Хранители равновесия
Шрифт:
На все пространство, куда падал глаз, растекалась вода. Небольшие волны, созданные ветром, преломляли лучи солнца сияющего в чистом, безоблачном небе. Они играли лёгкими бликами, ослепляя глаза. На прибрежный песок с тихим шумом набегали слабые волны. Слышна была песнь чаек в небе, воспевающих гимн свободному, морскому простору.
От такой красоты у него замерло сердце. Каракал сел на прибрежный песок, впитывая в себя окружающий пейзаж. Искренне жалея своих собратьев, замкнутых в тёмном лабиринте пещер, не способных увидеть те вещи, что он с
......
Усталые, голодные. Они пробирались сквозь Сумрачный лес, спеша покинуть столь негостеприимные места, чуть не ставшие их братской могилой.
– Ты как?- дотронулся до плеча Диази Ирис, но та нервно сбросила его руку.
По повреждённой руке разливалась пульсирующая боль, но мысли об этом были не ко времени. Надо было выбираться из леса. Ведь было очевидно, что следующую ночь в нём они не переживут.
– Нормально.
– Надо обработать рану,- упрямо сказал фей.
– Ирис, отстань, а?- беззлобно сказала Ди.- Ну, нет у нас сейчас времени на это. К тому же там просто царапина. Ничего страшного.
– Прости,- покаянно опустив голову, прошептал фей. Глупость его поступков с таким упорством подвергала подругу опасности, что с каждым часом у него крепло желание провалиться сквозь землю, спасаясь от чувства вины и стыда.- Это всё моя вина.
– Перестань, если бы не ты, я бы никогда не решилась выкрикнуть те слова, что так напугали этих тварей.
Диази развернулась и, ободряюще улыбнувшись, погладила его по щеке.
– Спасибо за то, что поделился со мной своим мужеством.
Щёку в месте прикосновения её руки обожгло жаром, а по телу прокатилась дрожь. Его внезапно охватило непонятное, непостижимое чувство одновременной тревоги и радости.
Но в следующий миг Ди отвернулась и продолжила путь, оставив позади совершенно выбитого из колеи Ириса.
Через два часа пешего хода от того места, где они спасались от переродков, Сумеречный лес, наконец, закончился. Друзья вывалились на пограничное поле под палящие лучи солнца. Уставшие, изможденные из-за тяжелого дня и бессонной ночи, они так обрадовались появлению небесного светила, что в их душе открылось второе дыхание, позволившее довольно бодро преодолеть путь до пограничного леса.
А уж там друзья побросали свои сумки на землю и с удовлетворёнными стонами растянулись на мягкой, душистой траве. Наслаждаясь, утопая в таком приятном, но таком обыденно-привычном шуме пения птиц и шелеста трав. Долгое время они просто лежали, глядя в небеса. Всем было понятно, что после таких приключений не может быть и речи о продолжении пути.
– Надо поесть,- первой отозвалась Камомила, впрочем, так и не предприняв попытки подняться.- Лично у меня только орехи остались. Собирать ягоды лениво, так что давайте приговорим тот остаток провианта, что у нас уже есть. Потом ещё насобираем.
– У меня корений немного. Ну, сушеные фрукты тоже. Нектара фляжка,- начал перечислять Бэлл.
– Ну, фляга с нектаром есть у всех. Спасибо запасливой Диази,- заметила Кама.
– У меня сушеных фруктов много. А ещё я диких яблок набрал по дороге,- признался Ирис.
– И когда успел?- удивилась фея.- Они хоть не очень кислые?
– Терпимо.
– Ди, а у тебя что?- полюбопытствовала Кама, но получила в ответ молчание.- Диази? Что там у тебя?
В груди у Ириса всё похолодело от внезапной догадки. Он метеором вскочил с насиженного места и бросился к Диази.
– Она без сознания!- закричал он, поднимая Ди за плечи и вглядываясь в её бледное лицо, на котором выступили крупные капельки пота.
– Что?- опешила Камомила, срываясь с места.
Диази дрожала всем телом, кожа её была холодна. Когда Ирис попытался закатать рукав невесомой, кофейного цвета кофты, чтобы рассмотреть поближе место ранения, фея застонала от боли, но так и не пришла в себя.
– Ирис, её что, ранили?- побледнела Кама.
– Да,- выдохнул фей. За его плечом судорожно втянул воздух Бэлл.- Кама, насколько это опасно?
Не говоря ни слова, Камомила наклонилась над подругой и разорвала рукав кофты. И тихо застонала от открывшейся картины. Рука Диази стала словно тряпичной. Она была холодна, опухла и посинела. Края раны, нанесённой переродком, почернели.
– Насколько это опасно?- дрожащим голосом повторил вопрос Ирис.
Фея встретилась с его яростным взглядом и отвернулась, поджав побледневшие губы.
– Кама!- требовательно закричал Ирис.
– Все обойдется, если она доживёт до следующего утра.
......
Долгое время он путешествовал вдоль пляжа, с каждым мгновением открывая всё новые грани вывода, сделанного им несколько дней назад: море - это прекрасно.
Каракал полюбил многие вещи, которые до этого были ему неприятны. Он стал встречать рассветы, подолгу глядя на поднимающееся над горизонтом светило, прекратив испытывать раздражение всякий раз, когда оно слишком сильно слепило глаза. Полюбил купаться, ведь раньше он окунался в воду только лишь из прагматических соображений, добывая еду. Но вода в море была не такой. Она не холодила кожу, а давала возможность остыть нагревшейся на солнцепёке шкуре. Она была более упруга, и потому в ней было легче плавать, хоть из-за мерзкого вкуса пить её было невозможно.
Каракал часто отплывал довольно далеко от берега. А однажды заплыл в коралловый риф. Не погружаясь под воду, а просто глядя сквозь прозрачную морскую пелену на юрких, цветастых морских обитателей, юноша, в который раз поразился великому многообразию жизни родного мира. Каждый раз он говорил себе, что всё - его нечем больше удивить. И каждый раз он понимал, насколько был наивен. Чтобы исправить своё невежество, Каракал старался как можно более подробно изучить новую грань неизвестного прежде мира.