Хранитель Тринадцатой заставы
Шрифт:
– Не переживай! – отмахнулась Агата, открывая окна, - всего лишь обнаженные тела, распущенные волосы и капля крови…
– Всего лишь… Действительно, какая мелочь… - возмущалась Лаван, - слушай, а ты не стесняешься что ли?
– Стесняюсь конечно! Но что делать если нужно? – она пожала плечами, - завяжем Рору глаза! Точно!
– Ох, ну и влипла я, - буркнула Лаван, - ладно, говори дальше, что делать надо?
– Все просто, будешь повторять за мной, можно что-то добавить от себя… Когда начнем, ты увидишь, как обряд тебя захватит… Есть что-то такое, что ты часто применяешь в лечении? Может жесты какие-то?
– Дай подумать… - задумалась девушка, - может омовение серебряной водой провести и у изголовья поставить крест из древнего дерева?
– Да! Подходит!- закивала головой молодая девушка, - Отлично! Зови Рора! – Агате не терпелось со всем покончить и пойти домой к мужу.
И снова Рор бегал по поручениям Лаван. Принес побольше свечей, серебряной воды, отыскал щепки из древнего дерева, связал их веревкой, соорудив небольшой крест.
– Спасибо тебе, Рор, - поблагодарила горного Лаван, - но у меня есть еще одна просьба… - девушка залилась краской, - ну… понимаешь… сами мы на Шелора одеть кольчужку не сможем…
– Так в чем проблема, Лунная, конечно, я помогу! – заверил Рор.
– Дело не только в этом… Понимаешь…
– Рор! Такие обряды проводятся исключительно в голом виде! – оборвала заикающуюся Лаван Агата.
– Что??? – тут уже Рору пришлось покраснеть, - да меня же Хранитель к праотцам отправит! Не-е-е-т! Я не стану раздеваться!
– Вот болван, - ругнулась под нос Агата, - успокойся, тебе как раз раздеваться не придётся!
– А… то есть… вы… э-э-э-э… - Рор покраснел еще сильнее.
– Не мямли! Мы тебе глаза завяжем! Твоя задача придержать Шелора, когда талисман надевать станем, а потом потихоньку выйдешь!
– Ладно! – мужчина нахмурился, - вяжите! Но Хранитель меня все равно убьет… И Кристалл тоже…
Свежий воздух, проникающий сквозь открытые окна, слегка колыхал огонь зажженных свечей, длинные тени плясали по стенам. С Шелора Равара сняли одеяла и раздели, оставив лишь брюки. Тощее старческое тело выглядело совсем небольшим в огромной кровати. Пока его раздевали, тот даже не шевельнулся, казалось, что он уже больше в свете мертвых, чем живых. Сам Рор стоял истуканом, вжавшись в стену, словно хотел исчезнуть, белая повязка на лице плотно закрывала глаза. У изголовья больного стоял импровизированный крест из старых щепок.
Девушки разложили на столе необходимые для обряда атрибуты, а кольчужку положили рядом с Раваром. Первой принялась раздеваться Агата. Она развязала тесемки длинной юбки и та упала к ногам ярким ковром. Белая блуза оказалась длинной рубахой до самых колен. Под ней на девушке была расшитая колокольчиками нижняя маечка и в тон ей короткие шароварчики с рюшами. Лаван залюбовалась на изысканное нижнее белье новоявленной подруги, отметив про себя, что нужно будет поинтересоваться, где она купила такую прелесть. Девушка скинула нижнее белье, чулки и обувь, оставшись без ничего. Лаван стыдливо отвела глаза, но успела заметить, что девушка очень красивая. Не смотря на то, что роста она была низкого, фигурка у нее оказалась точеной. Тонкая талия, высокая грудь, округлые бедра. Агата быстро распустила косы, черной вуалью закрывшие ее тело.
– Давай! - Агата толкнула плечом Лаван, - чего ждешь?
Лаван набрала в грудь воздуха и принялась быстро раздеваться, пока решимость не покинула ее. В памяти всплыло, как она так же быстро раздевалась в храме, когда спасала Вика, отдавая ему свою медную цепочку. «Для
– А зачем тебе цепочка?- спросила Агата, без стеснения разглядывая подругу.
– Одно из главных правил хамгаАлы! Медь защищает от демонических сил, помнишь, я говорила, - шепотом ответила Лаван, покосившись на Рора, - я ее снимать не буду, ладно?
– Ладно, - согласилась Агата и добавила совсем тихо, - красивая у тебя фигура!
– У тебя тоже, - так же тихо ответила Лаван.
«Они что, издеваются? – скрежетал зубами Рор, - мало того, что раздеваются, еще и нахваливают друг друга, думают я железный что ли?» – все это время он старался думать о чем-то другом, вспоминал неприятные моменты после взрыва, разорванные тела, все что угодно, лишь бы не думать о двух потрясающих красотках, которые в полуметре от него раздевались до гола. Он боролся с собой, сжав руки в кулаки и зажмурившись до боли в глазах. Но это не помогало, подкрадывающееся возбуждение накатывало горячими волнами.
– Сила, данная мне растениями, я взываю к тебе! – Агата взяла в руки пучок трав, подожгла от пламени свечи и, плавными движениями, похожими на танец, принялась ходить вокруг кровати, окуривая больного, - помоги нам закончить начатое и наделить силой созданное… - она остановилась и многозначительно посмотрела на Лаван, мол давай, твоя очередь.
– Сила, данная мне камнями и… металлами, я взываю к тебе! – девушка постаралась так же грациозно подойти к кровати и макнув лоскут ткани в серебряную воду, принялась обтирать лоб, шею, грудь и руки Шелора, - помоги нам закончить начатое и наделить силой созданное…
– Прими мою жертвенную кровь, - Агата взяла длинную иглу и проткнула палец. На нем образовалась крохотная капелька крови. Девушка поднесла палец к свече и капнула прямо в огонь. Огонь затрещал и разгорелся еще ярче.
– П-прими и мою жертвенную кровь, - срывающимся от волнения голосом повторила Лаван проделав то же самое. Огонь разгорелся еще ярче и в комнате запахло дождем и заваренной ромашкой.
И тут девушки почувствовали прилив внезапных сил. Он пьянил, кружил голову, захотелось петь и танцевать. Что-то похожее Лаван чувствовала, когда надевала бутракхам. Откуда-то взялось понимание, что нужно делать дальше. Взявшись за руки, девушки подошли к своему творению, прикоснувшись к нему свободной рукой. Лаван прикоснулась к бенитоиту, а Агата к плетенному краю из крапивы. Из кончиков пальцев побежали искорки, которые тут же впитывались кольчужкой. Бенитоит засиял ярким голубым цветом, который слепил глаза даже сквозь тканевый чехол. Искорки побежали по медной проволоке, коснулись розового кварца. Тот «ожил», засияв теплым нежным светом. От прикосновения Агаты, так вообще произошло чудо. Корявая плетенная часть кольчужки стала меняться на глазах. Засохшие клочки растений сплелись в тонкую золотистую нить, сделав стежки ровными и красивыми, словно кольчужку сплели из нежнейшего шелка талантливые пряхи.
Две абсолютно разные, но одинаково красивые, обнаженные девушки проводили свой обряд, не опасаясь, что за ними будут подглядывать в окно, так как хозяйская спальня находилась на втором этаже. Но напротив окна росла акация… на ветвях которой и разместилось синее существо, глядя из темноты на происходящее таинство безумными глаза, горевшими ненавистью…
Лаван почувствовала врага не сразу, она слишком сильно отдалась обряду, передавая частичку собственных сил талисману. Она с улыбкой наблюдала, как маленькие огоньки-искорки «бегали» по кольчужке, изменяя ее внешне и наделяя магической составляющей.