Хранитель
Шрифт:
Несколько мгновений парень наслаждался видом исказившегося лица воина, а также прокатившимся над поляной дружным потрясенным вздохом. А потом, пригнувшись, нырнул в пролом стены.
Орешек не знал, что ему суждено не раз пожалеть об этой мальчишеской выходке…
Эрвар скучал у лесного ручья: маги наотрез отказались являться людям, пока дракон не уберется на почтительное расстояние от крепости. Хотя, казалось бы, что он может сделать призракам?
Увидев печальные лица вышедших к ручью людей, Эрвар не стал ни о чем расспрашивать. Он выполз из ручья, где лежал по
Тут и обнаружилось исчезновение Айрунги. Никто и не заметил, когда тот успел улизнуть.
– А он не пропадет один?
– встревожился Ильен. В душе мальчика все-таки осталась тень прежнего отношения к учителю.
– Такая глухомань…
– За этого прохвоста можешь не волноваться, - хмыкнул Ралидж.
– Он живуч, как сплетня!
40
Когда дракон начал снижаться над опустевшей деревней, первым навстречу ему выбежал Пилигрим. Похоже, он так и просидел весь день, глядя в небо.
– Ну как?
– взволнованно воскликнул юноша. Эрвар принял вопрос на свой счет:
– Кошмарно. Позорище, а не полет. Гордое парение петуха над родным курятником. Да чтоб я еще хоть раз… - Он умолк, заметив, что Пилигрим смотрит мимо его головы - на бледную, измученную Фаури.
– Какой ужас!
– тихо простонала девушка, соскальзывая с черного хребта в заботливо подставленные руки Пилигрима.
– Хорошо, что тебя с нами не было! Я там такого о себе наслушалась - сейчас не смогла бы глядеть тебе в глаза. А эта клятва…
Но рассказать о своих приключениях Фаури не успела: навстречу дракону и его седокам выбежала вся пестрая компания.
Айфер и Аранша, не обращая ни на кого внимания, с хмурыми лицами подошли к Ралиджу.
– Беда, Хранитель, - тревожно сказала наемница.
– По дороге проезжал на своей повозке бродячий торговец, только что из Джангаша. Худые вести. Ночью погиб король Нуртор. А под утро по приказу принца Нуренаджи король Джангилар и его свита были брошены в Замок Темного Ветра…
– Ну что, пестрая компания, - угрюмо сказал Сокол, покачивая в руке кубок с вином, - похоже, разбегаются наши дорожки?
Путники второй раз расположились на ночлег на том же злополучном постоялом дворе. Сначала Ингила и Фаури с опаской озирались вокруг: эти стены напоминали им об ужасах прошлой ночи. Но не идти же, в самом деле, в темноте до Джангаша, не ждать же под городской стеной, когда наступит рассвет и откроются ворота… Тем более что Аранша навела на постоялом дворе порядок, а мужчины сложили за околицей погребальный костер. Хорошо сделали. Оборотни или нет, а все ж без костра нельзя.
В погребе обнаружился кабаний окорок, в очаге запылал огонь, было вышиблено дно у бочонка с вином. Неплохо стало на завоеванном постоялом дворе, почти уютно… вот только разговоры там шли невеселые.
– Я - грайанец, - так же хмуро пояснил свою мысль Сокол.
– Мой король в плену, моя страна на грани войны. Я не стану сидеть сложа руки… думаю,
– Попытаетесь спасти своего короля?
– спросила Ингила с тихим восторгом.
– Или погибнем за него!
– звонко ответил Ильен - и тут же подозрительно взглянул на циркачку: - Побежишь доносить?
– Твое счастье, свиненок, что далеко сидишь, - обиделась Ингила, - а то б за уши выдрала!
– А чего - «выдрала»?
– огрызнулся мальчишка, который давно пришел в себя от пережитого днем.
– Выдрала одна такая! Думаешь, не понимаю: наша страна - Грайан, твоя - Силуран…
– Вот именно… - Пилигрим ответил не мальчику, а собственным мыслям.
– Моя страна - Силуран!
Юноша глядел в очаг. Его лицо, обычно добродушно-веселое, сейчас было серьезным и сосредоточенным, губы твердо сжались. Почувствовав на себе взгляды всех присутствующих, он не спеша поднял голову.
– Моя страна - Силуран, - повторил он.
– Принц Нуренаджи кинул в тюрьму мирное посольство - а историки будут писать про подлость, совершенную Силураном!
– А это подлость… - тихо откликнулась Ингила.
– Вот я и подумал: раз это моя страна - выходит, я за нее отвечаю. И если я дам опозорить Силуран, то в Храм Всех Богов могу не торопиться: Безликие меня не услышат.
– Ты прав, - кивнул поэт с неожиданной гордостью и достоинством.
– Я никогда не согласился бы изменить своей стране, но разве это предательство - помешать убить гостя?
– Он обернулся к Соколу.
– Если высокородному господину нужна моя помощь…
– Ура!
– завизжала Ингила, от наплыва чувств встала на руки и в таком положении провозгласила: - Не дадим гостей в обиду! А Нуренаджи пусть катится к Хозяйке Зла в болото!
– Как ты можешь желать такое бедной старушке?
– фыркнул Рифмоплет, разом теряя серьезность.
– Постойте!
– врезался в общий смех голос Арлины.
– Ты сказал - «убить гостя»? Неужели ты думаешь, что Дракону грозит…
– Кто знает?..
– пожал плечами Рифмоплет.
– Конечно, грайанского короля можно держать как заложника… если рассуждать разумно. Но ведь вся страна наслышана про бешеный нрав принца Нуренаджи. Разумных действий от него ожидать… ну, как-то не очень…
– Это так, - кивнул Пилигрим.
– Кто ж этого не знает! Торговец, что новости принес, сказал: про смерть короля узнали ночью, а грайанцев отправили в тюрьму рано утром. Из постелей повытаскивали! Нуртор еще не упокоился на костре, а Нуренаджи уже вовсю хозяйничает.
– Так бы и закатил гаду в лоб!
– тяжело бросил Айфер.
– Это у тебя, деревенщина, лоб, - назидательно сказала Донгила, - а у высокородного господина - чело!
– Извиняюсь… так бы и закатил в чело…
– Что ж, - обвел всех взглядом Сокол, - выходит, мое войско больше, чем я думал. И даже цирк с нами!
– Да я для такого дела на уши встану!..
– с энтузиазмом начала было Ингила, но перехватила восторженный взгляд Рифмоплета и уточнила персонально для него: - Лучше, конечно, на твои…