Хранители памяти
Шрифт:
Эстабат опять замолчал.
– Я стоял и стрелял, – продолжил он. – Стрелял, едва услышав шорох. Я сделал больше двадцати выстрелов, и только однажды плазма, не попав в цель, ударила в переборку. Надеюсь, я убил того, кто оборвал жизнь Вивьевы. А потом заряд плазмы угодил мне в колено. Нога подломилась, я сел на палубу. Кто-то бросился ко мне, я выстрелил. В их планы входило взять меня в плен, но они не осознавали, что, пока я жив, подобраться ко мне не сможет никто. Наступило затишье. Сидя рядом с женой, я прикоснулся последний раз в жизни к её волнистым
Золтан вздохнул.
– У меня, как обычно, был при себе планшет, – продолжил Эстабат. – Я достал его и бросил в дым. Кто-то из мятежников не выдержал и выстрелил на звук. Я послал в него пару зарядов. Мятежник упал и захрипел. Я выстрелил в него ещё раз. Затем я услышал, что они, рассредоточившись, стали уходить в левый и правый коридоры. Эти глупцы намеревались окружить меня. Довольно скоро эта тщетная попытка дорого им обошлась. Наконец они поняли, что попали в трудную ситуацию: взять меня в плен они не могли, отступить и покинуть яхту, не создавая шума, тоже. Туда, где раздавались шорохи или бряцанье оружия, летели мои заряды плазмы. Если бы я стал менять позиции, перестрелка превратилась бы для них в кровавый кошмар. Но я решил умереть рядом с Вивьевой. Если я потерял её, зачем мне нужна была жизнь?
Эстабат сделал паузу.
– Я уничтожил ещё двух мятежников. Затем над моей головой заряд плазмы разворотил переборку. А затем я увидел сквозь дым несколько вспышек… Это всё.
Эстабат тяжело вздохнул.
– Ни голосов, ни лиц? – спросил Золтан.
– Ничего. Никаких подсказок. Та единственная команда, которую я услышал, была отдана на языке элонгов. Я не знаю, кто её произнёс. Кто-то из гражданских, не военный. Тот, кого уже давно нет в живых.
Наступила тишина. Эстабат сидел, опустив голову. Все молчали.
Наконец адмирал окинул зал взглядом.
– Я сожалею, – сказал он, – что не назвал ни одного имени. Главный зачинщик по-прежнему остаётся в тени. Если бы было известно место нахождения этона Вивьевы… возможно, у нас появился бы шанс…
– Такой шанс у нас есть, – ответил Золтан.
Адмирал удивлённо поднял брови.
– Вы знаете, где находится этон Вивьевы?
– Да, адмирал. Её этон тоже отозвался на запрос зонда. Хранитель памяти Вивьевы живёт на Земле. Скоро мы посадим этого человека в кресло генератора.
– Кто этот человек? Молодая девушка? Женщина?
– Мы наблюдаем за перемещением объекта из термосферы, – ответил Золтан. – Пол и возраст не установили, для нас это не имеет значения.
– Я хочу её увидеть! – громко сказал Эстабат.
– Но, адмирал…
– В чём дело, Золтан?
– Это инопланетное существо. Это человек. Может последовать сильное разочарование…
– Я должен её увидеть, Золтан! Неужели ты не понимаешь?
– Это может быть не она, а он… И ещё…
– Что ещё?
– Там темно – ночь. Наш объект, скорее всего, спит.
– В контакт вступать не будем, никого не потревожим. Действуй, Золтан! Панораму, связь с наблюдателем!
– Да, адмирал, – ответил Золтан.
Кауберы подкатили к креслу круглый стол.
– Большой Круг Обзора! – громко сказал Золтан. – Оператор! Нам нужны связь с СИ-сорок семь и изображение!
– Выполняю, Великий кемн! – раздался в зале женский голос.
Над столом появилась освещённая луной лесистая заснеженная местность, тёмные постройки-точки. Одна из построек была помечена красной меткой. Эстабат несколько секунд изучал панораму, затем сказал:
– Пилот СИ-сорок семь! Я адмирал Эстабат!
– Вижу и слышу вас, адмирал! – послышался радостный голос. – Вы снова с нами! Я знал, что вас найдут!
– Знакомый голос, – сказал адмирал. – Тагерт? Это ты?
– Да, адмирал, это я.
– Рад тебя слышать, ветеран. Почему ты сидишь в кресле капсулы? Что случилось? Неприятности по службе? Тебе следовало бы занимать кресло командира большой или средней базы или флагмана.
– У меня всё хорошо, адмирал, – ответил Тагерт. – Я – командир ударной базы «Чотос».
– Значит, генерал?
– Да, генерал. В кресле капсулы сижу потому, что вхожу в орден Вивьевы. Я возглавляю наблюдение за перемещением её этона. Это почётное занятие!
– Хорошо. Семья, дети?
– Пока не обзавёлся.
– Почему? Не встретил идеал?
– Моя невеста погибла в бою.
– Искренне сочувствую! А теперь выполняй, как прежде, мои команды! Отправь на сближение с объектом микрига-разведчика!
– Выполняю!
Маленький перламутровый жучок вылетел из СИ-сорок семь и полетел к земле. Припорошённые снегом деревья быстро увеличились в размерах. Помеченная красной меткой постройка превратилась в двухэтажный дом с зубчатой башней, со стрельчатыми мозаичными окнами.
Гася скорость, микриг пронёсся сквозь ветви деревьев, сбив с них хвою и снег. Две вороны, испугавшись, взлетели и, громко каркая, устремились прочь. Где-то рядом залаяла потревоженная собака. Во всех отсеках «Чотоса» зазвучали карканье и лай.
Микриг полетел вокруг дома, сканируя стены в поисках вентиляционного отверстия. В одном из окон на первом этаже горел свет, фрамуга была приоткрыта, на улицу выходил тёплый воздух. Послышались приглушённые звуки медленного фокстрота.
Микриг пополз по тюли вверх, добрался до металлического кольца, затем поднялся по нему и с высоты карниза осмотрел комнату. Существо, отмеченное красной меткой, сидело спиной к окну и смотрело на голубой экран. Светло-русые вьющиеся волосы были собраны в толстый хвост и скреплены заколкой. На плечи была накинута кофта.
Заметив движение, микриг расширил изображение. В комнату вошла заспанная девушка в светлой пижаме.
– Ну конечно! – послышался её искажённый голос.
Глядя на приборы капсулы, Тагерт выправил звучание, слова приобрели отчётливость.
– Вика, уже давно за полночь! – зевая, продолжила девушка. – Вот ты полуночница!
– Золтан… – заговорил Эстабат.
– Сейчас установлю программу «переводчик», – ответил кемн.
– Я кому-то мешаю? Разве музыка звучит громко? – спросила Вика.