Хранители равновесия
Шрифт:
Наконец, четверо друзей удобно устроились на спинах могучих зверей. А в следующий миг Райм рыкнул, давая понять тем, кто позади, что стая отправляется в путь. Волки льда стронулись с места, с невероятной скоростью продвигаясь вперёд. Преодолевая склоны, будто ровную поверхность. Прыгая с невероятной высоты, словно не замечая преград. Карабкаясь на отвесные склоны, словно те были пологим спуском. Во время особо впечатляющих пируэтов, со стороны девчонок можно было услышать испуганные вскрики. Их волки напарники весело порыкивали, стараясь успокоить наездниц. Ирис стоически терпел, вызвав этим глубокое уважение Райма. Волк то и дело скашивал в его сторону свои любопытные, пронзительно синие глаза.
Больше всего
Вскоре горы стали менее непредсказуемыми. Движения волков выровнялось, перестав быть столь экстремальным. Камомила даже умудрилась задремать, обняв своего волка за шею.
А Ирис сосредоточил всё своё внимание на ней.
Сегодня волосы феи не были заплетены в привычную косу. Они развивались на ветру грозовым облаком. Диази улыбалась, рассказывая что-то своей волчице, не смотря на то, что не могла услышать её ответа. Покровительница стужи выглядела донельзя довольной, стараясь бежать как можно осторожнее, чтобы не доставлять хранительнице неудобства.
И что теперь делать?
Интересно, когда именно её облик стал для него овеянным ореолом света? Когда это началось? Может быть тогда, когда он понял, признал, что она совсем не такая, как он привык себе представлять? А может быть виноват тот рассвет за пределами радужного предела? Та её улыбка. А может, он и сейчас себе врёт? Вдруг он любил её всё это время, просто не осознавая этого? Стоит ли рассказать ей всё? Сможет ли он вообще это сделать? Кто он по сравнению с ней. Обалдуй, что только и делал, что втравливал друзей в неприятности. А она единственная ученица гениального провидца. Она умна, красива. У неё сильный характер. Как же он раньше всего этого не замечал? Ведь сейчас список её достоинств он мог бы перечислять бесконечно долгое время.
Было страшно. Он знает её с самого детства. Но даже приблизительно не может угадать реакцию на подобное признание.
Диази вновь рассмеялась, радостно и звонко. Продолжая гладить по лохматой шее юную волчицу. Тепло в его груди усилилось, губы помимо воли растянулись в улыбке.
Пусть. Пускай всё так и будет. Он просто будет наслаждаться тем, что есть. Наблюдать, защищать, заботиться. Ловить, запоминать, пытаться удержать в сознании каждый миг, проведённый с нею. Множить счастливые мгновения их жизни. Ведь скоро они войдут в среброглавый лес. Скоро всё закончиться.
.....
.....
Горные вершины, покрытые снегом, остались позади. На третий дунь пути, он спустился к подножию гор. Вдали бесконечным простором величественно простиралась степь. Казалось, ей нет ни конца, ни края. До самого горизонта чуткие глаза Каракала так и не смогли разглядеть ни единого деревца. Хотя, по сравнению с тем, что он уже видел, такой пейзаж впечатлял мало. Да и мысли его были заняты анализом совсем другой информации.
Интересно, что это с ним было? В тот миг, когда его окружили волки льда? Это чувство. Оно было похоже на то, которое он в своё время принял за болезнь. Но теперь эта дикая, всепоглощающая ярость отличалась от той, бесконтрольной, необузданной, самым кардинальным образом. И самым главным её отличием было то, что она полностью контролировалась его сознанием. Но, в то же время, эта ярость добавляла ему сил, уверенности в себе, увеличивала в разы его физическую и магическую мощь. Казалось, что в том состоянии для него нет ничего невозможного.
Опасное, с одной стороны, заблуждение. Но что-то подсказывало ему, что в ТЕХ обстоятельствах чувства не сильно его и обманывали. Каракал прекрасно осознавал, что будь в том нужда, он разметал бы волков льда как неразумных котят. А ещё... Странно, конечно, но он почувствовал чью-то невидимую поддержку. Будто некто сильный, могучий, строгий, но все понимающий и заботливый, пытается ему помочь. Что бы это могло значить?
В конечном итоге, он решил занести эту загадку в свой внутренний список вопросов к мудрым. Интересно, какие они?
Оказывается, есть целых три расы мудрых. Ему бы с Эрами встретиться. Они самые древние и у них самые полные знания о внешнем мире. Но Близард на вопрос о том, где же они живут и как их найти, отозвался слишком туманно. Вроде бы как они везде, но в то же время нигде. Будь в том нужда, Эры сами находят тебя, чтобы помочь словом либо делом. Сумасшествие какое-то. Как это можно быть везде и нигде?
С Райндами и Феями дело обстояло гораздо проще. Каракалу бы податься к Феям. Они, по рассказам, самые добродушные. Райнды в глазах волков выглядели слишком непримиримыми и суровыми. Такие и прибить могут на месте, особо не разбираясь в причинах. Но Феи жили слишком далеко, а молодой хранитель не желал тратить понапрасну время. Главное успеть попросить Райндов излечить брата близнеца Близарда, прежде чем они примутся его убивать. Множить список своих невыполненных обещаний совсем не хотелось.
Каракал помотал головой. И что за мысли? Не иначе как голову слишком сильно на солнце напекло. Хотя, надо признать, при мысли о встрече с мудрыми, Каракалу становилось не по себе. Особенно в свете новых, только что открытых обстоятельств.
Он уже второй час как спустился с гор, всё дальше углубляясь в степь. Непонятно почему, но Каракал постоянно бросал взгляд на горы, пока они не скрылись за горизонтом. Они были единственным ориентиром в этом бесконечном зеленом море трав, кое-где отдающим желтизной.
Степь была непредсказуемым местом. Она заставляла его продираться сквозь колючки, которые не будучи способными поранить его шкуру, банально вырывали у Каракала клочья шерсти. Надо понимать, в отместку. Несколько раз он останавливался, выгрызая зубами репьи. Трава то становилась столь густой и высокой, что напрочь закрывала ему обзор. То превращалась в низкую, пожолклую пародию на саму себя, создавая на земле широкие проплешины.
Насекомых здесь была просто тьма тьмущая. Они жужжали, трещали, пищали, переговариваясь между собой, каждый на свой лад. Какофония звуков стояла просто невероятная. К тому же каждое второе насекомое норовило его цапнуть. И хотя у большинства из этих мелких гадов не было и шанса на успех, но один громадный жук умудрился прокусить его плотную шкуру, вдоволь налакавшись крови хранителя. Мало того, он ещё умудрился миновать закономерную попытку отомстить, скрывшись раньше, чем Каракал ощутил у себя на плече невыносимый зуд. И ладно бы ещё просто укусил, но он ещё и умудрился сделать это в таком месте, где невозможно было нормально почесаться.
В общем, Каракал набрался невероятных впечатлений в довольно сжатые временные сроки. А потом просто обозвал себя разными не очень приличными эпитетами, и задействовал ментальное заклинание, отгоняющее разных вредителей ещё на подлёте к нему. После этого, если не считать зудящее плечо, основной проблемой Каракала стала с каждым часом усиливающаяся жажда.
В мире пещер он решил, что может три дня продержаться без воды, не потеряв при этом дееспособности. В степи эти рамки очень сильно пошатнулись. Палящее солнце, отсутствие даже намёка на тень, горячий, но в то же время довольно влажный воздух. Все эти малоприятные факторы заставляли его быстро уставать, задыхаясь от жары, скрыться от которой не представлялось возможным. По телу, не переставая, стекали ручейки пота. От этой пытки у него даже пропал аппетит. Хотя в степи кроме грызунов было сложно найти иную добычу. С другой стороны, будь такая нужда, подманить к себе кого-то на завтрак не представлялось сложным.