Храм на развалинах
Шрифт:
– Фрэнк, а вы что думаете? – спросила девушка, обращаясь к внимательно следившему за диалогом мужчине, – стоит нам пытаться выбраться.
– Я думаю, что вы все равно все умрете, – сказал он, пожав плечами.
– Это что еще за ерунда? – спросил Питер, – о чем это ты?
– Я о людях. Люди ведь смертны.
– Откопали философа, черт его дери, – проговорил Диас.
– Я думаю, – продолжил Фрэнк, – что, раз уж итог все равно один и тот же, но есть возможность его отсрочить, то этим и нужно озаботиться.
– Будешь помогать разгребать
Фрэнк не успел ответить. Девушке пришла в голову очередная мысль. Она снова встала и подошла к ближайшей преграде.
– Что там, еще голос? – с издевкой спросил Диас.
– Это ведь вода, так? – спросила Джулия, – может нам следует разгребать в этом направлении? По звуку она совсем близко. Как думаете? Если тут течет вода, это облегчает нам работу, или наоборот?
Присутствующие переглянулись. Питер пожал плечами.
– По крайней мере, если мы действительно глубоко под завалами, то мы хотя бы сможем пить, – сказал он, после чего встал и попытался сдвинуть огромную бетонную глыбу, которая даже не шелохнулась под его натиском.
– Попробуй камень поменьше, – сказал Диас, чьи слова снова остались незамеченными.
Питер принялся отбрасывать мелкие обломки. К нему тут же присоединилась Джулия. Через несколько минут работы они продвинулись на метр вглубь завала.
– Тут камни мокрые, – сказал Питер, – еще немного. Давайте попробуем теперь сдвинуть глыбу.
Фрэнк медленно поднялся и прильнул вместе с ним к большому камню. На этот раз тот, теперь уже не зажатый мелкими осколками с одной из сторон, поддался и сдвинулся. Сверху посыпался мелкий мусор. Все присутствующие замерли, устремив взгляды на дрогнувший потолок.
– Я ведь говорил, – сказал Диас, когда камнепад прекратился, – не нужно этого делать.
Большая глыба, теперь уже полностью свободная от давления, завалилась на бок.
– Это вода! – воскликнул Питер, просовывая руку в образовавшееся отверстие.
Он достал ладонь, наполненную влагой и прильнул к ней губами.
– Пресная? – спросила Мэгги.
Муж кивнул в ответ на ее вопрос.
– Найдите что-нибудь, во что можно набрать немного, – сказал он.
Ничего подходящего не обнаружилось. Тогда Питер стянул с себя порванную рубашку и, просунув ее в отверстие, намочил. Воду можно было выжимать из ткани.
– Отлично, – сказал Диас, когда каждый из присутствующих увлажнил пересохший рот, – теперь от жажды мы не умрем. Значит, мы сможем протянуть достаточно, чтобы умереть от голода.
– Заткнись, ладно, – сказал Питер, протирая перепачканное лицо мокрой ладонью.
– Чего это ты меня затыкаешь?
– Ты вечно чем-то недоволен, – сказала Мэгги, – при этом не делаешь ничего.
– Дамочка, может ты забыла, но это я разжег костер.
– И что теперь? Нам тебе нужно поклониться?
– Я просто говорю вещи, которые вы все боитесь признать, – ответил Диас, – вы тут все считаете благодатью то, что мы остались живы. А я считаю, что это никакая не благодать, и никакой не дар Божий. Это наказание – умереть вот так.
– Ну вот и считай про себя, – сказал Питер, – а мы будем верить.
Диас усмехнулся и покачал головой.
– Тебя смешит то, что люди верят? – спросил старик, сидевший у перевернутого мраморного стола под большущей плитой.
– Вот только не надо проповедей, падре, – отмахнулся от него Диас, – уверен, тут поблизости много тех, кто слушал вас и вам подобных. Расскажите им про веру.
– Ничего не происходит просто так…
– Я же попросил. Не надо. Оглянитесь наконец. Если Бог есть, то он явно забыл про нас. И про всех этих людей, которых раздавило к чертям огромными камнями. Как выяснилось, его доброта не распространяется на защиту от природных явлений. Или вы хотите мне сказать, что каждый из этих людей заслуживал смерти? Как по мне, то слишком избирательная доброта.
Старик хотел возразить, но Фрэнк помешал ему. Его прозрачные глаза были устремлены на невысокого тучного мужчину, а на лице снова появилась неуместная улыбка.
– Ты не веришь в Бога? – спросил он своим высоким голосом.
– Что? Верю в Бога? Ты что, тоже священник? Неужели нельзя было откопать кого-нибудь адекватного? Или ты тоже слеп? Если случившееся и заставляет поверить, то уж точно не в Бога. Скорее можно поверить в дьявола.
Улыбка на лице Фрэнка стала еще шире и, казалось, вот-вот выйдет за пределы его худого белого лица.
– Тебя это забавляет? – спросил Диас теперь уже серьезно и раздраженно.
– Да, – ответил Фрэнк, – ты меня забавляешь. Ты мне нравишься.
– Ух ты, спасибо. Выходи за меня. А теперь сделай одолжение, отвали со своими разговорами. Мне предстоит голодать, так что я не буду тратить силы на глупые споры с глупцами.
Фрэнк кивнул. Пыль с его волос больше не сыпалась как прежде.
– Хорошо. Только еще один вопрос. Что заставит поверить тебя в благополучный исход?
– Я неясно выразился? Или ты издеваешься?
– Просто ответь, – сказал Фрэнк.
– Десять килограмм жаренного мяса, – ответил Диас, – чтобы можно было спокойно пару недель ждать помощи.
– Прожаренного, или с кровью? – спросил Фрэнк, ни на йоту не изменив прежнее выражение лица.
Диас раздраженно усмехнулся.
– Да хоть сырого. Костер у нас есть. Благодаря мне.
Раздался громкий треск, затем последовал жуткий грохот, и пещера наполнилась пылью. Все отпрянули к дальней стене. Через несколько долгих секунд, когда пыль немного улеглась, взору предстала ужасная картина. Плита, нависавшая над перевернутым мраморным столом, треснула и упала прямо на сидевшего под ней священника, раздавив тому голову. Его ноги все еще еле заметно подергивались, как будто пытаясь поднять мертвое тело в вертикальное положение. Увидев это, Джулия истошно закричала. Питер подбежал к священнику и попытался сдвинуть плиту, но та, казалось, весила целую тонну.