Храм моего сердца
Шрифт:
Но не закончится родительский «ад – рай».
Маленькие ручки, маленькие ножки,
Маленький и носик у чудесной крошки.
Булочка с изюмом, сахарная плюшка.
Мамы, папы РАДОСТЬ. Сладкая девчушка.
Я не знаю, как у вас…
Я не знаю, как у вас,
А у нас искусства час!
Мы рисуем всё на свете!
Всё, чего заметил глаз.
Правда-правда!
Домик вот, вот унитаз.
Есть ещё коза, капуста,
Рядом с ними водолаз!
Говорю же, всё на свете!
Всё, чего заметил глаз!!!
Мир притих, затаился, он ждёт…
Только стрелки считают мгновенья…
Скоро к нам ЧЕЛОВЕЧЕК придёт,
И мы скажем ему «с днём рождения»!
Я родился
Он так спешил увидеть мир,
Что появился раньше срока.
Ну просто не нашёл причин
Сидеть внутри. Что за морока?!
Ведь всей вот этой красоты,
Когда сидишь внутри, не видно!
Нет, он не против темноты,
Но… Было всё-таки обидно.
Ты тут внутри сидишь один,
А там, снаружи люди вместе!
И вовсе ты не господин –
Зажатый, как сосиска в тесте!
Снаружи слышно голоса.
И свет! Он точно есть снаружи!
«Хочу смотреть во все глаза
На всех! Ведь я вам очень нужен.
Да, я слегка не дотерпел…
Я свет увидеть торопился.
Пусть срок свой и не досидел,
Мир счастлив! Я в него родился!»
Маленький мальчик
Маленький мальчик. Весенний цветочек.
Чуть не дождался на веточках почек.
Ты, как братишка, на свет торопился –
Раньше на пару недель появился.
Крошечный гномик, смешной человечек.
Ждёт тебя лес и журчание речек,
Солнышко, небо, рассветы-закаты.
Помощь, конечно, от старшего брата.
Добрые руки папы и мамы.
Ты ведь у них сейчас маленький самый.
Мир весь огромный ждёт тебя тоже.
Только бы мир в нём был… Дай нам всем Боже!
Василий
Василий до вкусняшек слаб!
Ну тут уж… Что уж… Как все дети.
Он разных сладких штучек раб!
«Бабака, тотики, кафети!»
Глаз загорается в момент.
Мороженка пленила слёту!
Машинка тут не конкурент,
Когда мороженку охота!
Уж и не лезет ведь в него.
Но нет! Объект сей будет съеден!
«Вась,
Впихнул! И взгляд его победен.
Василий до вкусняшек слаб…
Их любит он самозабвенно.
Но, знаете, люля-кебаб
Съедает тоже он мгновенно.
Сынок мой
Сынок мой. Взрослый уже дядька.
Треть жизни, в общем, прожита.
Ты на минуточку присядь-ка
На тонкой грани возраста Христа.
Здесь по серьёзному всё, без игрушек.
Здесь монолитом надо быть, стеной.
Без мишуры и звонких побрякушек.
И без актёрства. Время быть собой.
Ты лицедеем никогда и не был.
Вот и не стоит, сынка, начинать.
Ты, знаешь, что, смотри почаще в небо.
Совет, как жить, оттуда надо ждать.
И повнимательнее слушай сердце.
Оно не промахнётся никогда.
И совесть тоже! Чтоб не разлететься,
И оставаться целостным всегда.
Мой взрослый СЫН, ну а в душе мальчишка.
Храни тебя Господь на долгий век.
Желаю тебе дочку и сынишку!
Люблю тебя, мой добрый ЧЕЛОВЕК.
Носочки
Петелька. Ещё одна.
Раз рядочек. Два. Четыре.
Давно спицы не брала…
Вон, две петельки уплыли.
Распускаю. И опять –
Петелька одна. Другая.
Набирать – не распускать.
Всё внимательно считаю.
Горе-бабка! Что сказать…
Ни одних носок у внука!
То есть покупных то пять,
Ноль моих – такая штука…
Раз рядок, другой, ещё…
Полносочка набежало.
Руки помнят! Ничего!!!
Тут лиха беда начало.
Тсс… Тихо!
Тсс…Тихо! Прям буквально не дышать!
Чтоб сердце даже не стучало!
И как бы не хотелось говорить – молчать!
Я не хочу смотреть спектакль сначала.
Имейте совесть! Я же три часа
Рассказывала песни, пела сказки!
Какие только вспомнить я могла…
Ну что вы оба строите мне глазки?!
«Вот! Разбудили банду! Так и знала!
Что ж за родитель-то пошёл?!»
Ворчала вслух, в душе-то припевала –
«Мои все дома. Господи, как хорошо».
Какие тридцать пять?
Какие тридцать пять?! Вы что?!
Вот этой вот смешной девчонке?!
Вчера я ей вязала бантики ещё,
И в жизни первую ей отрезала чёлку…
Нет, подождите братцы, а когда