Шрифт:
Глава 1
Весна, — славная пора.
Зима в наших краях скоротечна, и воодушевлял не столько конец стужи, сколько сменяющая ее «эпоха возрождения». Трели птиц теперь звучали под аккомпанемент журчащих горных ручьев. Лес окутала свежесть. Набухшие зеленые почки-колыбели, умывшаяся талой водой трава, комары, которые еще не успели расплодиться, все это внушало оптимизма. Но водопады ранней весной низвергали такой бурный поток, что переход до Пики Созидания занял аж пять часов, вместо обычных двух,
Я распрямила колени и поморщилась: мокрые насквозь полы юбки прилипли к ногам.
Славная пора.
Ещё изголодавшиеся по теплу ужи сплелись на камне неподалеку, разбавляя и до того мерзопакостное утро шипением.
— Даф, может, пойдем уже? — шепнула я.
— ...да ты погодь. Смотри че вытворяет!..
Я медленно отвела взгляд от змеиной оргии и посмотрела в основание хребта.
— Забей на него. Шаринган изучает. Пошли.
— Вдруг хочет энергию Рода пробудить, — бубнила рыжая.
Я закатила глаза и поджала колени обратно. Вот надо везде свой нос сунуть! Какая к черту разница, что этот белобрысый идиот хочет сделать?! Сейчас он закончит вскидывать руки, проверит, что ему перепало от ван Дамма, пару раз навернется, а потом начнет забрасывать за спину камни, ветки и цветы, в надежде раскрыть невидимый инвентарь. Каждый раз одно и то же.
— Видала?..
Я чуть согнулась, чтобы лучше видеть цветочную поляну под выступом, на котором мы с поварихой расселись.
— Медитирует? Да быть не может.
— Я ж те говорю, ци решил поискать. Далеко пойдет!
— Или пытается интерфейс призвать.
— Ну тоже верно. Ладно, завязываем. Ничего интересного.
Мы поднялись и с толикой надежды обернулись на полные добычи корзины. Ноги у них за время этого спектакля не выросли. Жаль.
— Погоди, — шепнула мне Дафья. — Как думаешь, этот чьих будет? Бояръщик?
— Вряд ли. Скорее РПГешер. Холщовые штаны, рубаха эта, рунами шитая, поклажи ноль. Да и когда ты видела такого перекаченного бояръщика? Шуганные и дохлые, этот больше на былинного похож.
— У меня идея... Погодь-ка.
Дафья подошла к краю уступа и задумалась. Ее бывший белым передник покрылся пятнами грязи и алыми вкраплениями от ягод. Непослушная рыжая копна налипла на шею и лоб, редкие прядки затесались между вторым и третьим подбородком и торчали в разные стороны уподобляясь ощипанной бороде. Я не выдержала и хихикнула. Лицо богини, тело недо-героини. Меньше пирожков жрать надо. И чего ждем? Соблазнять юношу удумала?
— Пошли. Этому еще пару лет на осознание понадобится. Ты же понимаешь, там минимум суккуба или эльфийка... Куда нам, — сказала я, ухватывая увесистую корзину с травами. — Людвигу все расскажу.
— Тю ты! Сдался мне этот щеночек. Зато ты глянь, ручищи какие!
— Замечательно. А проку?
— Щас будет нам «проку»... Иди сюдой.
Я подошла ближе к краю. Белобрысик так и сидел по-турецки, только теперь еще поверх колен руки устроил и пальцы скрестил. Чудеса... Неужели голосовой ввод тестить не будет?
Даф тряхнула головой, приложила ладонь козырьком и с прищуром уставилась вдаль, где в отблесках полуденного солнца уже отчетливо виднелись городские стены. Гадство. Даже шпили уже горят, точно к обеду не успеем. И так драконью яичницу профукала, с обеда только икру и доедать.
Я смотрела на моложавую женщину за сорок, и, наверное, тысячный раз зарекалась с ней никуда не ходить. Достало. Пора бы нашим театрам озаботиться показом сериалов, чтоб скандалы и интриги, а то сплетни в замке слишком быстро перевариваются, и начинает эта дурья башка приключения искать.
— Ох и горе нам! Горе! — заорала повариха.
Мужик подскочил и обернулся.
Хребет дрогнул. Птицы с подлеска встрепенулись и всей перепуганной сворой рванули вверх. Я пошатнулась, уворачиваясь от сорвавшегося со скалы булыжника, и чуть не соскользнула с выступа прямиком вниз.
— Даф! Да ну брось! Пошли отсюда, сдался тебе этот...
— Ляпота ж какая!! Эх, жаль, силушки покидают. Как жешь внучков бедных несчастных голодными оставить!! Ай бяда! — продолжала она выть, не обращая на мои протесты внимания. — Никак пойдем мы с тобой, Аленка, на корм волкам!
Я прикрыла лицо ладошкой, сражаясь с испепеляющим чувством испанского стыда. И вот надо было ему уродиться именно здесь и сейчас?!
— Ох ты! Аленка! Глянь! Да-то никак боги послали нам на подмогу добра молодца расчудесного! Скалистая стать, злато-кудри, румянец багряный, тож ляпота моя красота, не серчай, як прервали думы твои думные! Подсоби прелестницам! А коли не откажешь, награжу, не поскуплюсь!
Нас этот ниндзя заметил не сразу, но когда разглядел двух неотесанных нищенок, начался второй акт спектакля, который я видела уже сотни раз. Вот он сомневается. Оглянулся. Надпись «DANGEROUS» перед его лицом не зажглась, и это парня явно успокоило. Значит мы не опасны, — решил он, и теперь смущенно улыбается и пытается сообразить, видели мы весь концерт, или только пришли. Вот он нахмурился и забегал глазами по земле, и вдруг воссиял: какие-то бабы деревенские; с кучей корзинок; в лесу; просят о помощи. Пофиг, что они там видели, ведь: это наверняка квест!
— Бинго... — шепнула Дафья, когда парень расплылся в доброжелательной улыбке, кивнул и полез к нам.
И как этой дуре не страшно? Щас он нам покажет свое джиу-джитсу, руки-ноги бы целыми сохранить. Да какие из нас энписи? Грязные, вымотанные, страшные. Мужик-то всяк на опыте, ему меньше богини не сдалось, вдруг сейчас решит, что мы его проклясть хотим, или в ловушку заманить, порубит и имени не спросит. И это в лучшем случае.
— Плохая идея, Даф... — бесилась я. — Сейчас еще обидится. Вдруг он фанат ПК движения?