Хранительница. Меч Дракона
Шрифт:
«Как же нам с тобой быть? Я совершенно не хочу с тобой расставаться, но и допустить, чтоб на нас устроили охоту все желающие тобой завладеть, я тоже не могу».
Внезапно под пальцами я почувствовала нарастающую дрожь. Мой великолепный клинок начал меняться на глазах. Сначала его очертания «потекли», стали размытыми и неопределенными, а потом сквозь дымку, окружившую меч, проступили новые формы. Новый меч ничем не напоминал то произведение искусства, которое я до этого держала в своих руках. Теперь для всех это был самый обыкновенный меч, который не мог вызвать нездоровый ажиотаж. Но все эти изменения совершенно не коснулись его качеств. Я все также ощущала его как продолжение собственной руки, ее неотъемлемую
– Какой же ты у меня молодец! Ты самый лучший на всем свете и я тебя очень люблю!
– От переизбытка эмоций последние фразы я проговорила вслух, за что сразу же получила от своих друзей настороженный взгляд, ясно говорящий о том, что они серьезно опасаются за мое душевное здоровье.
Пришлось срочно их успокаивать, для чего я и продемонстрировала изменения, произошедшие с моим мечом, и объяснила их необходимость. Кстати говоря, такие же изменения произошли и с остальным моим оружием. Теперь арбалет был всего лишь арбалетом, а набор метательных ножей - просто холодным оружием, а не произведением искусства неизвестного мастера.
Таким образом, одна проблема была решена. Стоило задуматься о поступлении в Академию. Поднявшись, я решительно зашагала к костру Махлюнда. Увидав меня на подходе, Махлюнд замахал рукой, подзывая меня к их костру.
– Добрый вечер, девонька. Ну вот мы почти и пришли. Выпей с нами винца за такое событие. Быстренько же мы дошли на этот раз и практически без потерь. Нельзя это событие не отметить.- Он протянул мне кружку с домашним кислым вином.
Пришлось сделать вид, что отхлебнула, и только после этого вернуть посуду. Ну не люблю я эту кислятину, от которой у меня сразу же начинается изжога. Купец был в приподнятом настроении от удачно завершающегося похода, и этим нужно было воспользоваться.
– Уважаемый Махлюнд, не хотелось бы вас отвлекать, просто я боюсь, что завтра вам будет не до этого…
– Ну-ну, смелее, моя девочка.
– Я надеюсь, вы помните, о чем мы с вами договорились? Я по поводу Академии.
– Ты все-таки не выбросила эту дурь из головы? Жаль, жаль. А может, еще передумаешь? Я тебе мужа хорошего найду, заживешь в сытости и спокойствии.
Увидав мой протест, написанный на лице, он с огорчением продолжил:
– Ну ладно. Не хочешь - не надо. Помню я все, не сомневайся. Только вот не обещаю, что смогу заняться этой проблемой в первый же день. Ты пойми меня правильно, сначала надо караван устроить на месте, рассчитаться с людьми, дать указания помощникам о распределении товара. А потом узнать свежие новости, найти моего знакомого, договориться о встрече. В общем, боюсь, это может затянуться на несколько дней.
Да-а, вот это я влипла. Как-то я об этом не подумала. Что же мне делать? Надо же где-то устроиться на эти несколько дней.
– Знаешь что, девонька. Есть у меня к тебе предложение. Насколько я понял, в столице ты никогда не была, а так недолго и в неприятности попасть. Давай сделаем следующим образом. Товара у меня много, а пришлого люда, да и всякого отребья сейчас в столице видимо-невидимо.
Ты со своими спутниками поселишься у меня, дом у меня большой, всем места хватит. А за это твой трарг возьмет на себя охрану моих закромов. Добра у меня немало, и, если сумеете оборонить мое хозяйство, будем считать, что мы квиты за ночлег и стол.
Наклонившись, купец тихонько прошептал мне на ухо: - Я ведь уже смекнул, что девка ты не простая. Да и со спутниками у тебя совсем не те отношения, которые вы хотите показать. Я уж не говорю о том, что трарг твой слишком умный, я таких на своем веку и не встречал ни разу.- Увидев мой опасный прищур, купец с простодушной физиономией, на которой отдельной жизнью жили веселые с хитринкой глаза, продолжил: - Да ты не переживай. Понравилась ты мне, да и не любитель я в чужие
Я сидела, словно пыльным мешком из-за угла пришлепнутая, и совершенно не понимала, как мне теперь быть дальше. С одной стороны, так рисковать нашими жизнями я не имею права. А с другой стороны, ну не мафиози я, чтоб всех, кто так или иначе может быть опасен нашей компании, пускать в расход. Ничего не придумав, я решила: будь что будет. Все равно у меня особого выбора нет, так что остается только надеяться на порядочность Махлюнда и на взаимовыгодное сотрудничество.
– Хорошо, я принимаю ваше предложение. А по поводу ваших намеков, честно говоря, я плохо поняла, что вы имели в виду.- Я решила до последнего не сдаваться и корчить дурочку.
– А и не обращай внимания, девонька. Мало ли что такой старик наговорит после чарки вина. Согласилась, значит, вот и ладненько. Завтра, как к воротам подойдем, держись ко мне поближе, даст святой Верий, пройдем быстро и без помех. А сейчас иди ложись спать, а то гляжу, у тебя уж глаза слипаются. Отдохни хорошенько, завтра раненько встаем.
Пожелав старику спокойной ночи, я вернулась к своим.
Ребята уже с нетерпением ожидали меня с новостями. Кратко пересказав им разговор с Махлюндом, я задала вопрос, возникший в разговоре с купцом.
– Кто-нибудь сможет мне пояснить, кто такой святой Верий?
Лешек только в недоумении пожал плечами, показывая всем своим видом, что ему до фонаря все эти святые, напридуманные людьми. А вот Дакк задумался, вспоминая все, что ему известно о религии и святых.
– Коротко говоря, святой Верий был покровителем всех, кто так или иначе зарабатывал на жизнь своим трудом. Имеется в виду, конечно, праведный труд, а не разбойничий промысел. Ходила легенда, что когда-то давно этот святой ходил по земле, не чураясь никакого труда, прославляя трудолюбие и честное ведение дел. И за что бы он ни брался, все ему удавалось и все у него получалось. Если он брался пасти овец, его овцы были самыми ухоженными и тучными, торговые дела всегда приносили неплохой доход, а на возделываемых им полях снимали самый богатый урожай. Единственное условие было - чтобы все его труды шли на пользу действительно нуждающимся людям. Лично себе этот Верий за свои труды не брал ни копейки. И вот что примечательно. Если кто-то пытался его обмануть и присвоить плоды трудов его в целях личного обогащения, в кратчайшие сроки этот нечестный человек разорялся и шел по миру. С тех пор и повелось: если человек с чистой душой молился Верию и вел свои дела честно, без обмана, то считалось, что святой не оставит своего верного почитателя без поддержки и заступничества. Сложно сказать, насколько это было истинно, только все случаи, когда чьи-то дела начинали идти в гору, приписывали именно помощи этого святого. Были, конечно, и другие святые, которым молились разные слои населения. К примеру, бандиты, воры и разбойники очень этого самого Верия не любили и всегда просили заступничества и удачи у госпожи Хирги. Только очень непостоянна была эта госпожа, и не всегда она приходила на помощь своим верным поклонникам.
Решив не особенно вникать во все эти религиозные хитросплетения, я скомандовала отбой. Ночь прошла достаточно спокойно, лето вовсю вступило в свои права, и даже ночью было достаточно тепло. Так что плащом я укрывалась скорее по привычке, защищаясь от кровососущих насекомых, с радостью летевших на свет костра с надеждой поужинать теми, кто около него греется.
ГЛАВА 34
Когда ты жизнь свою отдал
За громкий звон монет,