Хранители равновесия. Дилогия
Шрифт:
– Да,– сказал Грива.– Генерал меня ждет.
Аккуратная, будто нарисованная бровка поднялась на миллиметр. Так штабс-капитан выразила свое отношение к солдафонскому «генерал» и к тому, что начальник Управления по связям может ждать кого-нибудь чином ниже министра.
– Сообщите генералу…– ледяным тоном произнес Артем, одновременно сцепив руки в универсальном для русской разведки сигнале «свой, поддержки не требуется».– …что пришел господин Грива.
Возможно, сигнал устарел с тех пор, как Артем покинул Департамент, но реснички у штабс-капитана дрогнули: определенно девушка бывала «на холоде». Но
Адъютант включила видеосвязь.
– К вам господин Грива, ваше превосходительство.
Что ответил дядя Коля, Артем не услышал. Надо полагать, звуковое устройство прячется под кожей где-нибудь за этим милым ушком.
– Прошу вас, камергер Грива,– более почтительно произнесла штабс-капитан.
– Младший камергер,– уточнил Артем с доброжелательной улыбкой.
И вошел в кабинет.
– Ваше превосходительство…
– Без чинов, Артем,– дядя Коля поднялся навстречу гостю.– Рад, что ты нашел время заглянуть ко мне.– Что будешь пить?
– Кофе.
– Может, чего-нибудь покрепче?
Артем покачал головой.
– А я приму,– сказал дядя Коля.– Верочка, кофе для господина камергера, а мне воду и стопку.
– Замечательная женщина,– произнес дядя Коля, когда штабс-капитан доставила требуемое и удалилась.– Двенадцать лет работала в Пекине.
– Кем? – полюбопытствовал Артем.
Дядя Коля улыбнулся:
– Любовницей одного значительного человека. Давай, Артем, за здоровье твоего деда! Он – великий человек!
– А теперь – к делу,– тайный советник поиграл пультом, развернув к нему один из мониторов.– Хочу, чтобы ты ознакомился с некоторыми фактами. К сожалению, только здесь. Извини, секретность.
– Может, мне это снять? – Артем показал на «алладиновский» браслет.
– Не надо. По этой теме от вашего командования у нас секретов нет.
– Надеюсь, они отвечают вам взаимностью?
– Надеюсь. По крайней мере, выглядит это именно так. Работать с русской «оболочкой» не разучился?
Артем покачал головой.
Это была выборка. Кто-то основательно потрудился, обрабатывая материал. Похоже, этот «кто-то» старался сгустить краски. Артем предположил, что выборка предназначалась для высших кругов: Генштаба, Кабинета министров или даже для самого Государя. Но если и сделать поправку на «психологическое давление», то, что увидел Грива, выглядело страшно. К настоящему времени только на территории Великороссии насчитывалось более сотни тысяч «инфицированных» «эффектом лемминга». Количество эпизодов немотивированной агрессии перевалило за тысячу, причем некоторые эпизоды выглядели просто ужасно. Особенно кошмарное впечатление производил случай с участием старшего лейтенанта из Управления внештатных ситуаций. «Башню» ему снесло на одном из пляжей популярного болгарского курорта. Причину, если она была, установить не удалось. Все, кто окружал одержимого, включая его жену, были мертвы. Всего же он убил девяносто два человека. Раненых было втрое больше, но подавляющее большинство пострадало во время возникшей паники. Среди тех, до кого добрался старший лейтенант, живых почти не осталось. Старший лейтенант служил в группе активных воздействий. Убивать он умел быстро и эффективно.
– Тот латышский полицай – тоже в списке? – спросил Артем, заранее зная ответ.
Дядя Коля кивнул.
– Так обстоят дела только в России?
– Так – везде. В России – более заметно, потому что – порядок. Был порядок,– поправился тайный советник.– Мы просто не знаем, что делать. Только молиться. Любой может стать таким, понимаешь? Любой. Ты. Я. Любой.
– Любой? – усомнился Артем.– Среди «инфицированных» я не видел ни одного выпускника Высшей Императорской школы.
– Статистика,– сказал дядя Коля.– Сколько вас? Тысячи полторы. А в России более полумиллиарда граждан, не считая временно проживающих, беженцев и прочих иммигрантов.
Но по интонации Грива понял, что тайный советник сделал отметку в памяти.
– Что наука? – спросил Артем.
– Ничего конкретного. Кое-кто считает, что наши ученые отвыкли экстраординарно мыслить. Надо полагать, не без помощи вашего «Алладина».
Устал их сиятельство, определенно устал. Иначе не стал бы размениваться на бессмысленные упреки.
– А народ? – спросил Грива.
– Народ…– дядя Коля потер виски.– Народ пока не в курсе. Мы предельно микшируем информацию. Если ситуация станет достоянием гласности, это катастрофа.
– То есть нынешнюю ситуацию вы катастрофой не считаете?
Тайный советник покачал головой.
– На нынешнем этапе мы еще как-то управляем положением, хотя ситуация критическая. Но напряженность растет. Сейчас главная задача – заблокировать информацию о реальном положении.
– То есть – ввести цензуру? Разве это возможно?
– Цензуру – нет. Но программирующие масс-медиа технологии, как тебе известно, созданы и отработаны еще в конце прошлого века.
– Это же запрещено Конституцией,– заметил Артем.– Или уже нет?
– Запрещено,– согласился дядя Коля.– Но у нас нет выхода. Слишком многих беда затронула лично. Мы должны убедить народ, что все эти смерти – совокупность временных и частных проблем. Иначе – цепная реакция, паника – и вот тогда действительно катастрофа.
– Зачем вы мне все это рассказываете? – нахмурился Грива.– Я ведь присягал Государю. Я должен поставить его в известность о том, что Управление по связям Департамента внешней разведки мало того, что проводит массовые акции на территории России, так вдобавок форматирует мозги его подданных. Дядя Коля! Через минуту после того, как я это расскажу Государю, вы уже не будете главой управления.
– Не бойся,– проворчал тайный советник.– Это не ловушка. Государь знает. Мы получили от него «добро».
– «Мы»?
– Совет. И руководители департаментов.
– А премьер? Дума?
Дядя Коля покачал головой:
– Эти в себе не удержат – разболтают. Для них отрабатываем специальную версию.
– Все равно я не понимаю…– пробормотал Грива.– Зачем вам я? Только потому, что мой дед пьет чай с Государем?
– Твой дед – мой учитель,– строго произнес дядя Коля.– И будь у меня выбор, я бы не стал втягивать тебя в это дело. Как раз потому, что ты – внук Андрея Алексеевича. Но выбора у меня нет. Нам нужен выход на «Алладин», а ты – единственный реальный контакт.