Хранитель ключа
Шрифт:
— Ну и что тут такого. — ответил Глад. — Возьми и добавь. И сразу вычеркни.
Когда вышли из избы, их уже ждали. С одной стороны от калитки — зареванные бабы, с другой их мужья, вида угрюмого. В руках последние ненавязчиво и задумчиво крутили колья.
По их виду выходило, что Ольга была не единственным человеком, не выспавшимся в эту ночь.
Увидав мужиков с кольями, Геддо с Ольгой остановились.
И тут, словно кто-то невидимый дал знак, хором запричитали бабы:
— Шо
Геддо опешил:
— Да я же ничего не сделал! Вы же сами просили меня с туманом разобраться!
— Да какой на хрен туман! — крикнул кто-то из толпы.
Из объяснений баб потихоньку стало ясно, что причиной сегодняшней сходки, было заклинание, брошенное Геддо при входе в деревушку.
Мужики пить бросили. Но легче от того не стало.
Даже наоборот.
Ведь тогда на завалинки пили не все мужики деревушки. Стало быть, кто-то в деревни продолжал глушить горькую, оттого пребывать в состоянии необычайной легкости. А они, заколдованные, пить больше не могли и от этого злились.
Под горячую руку попадали хозяйки.
Конечно, и раньше по пьяни мужики поколачивали баб. Разве сложно жене перед мужем провиниться: то щи пересолены, то ребенок чумазый. Спасало иное: делали это мужики бестолково… Да и разве что-то можно сделать хорошо по пьяной лавочке? За такое житье-битье хозяйки зла особо не держали — чего взять с пьяного? Снова таки: пьяному было сподручней дать сдачи, всыпать тумаков уже спящему.
Но у трезвого мужа рука оказывалась тверже.
И вот, исстрадавшись за ночь, утром селяне собрались у домишки, где квартировал волшебник со спутницей. Терпеливо ждали, пока он проснется, выйдет. Будить не стали, чтоб не нервировать. Но на всяк случай раздергали забор на колья: волшебник, лишающих их единственной радости в жизни, не казался добрым.
Геддо осмотрел присутствующих, взглядом тяжелым как гиря. Бабы поперхнулись плачем, мужики крепче сжали свое оружие.
Но волшебник кивнул:
— Ладно, давайте, пейте…
Возле выезда из деревни стоял столб с указатель: Москва — две тысячи верст, Петербург — две с четвертью, сколько-то там до других городов. Не хватало, пожалуй, только одного: дурак — одна сажень. Ибо надо быть полным дураком, чтоб добровольно забраться в этакую глушь.
Глядя на этот указатель, Геддо заметил:
— Нам казалось, что мы попали в задницу. Но оказалось, что не казалось. Ты знаешь, порой мне думается, что задница — это славный российский город. Может — большое село. Или даже таких мест на карте родины много: Большая Задница, Полная Задница.
Ольга кивнула: ход ее мыслей был где-то таким же.
Весь день они бродили по деревне, из одного ее конца в другой. Обошли, вероятно, все углы. За ними, на порядочном расстоянии следовали дети. Уж не понять почему: не то по собственному желанию, а может, бродили по велению старших. Глядели, не сбегут ли чужаки, не украдут ли чего.
Иногда доносили о продвижении противника: утром туман видели
Напившись, туман пополз прочь, оставляя после себя на траве обильную росу и рыбью чешую.
Затем скрылся в овраге за пару верст.
— Он там как жарко, обычно прячется. — пояснил паренек посыльный. — У нас тут даже примета: ушел туман в глубокую баку — жди жары.
Геддо задумчиво кивнул: действительно из тепло утра рождался не по-осеннему жаркий день. Мухи кусали зло, в лесах, наверное, медведи переставали строить берлоги.
В полдень присели передохнуть и пообедать на виду у всей деревни, в том же самом месте, где и вчера, на пустом базарчике в центре.
— Да нет, — бормотал, успокаивал не то Ольгу, не то себя Геддо. — Бывало и похоже, и похуже. Это ни хорошо и ни плохо. Это бывает…
— Бывало и хуже, но гораздо реже… — чуть не рефлекторно откликнулась Ольга. — А что, бывало еще хуже?..
Геддо кивнул:
— Обычно бывало как раз и хуже. Поскольку я жив, то для меня — лучше. Кто-то побеждает и живет до следующего боя. Проигравший погибает, и, вероятно, стучатся в двери жилища какого-то бога, требуя книгу жалоб.
— И что вы делали в подобных случаях?
— Да вот в том-то беда, что ничего не подобного не встречалось. Да и каждый раз по-разному. Порой, приходилось сжигать города, чтоб сделать яичницу, иногда же просто сидели и ждали, пока ситуация обретет наполненность. Как говорил Кощей Бессмертный: время лечит…
— А тут что мешает нам подождать?..
— То, что время против нас играет! Во-первых, этот туман каждый день делает то, что не делал раньше. Вчера напал на человека, сегодня ловил рыбу. Наверное, он и раньше это умел, да скрывал. И вот теперь почувствовал опасность. Он до зимы от этой деревни избавиться.
Несмотря на проблему, аппетита Геддо не лишился. И теперь, отрезав кусок колбасы, старик его поглощал с усердием.
Ольга ожидала, что Геддо что-то скажет еще, но тот все молчал.
— А во-вторых? — наконец напомнила она.
— А что «во-вторых»? Ах да… Во-вторых, я не собираюсь в любом случае надолго оставаться в этой деревне. Для меня это опасно.
Снова замолчали.
— Так что тебе сегодня снилось? — спросил Геддо, кажется лишь для того, чтоб поддержать разговор.
В ответ Ольга смутилась.
— Если не желаешь — не рассказывай. — позволил волшебник. — Только уже можешь не бояться: он не сбудется.
Ольга пожала плечами, и стала рассказывать. К ее удивлению, Геддо слушал с неподдельным вниманием.
Когда все слова Ольгой были сказаны, старик кивнул:
— Хм… А сон-то где-то и интересный… Может я поторопился, сказав, что он не сбудется?..
…То и дело прибегали мальчишки-посыльные, докладывая о продвижении противника.
Хотя, какое там продвижение? Туман по-прежнему лежал в овраге, отдыхая и переваривая пойманную рыбу.