Хранители холода

Абдуллаев Чингиз Акифович

– Правильно, – улыбнулся он. – Хорошо, что вы меня вспомнили. Теперь у вас не останется ложных иллюзий.

– У меня уже давно нет никаких иллюзий, товарищ генерал.

– Есть. Вы ведь считаете нас негодяями и бандитами, которые убили вашего друга и пытались убить вас. Все правильно?

– Я должен думать иначе?

– Да, – кивнул Большаков, – вы обязаны думать иначе. Все эти дни мы проверяли ваше досье, снова и снова смотрели ваше личное дело. Вы всегда были честным и мужественным офицером, полковник Караев. Но из-за вашей дружбы с Павлом Слепцовым мы невольно ошиблись. Хотя и вовремя исправили свою ошибку. Вы знаете, что в нашей профессии нельзя ошибаться. Нельзя делать скороспелые выводы. Но некоторые наши коллеги провели неверный анализ. И в результате мы едва не совершили очень большую ошибку.

– Ваши ошибки закончились тем, что погибли два человека.

– Да, – согласился Большаков, – два человека. Одного из которых застрелили именно вы, полковник. Не забывайте об этом. К ним мы еще вернемся. А вы успокойтесь. И не нужно так нервничать. Вы полковник контрразведки, а не кисейная барышня. И начинали вы, Караев, еще в те времена, когда наша организация называлась совсем по-другому, если вы помните. Только из-за ваших многочисленных заслуг было принято решение отложить вашу ликвидацию. Любой другой на вашем месте давно был бы мертв.

– Это угроза?

– Это информация, которую вы должны воспринять. – Большаков нахмурился. – Неужели вы думаете, у меня нет больше других дел, кроме как возиться с вами, полковник?

Караев ничего не ответил.

– Должен вам сказать, что вы почти все вычислили правильно, – начал Большаков, – только вместо знака плюс вы поставили знак минус. Сначала вы вышли на эту страховую компанию и довольно быстро разгадали наш нехитрый трюк с параллельными машинами. С помощью сотрудников уголовного розыска вы организовали наблюдение за машинами с нашими сотрудниками и вышли на Академию ФСБ. Затем вы сумели вычислить через Ирину Жукову позвонившего в УВД подполковника Сизоненко...

Большаков уловил его движение, когда он хотел возразить против фамилии Жуковой, и добродушно усмехнулся. У него была седая щеточка усов над губами, крупные черты лица, большие глаза, кустистые брови.

– Не беспокойтесь, – сказал он, – вашей Жуковой ничего не грозит. Затем вы сумели правильно вычислить Давида Александровича. Вы превосходный аналитик, полковник, и еще раз подтвердили свое мастерство. Правда, и наши ребята напортачили. Испугали вашу домработницу, устроили эту неприличную историю с вашим сыном, взорвали автомобиль подполковника Малярова. Их можно понять. Они любыми способами пытались сохранить секретность.

– И поэтому ворвались в квартиру Слепцовых, чтобы убить его жену и меня?

– Никто не собирался ее убивать, – возразил Большаков, – они ворвались туда, зная, что вы находитесь в квартире. Именно вас и собирались убрать.

– Спасибо. Теперь вы все мне объяснили.

– А вы опять ничего не поняли. Дело в том, что мы действительно организация, включающая в себе сотрудников нескольких спецслужб. Причем не только бывших, но и настоящих. Мы создали свою, новую организацию, которая объединяет всех бывших сотрудников КГБ и многих нынешних сотрудников различных спецслужб. У нас специфическая цель – найти и покарать людей, приговоренных по нашему законодательству к смертной казни. Ничего противозаконного мы, как вы понимаете, не делаем. Мы только приводим приговоры в исполнение. Приговоры, которые были отсрочены во времени по не зависящим от нас причинам.

– Вы же понимаете, генерал, что это абсолютно незаконно, – возразил Караев.

– Глупости, – улыбнулся Большаков, – это абсолютно законно. После того как в Ираке погибли наши дипломаты, было принято законодательное решение разрешить сотрудникам наших органов действовать за рубежом. Более того, нам разрешили находить и ликвидировать тех, кого мы считаем виновными в смерти наших дипломатов. Согласитесь, что это развязало нам руки.

– Там было сказано, что санкции на проведение подобных операций за рубежом может давать исключительно президент страны, – напомнил Караев, – и, честно говоря, я думаю, что подобное решение противоречит международному праву.

– Все остальные страны придерживаются этого права, – несколько презрительно уточнил Большаков. – Вы действительно не понимаете, что происходит. Полковник Караев, я был о вас лучшего мнения. Мы проиграли холодную войну, проиграли в результате бездарности и предательства наших главнокомандующих. Сначала Горбачев, которого давно нужно отдать под суд за развал Советского Союза. Он клялся на Конституции страны защищать ее целостность, суверенитет и независимость, а вместо этого в течение полутора лет сдал великую страну, ничего для нее не сделав. В последние месяцы его правления ненависть к нему зашкаливала за обычную норму. И поэтому все с нетерпением ждали, когда он наконец уйдет.

И его камарилья. Этот пустой Шеварднадзе, так никогда и не выучивший русский язык. Он до сих пор считает, что был «прорабом» перестройки. Он был ее могильщиком и на своем посту министра иностранных дел просто позорил страну. Особенно, когда уступал американцам тысячемильные зоны в Тихом океане или подписывал соглашения с немцами. Немецкие дипломаты называли его между собой «наш недалекий Эдди». Они даже подумать не могли, что Горбачев и Шеварднадзе могут сдать им Восточную Германию, ничего не потребовав взамен. Даже не оговорив возможный будущий нейтралитет Германии. Уже не говоря о других странах Восточного блока, вошедших в НАТО.

А Бакатин? Сдал схему наших «жучков» в американском посольстве. Это нужно ничего не соображать, чтобы решиться на подобное. Яковлев, которого мы все так ненавидели. Когда он начинал говорить, наших офицеров начинало трясти от ненависти. Мы ведь знали, что он был «человеком влияния» Запада. Многие уже забыли, что, когда его назначили на телевидение, там почти все единогласно выразили ему недоверие. Он был интриганом и циником, которому уже никто не верил.

Кто пришел им на смену? Ельцин со своей бандой. Вы не знаете, как они оставляли оружие в Чечне или на Южном Кавказе, как сдавали наши интересы повсюду в мире, как реорганизовывали и расформировывали наши спецслужбы. Как развалили страну, объявив о суверенитете России. Это было как бедствие. Россия выходила из Советского Союза. Знаете, почему многие депутаты голосовали за суверенитет России? Из ненависти к Горбачеву. Он казался еще худшим злом. Болтун и демагог. Помните начало девяностых? Или вы уже забыли? Как вы полтора года просидели чуть ли не в архиве. Это вы, боевой офицер, прошедший Афганистан, имеющий ордена и медали. А как остальные? Тоже забыли? Американцы правильно считают, что победили нас в холодной войне. Они сделали все, о чем даже не могли мечтать. Прибалтийские страны вошли в НАТО, и в нескольких километрах от Ленинграда летают натовские самолеты. Я забыл, что Ленинграда уже нет. Снова появился Санкт-Петербург. Советского Союза тоже больше не существует. Заодно с политической карты стерли ГДР, Чехословакию, Югославию. Все забыли, или напомнить, как они бомбили Белград, а мы молчали?

– При чем тут ваша организация?

– При том. В начале девяностых у нас был пик предательств. Люди вдруг поняли, что нет ни системы, в которую они верили, ни партии, к которой они принадлежали, ни страны, которую они любили. Каждый вдруг осознал, что его прежняя жизнь никому не нужна. И в этой новой жизни надо устраиваться.

– Вы тоже «устраивались»?

– Мы патриоты своей страны, – зло заявил Большаков, – но в начале девяностых нас травили, изгоняли, выживали из органов. Постепенно мы оправились от удара, начали собирать силы, создали свою организацию. Нужно сказать, что мы были не первыми. Первым были офицеры милиции. Они вдруг поняли к середине девяностых, что вал преступности, захлестнувший нашу страну, может вызвать всеобщий апокалипсис. Чиновники бездействовали, суды были куплены, спецслужбы были парализованы, «воры в законе» уже пробивались в парламент и в правительство, коррупция была на самом верху, Верховный главнокомандующий был абсолютно неуправляемый пьяница или хорошо управляемый дегенерат. Ему подсовывали документы пачками. Если бы не генералы Коржаков и Барсуков, он бы подписывал все без разбора. Они, конечно, были не ангелы, но они пытались хотя бы защитить систему.