Хранители

Одновременно с ворохом кипы документов, по комнате прокатился вздох облегчения.

– И кем бы вы… хотели стать?

Едва соображая я смотрела на мужчину в черном деловом костюме. Он не торопил меня с ответом. В детском саду или школе, я бы наверняка уже сообразила на сто вариантов "кем бы хотела стать", теперь… Трудно было понять кто я есть.

Агент ВирЭры стоял в окружении белых халатов и капельниц. Я усмехнулась. И почему именно черный костюм?.. Настолько чужеродно этот человек смотрелся среди скудного медицинского убранства,

– Может, что-нибудь гриндовое? Или тихое место на краю мирной локации? С вашим балансом можно возвести вполне приличный дом.

Сарай, ты хотел сказать.

Он точно представлял себе сарай.

Мужчина в костюме улыбнулся.

Я знаю, ему на нас плевать. Конечно, сделка, на пороге которой мы стоим, наверняка увеличит его ежемесячную премию. И куда он ее потратит? На новый галстук? Этого достаточно для улыбки? Не может же у чистых все быть так просто…

Взгляд упал на окно, решетки на котором уверенно делили мою жизнь на тогда и теперь. Казалось бы, под гнётом миллионов проклятий в секунду ничто не устоит. Но только не решетки. Непоколебимые металлические прутья и не думали осыпаться ржавым прахом…

– Дайте ей время, рассеянность внимания, побочка, – сказал седовласый мужчина в синем сестринском комбинезоне.

Доктор Храмов легонько хлопнул меня по плечу и вышел за дверь палаты. Щелкнула зажигалка. Ноздри расширились, стараясь уловить хоть молекулу сигаретного дыма.

Ничего.

Это наверняка был щелчок зажигалки. Он носил ее в правом нагрудном кармане. Часто я слышала эти щелчки за дверью, но запах табака был неуловим. Я вернула взгляд к имповизированному консилиуму. И чего они все так выжидающе на меня пялятся?.. Медсестра тяжело вздохнула и оперлась своим жирным задом на узенькую раковину в углу. Такую маленькую, что невозможно даже прожитый день смыть…

Утопиться в ней тоже не выйдет.

Я пробовала.

Теплые солнечные лучи иглами пробивали шуршащую над головой листву. Сколько мы тут уже валяемся?.. Час, может день?

Я не переставала загребать ладонями мягкую влажную землю, в страхе, что она вот-вот растворится прямо подо мной. Тяжёлое дыхание лежащей рядом подруги эхом отзывалось в груди. Чёртово ожидание пробивало нас до дрожи.

Денис начал подсвистывать птицам, только подтверждая накатывающий все сильнее невроз.

– Что-нибудь чувствуете?.. – хотела я шепнуть, чтоб не нарушить внезапное единение с природой, но сорвалась на писк.

– По-моему, мне за шиворот кто-то заполз…

– А я говорил, офигенная детализация.

Друзья знали, что интересует меня не столько мир вокруг, сколько внутри. Но, конечно, даже думать об этом сейчас было страшновато.

Я все ждала, когда начнет покалывать в животе, ныть в голове, стучать в висках, но ничего так и не заболело. В первый час вообще едва верилось, что ощущения в Аэйре неотличимы от реального мира. Из-за отсутствия сопровождающей меня постоянно болевой судороги собственное тело совсем не ощущалось. Но солнце и вправду греет, земля забилась под ногти, и голова чешется скорее от муравьев, а не ломки.

Со стоном я оторвала затекшее тело от земли.

Обалдеть… даже руку свело.

– Как думаете, рай похож на Аэйру? – мечтательно протянула Юля, после чего глубоко вздохнула и сморщилась, ожидая приступ кашля, который ей теперь будет только сниться.

– Нет, не похож. – Серьезно отрезал Денис.

– А чё? Мне кажется очень даже.

– В моем раю тебя быть не может, так что…

– Да иди ты! Лиза, скажи этому идиоту. Без нас ты бы валялся под гранитной плитой!

– Вряд ли под гранитной, – припоминала я Мишины похороны за счет муниципалитета, – но крест бы обнял. Березовый?..

– Да ну вас. Совсем на чистую шуток не понимаете!

– Это у тебя на чистую шутки идиотские.

Кажется, впервые я ощущала некоторое подобие счастья. Может это оно и есть?.. И откуда образ галстука всплыл?..

Проводя легкую разминку, я отметила, что у меня даже волосы есть, и куда гуще, чем парики, заменяющие прическу последние пару лет. Я запустила грязные ладони в русые пряди и поразилась с каким трудом удается добраться до кожи. Так и должно быть, да?..

Денис сосредоточено изучал свои руки, после чего оттянул резинку холщовых шаровар, чтобы взглянуть на пах. Тут же довольно мне кивнул.

Это я тоже проверяла в первую очередь. Чисто, ни одной воронки. Остальное не так и важно.

– Юль, вставай, – протянул Ден руку подруге, – тебе понравится.

– Мне и так нравится. Чувствуешь? Охренеть, никогда бы не подумала, что земля так вкусно пахнет, – лениво повернулась она на бок и уперлась носом аккурат в муравейник.

Ден, едва сдерживая смех, махнул мне "оставь её, ща сама вскочет". Я уже предвкушала намечающуюся истерику, но больше мне было интересно, чем-таки пахнет муравейник.

Подумать только, и эта мысль приходит ко мне на абсолютно трезвую голову.

– М-м-м… – нежилась подруга, закапываясь все глубже.

Мы с Денисом отошли к соседнему дереву, чтоб намечающийся обряд очищения нас не задел.

Сколько бы нам не приходилось ночевать в притонах или общественных туалетах, вокзалах или парках, к тараканам наша леди так и не привыкла. Блуждающая в ночи тощая фигура, выискивающая под мостом коробку "почище" навсегда отпечаталась в памяти. Будь Юля хоть в сопли вштыренная, пока не наскребет себе перину, не вырубится. Во времена трезвого застоя ей было куда сложнее остальных. В ломке, ты как никогда чувствуешь грязь внутри. И никакое мыло тебе с этим не поможет.

– Дерьмо… – перевернулась принцесса обратно на спину. – Похоже, не работает! – недовольно надула она щеки. – Я вся чешусь! Неужели это было так сложно отключить?!

– Вообще-то, нам убрали всякую абстиненцию, – говорила я, сама не до конца веря в самоощущение без боли, – в физическом ее проявлении.

– Чёт не похоже!

– Похоже, что ты лежишь на муравейнике. – Констатировал Ден.

– Кстати да, наверное. Ты тоже это чувствуешь?

– Нет, потому что я стою. А ты вот как раз на нем лежишь.