Хранитель Земли
Шрифт:
Врач с интересом посмотрел на Андрея Борисовича, ожидая продолжения.
– Видите ли, недели две тому назад, Егор, действительно ударился головой. Упал со скейта...
– И ты молчал?!
– Округлила глаза жена.
– Как ты мог? Ну, знаешь...
Папа виновато развёл руками, обращаясь, скорее, к Игорю Анатольевичу, чем к жене:
– Егор просил не говорить матери - боялся, что она запретит кататься. А ударился он не так уж сильно. Правда, придя домой, он мне рассказал, что в голове у него как искры брызнули...
–
– Мама приложила ладони к щекам и отошла от мужа.
Она села на банкетку, продолжая повторять "Боже мой!".
Мужчина растерянно посмотрел на врача.
– Вы курите?
– спросил Игорь Анатольевич.
Мужчина кивнул.
– Покурим, вон там?
– предложил врач, указав на открытую террасу за дверью в ближнем конце коридора.
– Маша, мы сейчас, - поспешно сказал Андрей Борисович.
Мужчины вышли на террасу. Несмотря на вторую половину октября, стояла прекрасная сухая погода, и на открытом воздухе даже в одном халате и футболке было вполне сносно.
Андрей Борисович рассказал про случай с падением. Действительно, ничего особенного, если не считать, что после этого, через пару дней мальчик заговорил про то, что он видит астероид.
– Он у нас, к счастью, читает много, а не только у компьютера сидит, - говорил Андрей Борисович.
– Терминологией владеет. Просто я не сказал матери про падение - ну чего её лишний раз волновать! Она и так с этим скейтом все уши прожужжала. А как мальчишке без таких штучек - мы же сами синяков получали, будь здоров, верно?...
Игорь Анатольевич согласно кивнул, затягиваясь сигаретой.
– Тем более что у него и шишка-то была маленькая совсем.
– Уверяю вас, - успокоил врач, - если всё действительно так, как вы говорите, то это не может быть причиной лейкемии. Я имел в виду серьёзные травмы костного мозга... А чо за астероид, о котором вы упомянули? Ну, что-то Егор начал рассказывать?
– Я же говорю: он, сказал. что увидел астероид. Что тот летит к Земле и упадёт на неё. А он пытается этот астероид отвернуть в сторону...
– Простите, что значит - "увидел астероид"? Как увидел? В телескоп?
Андрей Борисович помотал головой:
– Нет, он стал говорить, что видит его как бы внутри себя... И вскоре у него начались жалобы на недомогание.
Игорь Анатольевич кивнул и затушил окурок в пепельнице на высокой ножке, стоявшей на террасе. Всё ясно: общее болезненное состояние спровоцировало навязчивые идеи.
– Дело, конечно, в том, что ребёнок уже заболевал, - сказал он.
– То, что он получил эту мелкую травму, не могло ухудшить положение. Хотя, думаю, стоит сделать томограмму черепа - вдруг есть гематома. Но с острым заболеванием крови это, разумеется, не связано, не терзайтесь. Я вас уверяю!
Они вернулись в коридор.
– Скажу откровенно, - Игорь Анатольевич внимательно посмотрел в глаза обоим родителям, - ситуация непростая. Но ещё раз повторяю: не паникуйте! В нашей клинике успешно лечат и более запущенные состояния. Лично заверяю, что сделаю всё возможное, и Егор ещё покатается на скейте.
Мама снова всхлипнула, но сдержалась, потому что из приёмной палаты вышла сестра Катя, ведя за руку Егора.
– Ну, как, - снова становясь добрым дядей-доктором, спросил Игорь Анатольевич, - вы уже познакомились с Катей?
Егор кивнул и слабо улыбнулся.
– Уверен, вам не безразлично взглянуть, в какой палате будет лежать мальчик?
– спросил врач.
Родители дружно закивали.
– Пойдёмте, я вас провожу!
Палата родителям понравилась - насколько может в такой ситуации понравиться подобное место. Но, в любом случае, в этой клинике условия, действительно, были хорошими: палаты на четверых, в каждой туалет, холодильник и даже телевизор подвешен на кронштейне так, чтобы удобно смотреть с любой койки. Областная программа доступного здравоохранения не так быстро, как хотелось бы, но свои плоды приносила.
Егор занял одну их двух пустовавших кроватей, ту, что ближе к окну. Его мама начала, было, протестовать, но, убедившись, что стеклопакеты в раме не пропускают сквозняка, успокоилась. Угнетающе действовал вид двоих соседей по палате - два мальчика, одному на вид лет двенадцать, другой - постарше, с голенькими обритыми головами.
Родители долго прощались с врачом.
– Доктор, - спросила мама, - может быть, мне всё-таки стоило бы лечь сюда вместе с ним?
– Уверяю вас, это лишнее, Егору вполне взрослый мальчик. А у нас отличный сестринский персонал, не волнуйтесь.
Мама только вздохнула и посмотрела на мужа. Тот успокаивающе кивнул, хотя видно было, что он и сам себе места не находил.
– Завтра лучше не приходите, - посоветовал Игорь Анатольевич.
– Разве что совсем уже к вечеру. Егор проведёт много времени на анализах. Его требуется обследовать по полной программе, чтобы прописать оптимальный курс лечения.
Мама уже спускалась в вестибюль, а Андрей Борисович задержался, и, улучив момент, когда рядом никого не было, потянул из кармана конверт.
– Доктор, не сочтите за бестактность, но я хотел бы попросить отнестись к нашему сыну с повышенным вниманием. Вот здесь некоторая сумма, а в последствии я готов ещё...
Игорь Анатольевич укоризненно покачал головой, заведя руки за спину:
– Спрячьте! У нас нет разницы в отношении к больным по материальному статусу. Вот тот мальчик, что постарше в палате - у него очень состоятельный отец, а второй парнишка - его вообще воспитывает одна мама, диспетчер с железной дороги. Эти дети лежать в одной палате, и относятся к ним одинаково хорошо.