Хранители равновесия
Шрифт:
– Твоя очередь,- напомнила об обещании Кама. Диази хмыкнула, даже не повернув голову в сторону подруги. Оторвать взгляд от чарующего вида ночного неба было не так уж и просто, особенно когда ты столь сильно погружен в раздумья.
– А знаешь, есть одна легенда,- наконец отозвалась она.- Мне она всегда очень нравилась, но её мало кто знает.
– И?- подбодрила подругу Кама.
– В ней говориться, что в миг, когда пришел Хаос, Создатель пытался бороться с ним самостоятельно. Но равновесие всё равно никак не могло восстановиться, всё больше перекашиваясь сторону зла. Живые существа тогда сходили с ума. Никто не знал, что будет завтра. И вот однажды озеро равновесия, заполненное до краёв негативной энергией, пробило себе выход на поверхность. Оно разлилось в широкую
– Ди, темно. Такие разговоры лучше днём вести,- зябко поежилась Камомила.- Да и причём тут звёзды?
– Про них будет дольше. Так рассказывать или нет?
– Ну... давай. Раз начала.
– Так вот, в какой-то момент в борьбе стал побеждать Хаос. Тогда-то в противостояние и вмешались Эры. Молодая Бэтула, покровительница берёзы. Дерева, что только-только появилось на свет. Она сама отправилась в путь, нашла Создателя и предложила обменять свою жизнь на печать, что своими скрепами на некоторое время сможет удерживать зло в недрах мира. Ведь что ещё можно противопоставить сгустку негативной энергии? Что может быть более сильным, чем добровольная жертва недавно зародившейся жизни? Создатель долго запрещал Бэтуле делать это. Он отговаривал остальных хранителей, которые долгое время убеждали его, что это их долг. Ведь они были созданы для поддержания равновесия. Но долго спорить со своими детьми Создатель не мог. Равновесие всё больше перекашивалось в сторону зла. Надо было что-то делать. Тогда-то Создатель и вверил заботу о равновесии детям своим. А сам распылил свою силу и сознание на миллиарды частиц, внедрив их во всё живое в этом мире. Дав силы созданному им с таким трудом миру восстановить баланс сил, хоть и с перекосом в сторону зла. А когда Бэтула стала умирать, выполнив свой долг. Он подхватил её душу и поместил на небо. Как напоминание о её подвиге. Как путеводную нить, луч первозданного света для всех остальных. С тех пор, если хранителю не хватало сил выполнить свой долг и при этом остаться в живых, Создатель поднимал его на небеса. Эры превратились в древнюю расу, перестали появляться новые виды деревьев. И эстафету приняли Райнды. А теперь и мы.
Вновь наступило молчание. Кама судорожно вздохнула, пораженная героическим поступком Бэтулы, слишком чётко представив себе, чего молодой Эре стоило добровольно пойти на смерть.
Глава 10
На следующий день Каракал вновь вышел из лесу к морю. Он долго брёл вдоль берега, пока не увидел тихую заводь с песчаным пляжем, цветущими миндальными деревьями на берегу. В дальнем кармашке заводи возвышалась невысокая скала, с которой стекал, искрясь всеми цветами радуги, полноводный ручей, впадая прямо в море. Каракал вдоволь напился прохладной, освежающей душу и тело водой и долго смотрел на волны и небо. На покрытые розоватыми, небольшими цветами миндальные деревья. Пройдя немного дальше, он увидел, что с другой стороны заводи растёт группа высоких, статных кедров. Один из них упал, вывороченный с корнями грозой. Но это было уже давно, так как листья и ветви его уже сгнили и отломились. Их унесло течение, так что не осталось и следа. Половина ствола погибшего древесного гиганта лежала на воде, создавая удобный мостик для рыбалки. Если пройти и встать на него, то можно подманивать к себе рыбу и охотиться, даже не замочив лапы. Каракал долго оглядывался вокруг, очарованный видом и удобством этого места. А в следующий миг решил остаться здесь на день или два, чтобы немного отдохнуть и привести в порядок свои мысли. Одного он не знал - книгу судеб его местоположение и план действий кардинально не устраивал.
Как только он взошел на своеобразный мост для тихой охоты, за его спиной тихо начали скапливаться тучи. Спереди светило солнце, блестела несмелыми бликами водная морская гладь. А сзади, у самого горизонта, готовилась, скапливала силы настоящая буря.
Ничего не подозревающий Каракал словил две рыбки и стал их поедать, даже не подумав покидать такое широкое и удобное бревно. Как вдруг налетел ветер. Затрещали, зашатались деревья. По ещё недавно умиротворённому океану пронеслись огромные волны. Поток воздуха тут же попытался сорвать Каракала с бревна, но он прижался к нему, вцепившись в дерево крепкими когтями. Паника поглотила разум. Мозг с огромной скоростью стал анализировать, как же ему вернуться на берег, чтобы найти более безопасное место и переждать непогоду. Как вдруг громыхнула, полыхнула молния и ударила в один из гигантских кедров, росших на берегу. Дерево издало жалобны скрежет, став медленно заваливаться набок. А в следующий миг упало поверх своего старого, погибшего давно товарища, и переломило его пополам.
Огромной силы толчок чуть не выкинул Каракал в воду. А в следующий миг оставшийся от некогда огромного ствола пень понёсся по волнам с огромной скоростью, гонимый ветром, в открытый океан.
.....
Ирис проснулся от неясного чувства тревоги. Такое бывает, когда кто-то слишком пристально смотрит тебе в спину. Оглядев окружающее пространство, он обнаружил рядом с собой белого ворона. Достаточно редкая птица стояла в нескольких метрах от него, глядя на Ириса своими круглыми глазами, в которых без труда читался разум.
Вскоре послышался шорох крыльев и рядом с первым вороном приземлился второй. Встретить белого ворона было само по себе невероятно, но появление второго привели чувства молодого фея в смятение. Ведь такого быть просто не могло. Наверное, это сон или... таких совпадений просто не бывает. А значит - это не простые птицы.
Когда рядом с первыми двумя белыми воронами приземлилось ещё трое, а вдалеке показалось ещё несколько их собратьев, Ирис толкнул Бэлла, тихо посапывающего рядом с ним.
– Мм?- сонно отозвался друг.
– Ты можешь объяснить ЭТО?- громким шепотом спросил Ирис, указав пальцем на странных птиц.
– Ничего себе!- сразу проснулся фей, тут же бросившись будить Каму, опасаясь, что скоро им может понадобиться магическая поддержка.
А Ирис не отрывая взгляда смотрел на птиц. Когда к ним присоединились ещё двое белых воронов, тела их пошли рябью и стали видоизменяться. Сердце Ириса радостно подпрыгнуло в груди. Он тут же вскочил на ноги.
– Райнды! Это Райнды!
Поднялся невообразимый гвалт. Друзья все как один вскочили на ноги. Даже всё ещё ослабленная Диази оживилась, во все глаза разглядывая превращение птиц.
А Райнды тем временем приобрели тела, похожие на фей. Только голова и крылья остались позаимствованными у белых воронов. Они были одеты в мантии серого цвета. Шестеро Райндов выглядели очень молодо. Они с видимым любопытством разглядывали фей. Было видно, что им впервые довелось встретить иных братьев хранителей. Только один из них, более крупный с потускневшими от старости перьями, он смотрел на друзей гордо и все понимающе, как древний старец на малых детей. Коими, по сравнению с ним, друзья действительно и являлись.
Через некоторое время старый Райнд перевёл свой немигающий взгляд на Диази и махнул рукой. Из-под земли под ногами феи нашел себе выход источник воды. Он поднялся ввысь и окутал влажной прохладой её раненую руку. В тот же миг боль исчезла, сознание заполнила ясность, мышцы налились силой. Старый Райнд улыбнулся, кивнул своим мыслям и в ту же секунду вода впиталась в землю.
– Слышащий,- позвал он, но понял его один лишь Бэлл. Для остальных же речь старого Райнда прозвучала как дивная песнь, журчание воды, стекающей по скалам.
Бэлл вздрогнул, несмело кивнул и пошел навстречу к хранителю трав, отодвинув в сторону пребывающую в лёгком ступоре Камомилу. Он подошел к старику и смело посмотрел в его глаза, задрав голову, так как хранитель трав был выше его минимум на две головы. Остальные Райнды обступили фея, поблескивая своими любопытными глазами цвета неба. Но вступать в разговор, опережая старшего, они не спешили.
– Спасибо, что исцелил мою подругу,- решился нарушить тишину Бэлл.
– Мы делаем одно с вами дело,- кивнул Райнд, принимая благодарность.- Я Вормвуд, двенадцатый по силе провидец народа Райндов. Покровитель полыни.