Хранитель. Часть 2. Острова Ламеда
Шрифт:
– Я по тебе скучала, – сказала Нина однажды утром, когда они проснулись вдвоем и еще лежали в постели. – Не скажу, что каждый день. Там совсем другое течение времени – иногда дни тянулись бесконечно долго, а порой целые недели пролетали в мгновение ока. Программа плотная и, чего уж говорить, захватывающая. Признаюсь, я даже временами забывала о существовании всего остального мира. Но потом вспоминала. И путем несложных подсчетов понимала, что мы видимся все реже и реже. Не говори… Я знаю, что ты все это время был рядом. Я понимаю. Просто не могла не обратить внимание.
Ценбрусс не отвечал, только с нежностью разглядывал ее лицо в свете солнечных бликов из окна.
Завтракали они, как правило, в компании Алтеи и Теллия. Нокин даже во дворце не оставлял сына Сагаура без присмотра, но никогда не принимал непосредственного участия в мероприятиях. Основу рациона Нины составляли продукты, к которым она привыкла еще на Земле – их специально для нее заблаговременно доставили через Портал. К ним лишь понемногу и незаметно добавлялась местная пища, чтобы организм волшебницы научился ее усваивать. То же самое касалось воды.
Единственное, чего гости пока оказались лишены, так это выхода наружу. Для того чтобы подышать свежим воздухом, разрешалось посещать широкий открытый балкон. Но выходил он во внутренний двор, поэтому Нине так и не удалось полюбоваться столицей Зомдира с высоты дворца. Оставалось довольствоваться только видом близлежащих улиц, которые можно было разглядеть из окон.
Нина старалась не забывать про тренировки. Хотя Дао Ван находился ни много ни мало в другом мире, волшебнице все равно казалось, что он за соседней дверью, укоризненно наблюдает, как она ленится. Поэтому Нина уделяла время медитациям и общению со своим внутренним двойником. Только использование магического взгляда пришлось ограничить, чтобы лишний раз не видеть серых фигур над Ценбруссом.
К занятиям Нины проявляла интерес Алтея. Всякий раз она бесшумно подходила и наблюдала неподалеку. Сила зеленоволосой дриады казалась для Нины ничтожной, почти неразличимой. Волшебница была не против поделиться знаниями, которые она целый год перенимала у Дао Вана, но Алтея никогда не задавала вопросов и также бесшумно исчезала, когда Нина пыталась пойти на контакт.
Между тем, даже сидя взаперти, волшебница чувствовала, что назревает нечто грандиозное. Улицы и внутренний двор все больше наполнялись людьми. Пестрели разноцветные мантии, то и дело глаза слепили вспышки порталов. Магическая сторона мира искрилась от количества творящихся заклинаний и от сосредоточения волшебников, артефактов и магических средств передвижения. Что-то висело в воздухе, готовое вот-вот выстрелить.
В один из дней, когда Нина проводила время одна, к ней в комнату вихрем ворвался Теллий. В глазах у молодого мага играли хищные искорки. Его сопровождали седые служанки, которых приставили к волшебнице. Каждая из них держала в руках целую гору шкатулок, коробок и чемоданов.
– Пора! – зловеще произнес Теллий.
Нина с удивлением и непониманием посмотрела на сына Сагаура.
– Уже? – воскликнула она. – Это как? Нас ведь совсем не подготовили. Когда начнется прием?
– Сегодня вечером, – сообщил Теллий. – Времени на подготовку достаточно.
– В смысле? – не понимала Нина. – И что мне там делать? Как себя вести? Какие требования этикета? Нет, не нужно это все мне рассказать?
– Это лишнее, – махнул рукой Теллий.
– Как это лишнее? – возмутилась девушка. – По-моему, очень даже не лишнее!
– Нина, – произнес Теллий ее имя. – Носитель Света, Источник Великой Силы, победительница Танг-Талиона. Так тебя объявят. И только это имеет значение. Откроется дверь, и ты предстанешь перед публикой. Потребуется лишь пройтись по залу. Ну а дальше тебя представят некоторым официальным высокопоставленным лицам. Можешь говорить все что угодно, любую чушь. Если честно, я буду в полном восторге, если ты так и сделаешь. Можешь молчать. Или окинуть их всех надменным взглядом и уйти.
– Я ведь даже языков нормально не знаю, – промямлила Нина.
– А на каком языке, по-твоему, я с тобой говорю? – лукаво усмехнулся Теллий. – Да и потом, чья это проблема? Если кто-то захочет, чтобы ты соизволила обратить на него свое внимание, он должен сам позаботиться об этом, разве нет?
– Я… даже не знаю…
– Вот уж не думал, что придется объяснять такие элементарные вещи, – произнес Теллий. Нина так и не поняла по тону голоса, есть ли в его словах ирония, или он говорит серьезно. – А я и не буду тебе ничего объяснять! И я намеренно тебя ни к чему не готовил. Ты должна прочувствовать все сама, и у тебя это получится, я уверен. Считай это частью обучения у Дао Вана, очередной маленький экзамен, которые ты так не любишь.
Нина нахмурилась от того, что Теллий упомянул о ее последнем занятии с Дао Ваном, а также от неожиданной серьезности его голоса. Впрочем, Теллий быстро накинул любимую маску обратно. Он широко улыбнулся и сделал пару шагов назад, тем самым выдвинув на передний план его спутниц. Они все это время хранили молчание и ровным взглядом смотрели на носки собственных туфель.
– Уверен, ты со всем справишься! – заверил Теллий.
– А как же Ценбрусс? – спросила волшебница. – Он же пойдет со мной?
– Нет. Не беспокойся, я присмотрю за ним. И за Алтеей тоже.
– Что? Нет! Я туда одна не пойду! – воскликнула Нина, но ее возглас был обращен в пустоту.
Волшебнице осталось только бессильно усесться на кровать.
– Здравствуйте, – робко поприветствовала она женщин. – Вы ведь поможете мне собраться? Это совсем не обязательно, я и сама справлюсь. Вы только скажите, что надеть.
От звука ее голоса все четверо синхронно склонились практически вдвое. Одна из них быстро залепетала. Волшебница не поняла ни слова из того, что ей наговорила служанка. Но разбирать сказанное ей и не требовалось – она сразу уловила суть. В голосе женщины звучал едва ли не религиозный трепет, и она умоляла позволить помочь. Нина тяжело вздохнула. Она уже успела отвыкнуть от мысли, что завороженный взгляд и оцепенение – вообще-то именно эти проявления людской реакции на нее были в норме вещей. Нина поднялась с кровати и позволила женщинам делать их работу.
Ее усадили на стул, а затем четыре пары умелых рук принялись ее раздевать, причесывать и красить. Нина увидела в зеркале, как стремительно становится все более ухоженной и красивой. Она не возражала таким приятным изменениям до тех пор, пока не увидела, во что ее хотят облачить. Это была тяжелая на вид белая сутана, украшенная, на скромный взгляд Нины, сверх меры золотом и драгоценностями. Такую одежду, наверное, мог носить Папа Римский. Ну а девиз «белое с золотым» стоило высечь на входе во дворец Сагаура – здесь все стремилось к этому сочетанию.