Хранитель историй

Хантер Элизабет

Терпение.

Малахай был возбуждён до боли. Дыхание стало хриплым, отрывистым. Её поцелуи дурманили, кружили голову. Он вцепился руками в простыни, позволяя магии нарастать, пока её тело не покрылось золотым сиянием, осветившим его собственный таласем. Они вспыхнули слабым серебристым светом. Его магия усилилась, узнав своего двойника, даже без песен, которые обычно пела ирина. Несмотря на отсутствие знаний, мощь Авы поражала. Она позвала его, когда их рты встретились в голодном поцелуе.

–

Ты слышишь?
– спросила она, отрываясь от его губ и кладя руки на его плечи.

– Что?

– Эта мелодия. Я… - Она улыбалась сквозь слёзы.
– Она прекрасна. Идеальна. Это… мы.

Едины.

Серебро встретилось с золотом, когда он повалил её на кровать.

Навсегда.

Тело Малахая пело от узнавания. Вихрь желания. Красоты. Завершения.

Он наклонился, скользнул пальцами проверить, что она жаждет его столь же страстно. Её тело звенело от многочасового ожидания.

– Да!
– Она схватила его за руки.
– Сейчас, пожалуйста.

Одним мощным толчком он вошёл в неё. Остановился. Ава вобрала его в себя до основания. Они прижались друг к другу лбами и застонали в унисон.

– Да, - прошептала она.
– Вот так. Всегда.

Он снова завладел её ртом, неторопливо пробуя на вкус, начиная в медленном ритме. Она обняла его, обхватив руками грудь, ногами - бедра. Срочность была налицо, но Малахай не хотел спешить.

– Быстрее!
– подгоняла Ава.

Малахай улыбнулся.

– Нет.

Ава впилась ногтями в его плечи. Малахай подавил стон. Затем наклонился, схватил её за бедро и изменил угол, пока Ава не откинула голову назад, а тело не изогнулось. Он не торопился, игнорируя её мольбы и наслаждаясь реакцией возлюбленной. Проверяя их новую связь. Её удовольствие стало его собственным. Её желание подпитывало его. Малахай сдержался, ощущая, как её накрыло первой волной экстаза. Он увеличил ритм толчков. Мир сузился до неё одной.

– Снова, - приказал он.

– Не могу.

– О да, можешь.

Он чувствовал это. Как бархат её лона сжимает член. Медленно пульсирует. У Авы перехватило дыхание. Давление усилилось, когда он перевернул их, позволяя ей выгнуться над ним. Малахай любовался сияющим золотом на коже, наполненной древней магией их народа.

Вот так.

Нет большей красоты ни на небе, ни на земле.

– Снова.

– Да!

Ава вскрикнула, кончая, и разум окончательно покинул Малахая. Ава добилась от него долгожданной кульминации. Малахай кончал с рёвом тепла и света. Руки сжали её бедра, когда он выгнулся дугой. Таласем сиял ярким серебром в темноте. Решон, тяжело дыша, прижалась к его груди и закрыла глаза. Малахай бережно обнял её

Вот почему ангелы пали.

***

Малахай медленно проснулся. Светившее

сквозь затемнённые окна солнце отбрасывало в комнате жуткие тени. Ава, измученная их ночными утехами, по-прежнему лежала на нём. Большая часть краски за ночь стёрлась, оставив красно-коричневые узоры из хны, зеркально отражавшие его татуировки. Первой реакцией было разбудить её и снова заняться любовью. Но сейчас она нуждалась в отдыхе. Малахай накрыл её лёгким одеялом. Сам же обернул полотенце вокруг бёдер и спустился вниз.

– Есть какие-нибудь изменения?
– спросил он Риса, сидящего возле Льва. Друг выглядел сонным в залитой ярким светом комнате.

– Ему лучше. Рана заживает. Он смог уснуть после того, как вы двое успокоились.

– Мы не сильно шумели.

– Ради всего святого, дело не в шуме, а в энергии. Ты забываешь, насколько он молод. Если бы не раны, он бы сломя голову помчался в ночь, отчаянно пытаясь найти женщину.

– Прости.

Малахай сел напротив своего друга.

– Нет, ты не сожалеешь.
– Взгляд Риса скользнул вниз, к рукам Малахая, испачканным хной. У него глаза полезли на лоб.
– Ты пометил её.

– Именно.

– Малахай…

– Это было необходимо.

– Нет. Она не знает второй половины ритуала. Ты отдал ей половину своей магии, ничего не получив взамен.

– Не говори так.
– Малахай сверкнул глазами.
– Никогда так не говори. Будь она твоей, ты бы понял.

Рис хотел что-то возразить, но закрыл рот, так и не вымолвив ни слова. После нескольких минут напряжённой тишины он прошептал:

– Ты ослабнешь.

– А она станет сильной.

– Худшее время для сантиментов…

– Это было необходимо, Рис.
– Малахай едва подавил желание закричать.
– При беседе с Яроном, падший кое о чём обмолвился.

– Что он такого сказал, что заставило тебя рисковать жизнью?..

– Предупреждение. Одна из них, Рис.
– Друг замолчал, когда Малахай заговорил: - Одна из них. Тысячи из нас. Небеса послали Аву ко мне не просто так. Я должен защитить её.

– Мы все будем защищать её, брат.

– Я рассчитываю на это. Если со мной что-нибудь случится… Я на это рассчитываю. Понимаешь?

Наконец Рис заглянул ему в глаза.

– Понимаю. В случае чего, я буду относиться к ней, как к кровной родственнице. Ты знаешь.

– Спасибо.

– Но, учитывая, что ты её единственная настоящая любовь, постарайся, чтобы мне не пришлось выполнять обещание. Понимаешь?

Малахай ухмыльнулся.

– Думаешь, я хочу отказаться от неё, только обретя? Хорошенько подумай. Ты в мгновение ока заставишь её позабыть обо мне.

Прочистив горло, брат вымучено улыбнулся.

– Нет, я бы не стал.