раз. И, наконец, повернулся к Фрасиллу, который все так же невозмутимо возлежал на кушетке, играя своим ожерельем.
— Ну, вот она, твоя комета, — сказал Тиберий, хлопнув ладонью по навощенным дощечкам. — Да, потрясение будет ого-го какое. Ты снова оказался прав.
Фрасилл скромно улыбнулся с видом человека, который часто бывает прав, и молча ждал объяснений.
Тиберий посмотрел на Сабина, который с некоторым беспокойством следил за реакцией сына Ливии. К его облегчению, он не увидел на лице Тиберия признаков гнева или отчаяния, скорее там было чистой воды удовлетворение.
— Благодарю, трибун, — еще раз сказал Тиберий. — Цезарь пишет здесь, что ты оказал ему большую услугу и что ты надежный человек. Это хорошо. Он вспоминает также о своем намерении назначить тебя префектом преторианцев. Что ж, ему виднее, а мой долг — подчиниться воле цезаря. Во всем...
Он немного помолчал, раздумывая, а потом снова заговорил, растягивая слова.
— Хорошо, я объявлю о твоем предварительном назначении — ведь нынешний командир гвардии действительно никуда не годится. А официальный указ издаст сам цезарь и представит тебя сенату.
— Готов верно служить! — рявкнул Сабин, вскидывая голову.
Честно говоря, он побаивался, что Тиберий без особой радости примет известие о назначении префектом какого-то трибуна из провинции. Но, видя, что тот не проявляет никакого недовольства, совершенно успокоился. Заветная должность становилась все ближе. Спасибо вам, бессмертные боги.