Хранитель. Часть 2. Острова Ламеда
Шрифт:
«Надо спросить об этом Теллия», – решила для себя волшебница, после чего продолжила свой ментальный путь.
Магия пронизывала каждый метр дворца. Если в зале включили много цветных фонариков и один гигантский прожектор, то здесь открывалось царство линий. Они тянулись вдоль стен, пола и потолка, как тянется проводка в домах земных городов. Где-то они шли ровно и прямо, где-то закручивались в узоры, подобные рисунку паутины, или спутывались в узлы. В одних местах они светились холодным тусклым светом, а в других – энергия, что текла по ним, напоминала бурный речной поток. Линии соседствовали с серым стеклом, подобным тому, что Нина увидела в стенах. Едва ее сознание проходило сквозь такое стекло, волшебнице становилось неприятно.
Вскоре линии и стекла сформировали в голове Нины подобие светящейся схемы дворца. Не целиком – огромные размеры дворца не позволяли, но уже можно было выделить отдельные этажи, залы, коридоры и комнаты. В одной из таких комнат, на приличном расстоянии от зала с гостями, Нина уловила знакомое ей мельтешение. Там сейчас находился Ценбрусс.
Волшебница поняла, что демона, который помог победить Танг-Талиона, все-таки не пустили на прием. Она открыла глаза. Светящаяся схема дворца все еще стояла у нее в сознании. Глаза заболели, заслезились, и Нине пришлось потереть их пальцами, чтобы восстановить зрение.
Едва оправившись, Нина сразу обнаружила, что в позе правителя Зомдира произошли изменения: сейчас он повернул голову и смотрел прямо на нее. Волшебница физически ощутила давление, которое пыталось пригвоздить ее к полу. Ей стоило немалых усилий не отводить взгляд.
Нина задала мысленный вопрос, почему Ценбруссу не позволили присутствовать на приеме, куда вложила свое удивление и негодование. Сагаур не стал размениваться на такие мелочи, как оформление мыслей в слова. В ответ на ее безмолвный вопрос сразу пришло осознание. Как только Нина позволила себе принять ответ Сагаура, то не услышала ни одной мысли и не увидела ни единого образа, но на короткое время обрела возможность посмотреть на мир с точки зрения полубога. Как будто стала им на какой-то миг, и к этому становлению прилагалось его восприятие, его видение, его понимание. Чувство тревоги, которое Нина испытывала всякий раз при взгляде на серые демонические образы, возросло, укрепилось, достигло своего предела. Она знала и понимала четко и ясно, что само присутствие демона в поле ее зрения причинило бы ей неудобство. И речь тут шла не только о собственном комфорте – демоны были инородными предметами для самого мира. А слишком большое количество инородных предметов в организме могло привести к его гибели. Причины таких ощущений оставались для Нины загадкой, скрытой за серым мельтешением.
Девушке сделалось дурно. В голове все смешалось, сутана начала камнем давить на плечи. Этот опыт оказался совершенно новым для нее, хотя отдельные переживания ей уже приходилось испытывать ранее: когда она встречалась с необъяснимыми для себя явлениями, вроде Портала, или, когда она соединялась со своим двойником из Мира Силы. Она опять стала собой, снова начала смотреть на мир под привычным углом. Но теперь она понимала Сагаура, сопереживала ему. И, что самое неприятное, больше не могла выражать ему упрек за то, что он не пустил Ценбрусса на прием. Уже тот факт, что он терпел его присутствие в Ламеде, казался проявлением великодушия.
Нине стоило больших усилий сохранить рассудок. Она чуть поклонилась, чтобы ответить на внимание полубога, а затем направилась прочь из зала. Девушка устала от головоломок. Сейчас ей хотелось отдохнуть и побыть одной. А еще лучше – увидеться с Ценбруссом.
По пути к двери Нина краем глаза заметила Алтею. Юная волшебница отстраненно смотрела в сторону и держала нетронутый бокал в руке. Рядом с ней что-то говорил Амег Маар. Находился он гораздо ближе, чем того требовала просто необходимость быть услышанным. Нину передернуло.
«Вмешаться, что ли», – подумала волшебница. Только что пережитый опыт общения с Сагауром ударил по ее самочувствию: голова и ноги стали чугунными, к горлу подступала тошнота. Нина устала. Сейчас ей больше всего хотелось отложить все вопросы на потом. И все-таки она не хотела оставлять свою новую знакомую в компании противного старика.
Когда Нина подошла к ним, Амег Маар с поклоном удалился куда-то за пределы ее фокуса зрения. Алтея восприняла появление своей спасительницы с хладнокровным спокойствием.
– Я хочу найти Ценбрусса, – еле слышно сказала Нина, – помоги мне, пожалуйста.
Алтея кивнула и, не прощаясь с верховным друидом, а также не выпуская из рук бокал, последовала за Ниной.
Глава 6
Когда чистое безоблачное небо за пару минут скрылось за тучами, в лицо подул холодный западный ветер, а океан начал волноваться, Сенаид понял, что пора делать остановку. Рев мотора утих, и белый след рассекаемой водной глади растаял. Волны и ветер набросились на крохотную белую лодку, принялись методично ее раскачивать и сносить в сторону.
Сенаид посмотрел по сторонам – вокруг, насколько хватило взора, раскинулись темно-синие воды. Демон сверился с картой и убедился, что на сотни миль вокруг не отмечено ни одного участка суши. Он попробовал уловить наличие магии, но ничего не почувствовал. Тогда Сенаид ухмыльнулся и как был в сером, плотно прилегающем гидрокостюме, прыгнул прямо в воду.
От холода у демона едва не перехватило дыхание, однако он быстро привел температуру тела к комфортным показателям. Находясь под водой, он несколько секунд вглядывался в черную бездну, затем вынырнул, перевернулся на спину и медленно поплыл, не выбирая направления. Волны то и дело хлестали его по щекам, норовили залить глаза и ноздри. Сенаид не обращал на них внимания. Он расслабился, отпустил мысли и принялся смотреть в серое, затянутое небо.
Пару раз сверкнули молнии, за которыми последовали протяжные раскаты грома. Волны выросли и окрепли, воодушевленно накинулись на лодку, мигом ее опрокинули, после чего принялись за Сенаида. Они мотали его из стороны в сторону, играли с ним, то и дело норовили утопить. Хлынул дождь, и все окружающее пространство превратилось для демона в одну сплошную водную стихию. Сенаид переносил испытание молчаливо и безучастно. Он только время от времени сверялся с внутренним ощущением магии. И когда его чутье, наконец, поймало тонкие далекие нити магической энергии, Сенаид ожил, перевернулся на живот и поплыл вперед.
Дождь прекратился так внезапно, будто на небесах перекрыли воду. Волны еще несколько раз на прощание покачали и покрутили демона, после чего утихли. Из-за туч показалось приветливое солнце. В его лучах Сенаид увидел, как вдалеке зеленеет остров, и кролем поплыл по направлению к суше. Демон быстро скользил по воде, почти не оставляя брызг. По мере его приближения океан светлел и вскоре из темно-синего сделался прозрачно-голубым.
Последние метры до острова демон преодолел шагом. Береговая линия оказалась узкой, неровной и местами затопленной. Океанские воды уходили вглубь острова, образуя посередине небольшое голубое озеро. По левую руку от Сенаида тянулась песчаная коса, огибая озеро. Правую часть острова покрывала густая зелень, сквозь которую виднелись крыши строений. Демон устремился направо. Из-за жары он даже не стал использовать магию, чтобы обсохнуть.