Чтение онлайн

на главную

Жанры

Христианская философия брака

Троицкий Сергей Евгеньевич

Шрифт:

Как Церковь, так и государство запрещали тогда только тайные браки (???????????), хотя бы их заключил священник, и рассматривали такие браки как блуд вследствие того, что Церковь не могла констатировать тайные браки [448] . А какая форма имела место при заключении брака, церковная или гражданская, это для действительности брака значения не имело. Таким образом, древняя Церковь в вопросе о форме брака стояла на точке зрения факультативности и сама рекомендовала в одних случаях церковную форму, а в других гражданскую. Конечно, Церковь, которая рекомендовала своим членам постоянную молитву, тем более должна была рекомендовать молитву и священный обряд для такого важнейшего момента в жизни, как брак, и уже Тертуллиан говорит о великом счастии того брака, который подтверждает Церковь Евхаристией и благословением. Точно так же и Златоуст советует звать на брак священников и подтверждать брачное соглашение их молитвами и благословением. Тимофей Александрийский в своем одиннадцатом правиле упоминает о случае, если кто позовет священника для заключения брака [449] . Но уже самый характер этих выдержек доказывает, что древняя Церковь только советовала это, а вовсе не ставила в зависимость от венчания и действительность брака. Церковное венчание Церковь рассматривала как некоторую особенную привилегию, которую она давала только достойным как награду за нравственную высоту и чистоту жизни до брака. Брачный венец был символом победы над страстью [450] , и право на него имели только те лица, которые сохранили невинность до брака. Поэтому древняя Церковь не разрешала венчания в целом ряде случаев. Так, если стороны начали

сожительство еще до брака, их блуд сам собою без всякого обряда превращался в брак, как только исчезали внешние препятствия, о чем говорят, например, тридцать восьмое, сороковое и сорок второе правила Василия Великого [451] . Точно так же и всякое повторение брака, хотя бы и после смерти супруга, Церковь рассматривала, как мы уже видели, как какую-то измену по отношению к прежнему супругу и не дозволяла в таком случае не только венчание, но и простое присутствие священника на брачном пире, о чем говорят седьмое Неокесарийское правило, восьмое, четырнадцатое, сто двадцать четвертое и сто тридцать пятое правила святого Никифора Исповедника, святой Феодор Студит и другие [452] . Исключение делалось лишь для брака супруга, разведенного по вине другого супруга [453] .

448

О недействительности тайного брака говорит 1-е правило Лаодикийского Собора, причем Зонара и Вальсамон при толковании этого правила называют такой брак блудом (Афинская Синтагма, 3, 172), а также новелла Василия Македонянина; Афинская Синтагма, 5, 254, Прохирон, 4, 27 — Кормчая. Глава 48, лист 62, Синтагма Властаря г. 2, пер. Ильинского, 103, Афинская Синтагма, 6, 154.

449

Тертуллиан, Ad. Ux. 2, 9; Златоуст, Гомил. 48 на Быт. Mg. 54, 443; 1-е правило Тимофея Александрийского. Афинская Синтагма TV, 337—338, Ср.: Василий Великий. Толк, на Шестоднев. 7; Климент Александрийский. Педаг. 2, И и 23. Mg. 8, 1085; Ср.: Амвросий, Ср.: 19 ad. Vig.

450

О венце как символе победы над страстью говорит, например, Феодор Студит в поел. 50 и 192; Mg. 99, 1092, 1581; Симеон Солунский. Mg. 155, 513; Златоуст, Гом. 9, на 1 Тим 3. Mg. 62, 597.

451

См. толкования на 38-е прав. Зонары и Вальса-мона: «Согласием родителей блуд переходит в брак».

452

О запрещении венчания второбрачных см. письма Феодора Студита, 50, 192 и 202. Mg. 99, 1092, 1581 и 1615; Никифора Исповедника правило 8 и 135, Pitra Spicil. Sol. 4, 383, 408; в Афинской Синтагме 4, 427,' правило 2-е; Ответы митрополита Никиты; Афинская Синтагма, 5, 441 и др.; на западе в псевдоисидоровых декретах послания пап Евареста и Каллиста.

453

Никита прикл. Афинская Синтагма, 5, 441; Валь-самон на неок. 7, Афинская Синтагма, 3, 312.

И Церковь не только запрещала венчание второбрачным, но и сама предписывала им гражданскую форму брака. «Если вдовец хочет жениться на вдове, - говорит сто тридцать пятое правило святого Никифора Исповедника, патриарха Константинопольского, - он должен приготовить пир, и позвать на него десять соседей, и в их присутствии объявить: "Знайте, господа и братья, что я беру эту женщину за супругу"», а никакого обряда не дозволяется. И Феодор Студит называет такие браки «гражданскими». Долгое время (до 1095 года) брак рабов совершался без венчания, так как существовало мнение, что венчание дает свободу рабу. Только новелла Алексея Комнина (1095 года) дозволила венчание рабам, но господа и после новеллы иногда запрещали рабам венчание [454] .

454

Новелла напечатана в 43-й Глава Кормчей (2, лист 23 и ел. греч. Zach. Jus gr. r. 3, 401—404), причем здесь говорится, что господа рабов не дозволяли им венчание, боясь «да не на свободу отпустятся». Об этом страхе говорит и Вальсамон в толк. 85 правила Трулльского и 82 прав. Карфагенского Собора (Афинская Синтагма 2, 500; 3, 508) и послание монаха Василия, архиепископа Никиты и хартофилакса Петра (Афинская Синтагма 5, 443, 444, 371). См. также рескрипт Алексея Комнина архиепископу Феодулу (Za-chariae, Jus. Gr. Rom, 3, 404) и житие Василия Нового (Споменик Српск. Краль. Акад. 29. С. 73). Последнее житие свидетельствует (Мытарство 17-е), что между рабами или отроками браки заключаются без венчания и вообще без какого бы то ни было участия Церкви простым распоряжением их господина.

Рассматривались как действительные и браки нехристиан после их перехода в христианство, без нового их заключения христианским обрядом [455] . Наконец Церковь не разрешала в старое время венчание и для смешанных браков [456] .

Таким образом, древняя Церковь признавала действительность как церковной, так и гражданской формы брака. Хорошо выражает такой взгляд папа Николай I в своем послании болгарам 866 года. Описав церковный обряд заключения брака, он продолжает: «Однако не будет грехом, если всего этого не будет при брачном договоре, жак, по вашим словам, вас учат греки, в особенности когда у вас ощущается такой недостаток в некоторых предметах, что ниоткуда не подается помощи для приготовления всего этого, а по законам для этого достаточно лишь согласия тех, о браке которых идет речь: а если случайно не будет лишь одного этого согласия, то все остальное и даже самое половое общение не будет иметь значения, о чем свидетельствует великий, учитель Иоанн Златоуст, который говорит (Гом. 32 на Мф. 8): «Matrimonium поп facit coitus, sed voluntas» («Брак создает не совокупление, но свободная воля») [457] .

455

Такая практика существует и теперь в некоторых церквах. Некоторые ученые (например, проф. А. С. Павлов, «50-я глава Кормчей». С. 50) объясняют такую практику тем, что таким супругам благодать брака дается во время крещения. Однако это объяснение неудачно, так как бывают случаи, когда признается таинством брак, совершенный без венчания после крещения, например брак протестантов, у которых нет брака как таинства, по переходе их в Православную Церковь.

456

Амвросий, Epist, 19 ad Vig

457

Ml. 119, 950; Д. Дечев, Response Nicolai papae 1. София, 1922. С. 12 на лат. и болг языках; на с. 1 здесь перечислены и 7 других изданий этого памятника.

Тогда как теперь распространен взгляд, что для действительности брака вполне и одинаково необходимы - два фактора – субъективный - согласие сторон и объективный - внешняя форма, древняя Церковь не придавала такого значения второму фактору. Таинство брака она видела не в обряде венчания, а в самом соединении мужа и жены в одно вышеличное существо путем согласия и любви. Поэтому святые отцы того времени называют таинством взаимную любовь супругов (например, Златоуст), неразрешимость брака (например, Амвросий Медиоланский, блаженный Августин [458] ), но никогда не называют таинством само венчание. Придавая главное значение субъективному фактору брака— согласию, они ставят другой, объективный фактор — форму брака — в зависимость от первого, от воли сторон и самим сторонам дают свободу в выборе формы брака, советуя церковную форму, если для нее нет препятствий. Другими словами, в течение первых девяти веков своей истории Церковь признавала факультативность брачной формы. И если позднее на Востоке - явился другой порядок, причина этого лежит в характерном для него упадке уважения к свободе личности и вмешательстве государства в сферу прав личности, в число которых входит и выбор формы брака.

458

Амвросий, Comm. in. ep. ad. Eph. Ml. 17, 399; Августин, De nuptiis, 1, 10; De bono conjug. 7.

Обязательность известной формы брака создала не Церковь, а создало государство, создал государственный абсолютизм в монархическом или республиканском виде. В частности, обязательность церковной формы брака на Востоке создал абсолютизм византийских императоров, а на Западе абсолютизм французских королей.

Византийские императоры ввели обязательность церковной формы брака частью вследствие недостаточного понимания начала христианской свободы, частью вследствие

мотивов чисто личного характера. Насколько слабо понимали византийские императоры принцип христианской свободы, свидетельствует, например, знаменитая шестая новелла Юстиниана (гл. 6), где он отождествляет римских весталок с христианскими диакониссами и говорит, что если весталок за нарушение невинности казнили смертью, то тем более нужно казнить смертью выходящих замуж христианских диаконисе. Такой же характер имеют и византийские законы о пожизненном насильственном заключении в монастыре монаха, пожелавшего вернуться в мир.

Церковная форма брака получила обязательность в Византии не только без воли самой Церкви, но и вопреки этой воле. Борьбу за расширение церковной формы брака византийские императоры начали из-за второго брака. Мы уже видели, что византийская Церковь не дозволяла венчание для повторных браков. Но византийские императоры не хотели вступать во второй брак без торжественного церковного венчания, а, как кающиеся грешники, гражданским путем и заставляли церковные власти венчать себя. Первый раз этого добился, по свидетельству святого Феодора Студита, император-иконоборец Константин Копроним (741-745), который заставил венчать себя не только второй, но и третий раз [459] . Император Лев Мудрый сделал и дальнейший шаг. Он был несчастлив в своей семейной жизни. Еще при жизни своего отца Василия Македонянина он был влюблен в дочь одного чиновника, Стидиана, красавицу Зою Заутцу. Однако отец заставил его жениться на дочери одного аристократа, Феофано, а Зою заставил выйти замуж за некоего Феодора Гузуниана. Но «on revient tou-jours ? ses premiers amours» («всегда возвращаются к своей первой любви»), говорят французы. Брак не исцелил Льва от первой любви, и он и после свадьбы поддерживал старые связи, за что его строгий отец, грубый македонский мужик, иногда поколачивал. 893 год был счастливым для влюбленных. В этом году умерла жена Льва, Феофано, умер и муж Зои, а еще ранее (886 г.) умер Василий, и Лев сделался императором. Таким образом исчезли все препятствия для их брака, все, кроме одного: Лев был вдовцом, Зоя — вдовой, а Церковь не дозволяла венчания второбрачных. И весьма вероятно, что Лев, с целью устранить и это последнее препятствие, издал в 893 году знаменитую восемьдесят девятую новеллу, которая говорит, что брак может быть заключен исключительно посредством венчания. Несмотря на эту новеллу, патриарх Евфимий не разрешил царю венчания, но царь сослал его, а в конце следующего года некий священник Синап повенчал царя, за что новый патриарх, Антоний, запретил ему священнослужение [460] .

459

Письмо 50. Mg. 99, 1092.

460

См. книгу Н. Попова, «Император Лев VI Мудрый». Москва, 1892. С. 83—84. И впоследствии романы Льва доставляли много хлопот Церкви. Он сам запретил четвертый брак, а когда потерял свою третью жену, то, не имея законных детей, задумал жениться на своей наложнице Зое Карбанопсине, от которой имел незаконного сына Константина. Патриарх не дозволил этого, а тогда он сам повенчал себя и таким образом был «жених и архиерей», как пишет патриарх Николай (Mg. 3, 197; Ср.: Hergenrother, Photius, 3, 657), а затем заставил придворного священника повенчать его второй раз, что и было причиной тяжелой борьбы между Церковью и государством, завершившейся только в 920 году «актом примирения» (Кормчая. Глава 52).

Не применяя эту новеллу в течение некоторого времени к повторным бракам и к бракам рабов, Восточная Церковь примирилась впоследствии с удобным для священства принципом обязательности церковного венчания и мало-помалу, следуя государственным законам, распространила его на все случаи брака, так что в конце концов в XII веке находим церковное предписание, что венчание всегда необходимо для действительности брака [461] . Таким образом, Церковь примирилась с порядком, который ввело государство. Но если государство могло в одну эпоху ввести общеобязательный церковный брак, то, значит, в другую эпоху, при новых обстоятельствах оно может ввести и общеобязательный гражданский брак. Так это и было в действительности. И общеобязательный гражданский брак есть кровное, хотя и незаконное, дитя обязательного церковного брака. Но это дитя родилось не на Востоке, а на Западе, во Франции.

461

Например, Вальсамон свидетельствует, что в эпоху Василия Великого брак заключался путем согласия сторон, а теперь, то есть в XII веке, для него необходимо венчание и причащение (толков, на 26 и 88 правило Василия Великого; Афинская Синтагма 4, 160 и 183).

Католическая Церковь сохранила древнее учение, нто брак заключают сами стороны, и требовала лишь для предотвращения злоупотреблений, чтобы брак всегда имел публичный, а не тайный характер, дозволяя факультативную форму, то есть как церковную, так и гражданскую. Например, папа Александр III пишет, что брак может быть заключен или перед священником, или перед нотариусом и свидетелями. Тридентский Собор установил обязательную для католиков форму брака, но не ввел обязательности венчания. Священник должен присутствовать при заключении брака, но не для венчания, которое лишь желательно, но не необходимо. Для действительности брака необходимо не венчание, а лишь пассивное присутствие (assistentia passiva) приходского священника как представителя Церкви и как одного из трех свидетелей (Sess. 24, 1 de ref. et mat-rim.). И теперь Codex juris canonici дозволяет в некоторых случаях заключение брака не только без венчания, но и без священника (с. 1098, 1099).

Между тем Франция ввела другой порядок, сходный с тем, который Лев Философ ввел на Востоке. В 1579 году государственный Блуасский ордонанс объявил, что для действительности брака необходимо не только присутствие приходского священника как свидетеля, но и венчание, и французские канонисты защищали учение, что таинство брака состоит в венчании. Все это было даже и удобно для духовенства, но только до того времени, пока между Церковью и государством не воз-, никл и несогласия по вопросу о препятствиях к браку. А когда такие несогласия возникли, государство, чтобы защитить свои интересы, создало новую теорию, что, кроме брака как таинства, которое находится в компетенции Церкви, существует брак как гражданский договор, который состоит исключительно в компетенции государства, а впоследствии государство мало-помалу увеличивало значение брачного договора, а в конце концов и совершенно заменило им церковный брак. И если в Византии в истории брачного права видную роль играли личные интересы византийских императоров, то во Франции на эту историю влияли интересы французских королей.

В 1629 году французская власть объявила, что все браки, заключенные до двадцатипятилетнего возраста без согласия родителей, ничтожны. Французская Церковь протестовала перед королем, указывая, что это противно Тридентскому Собору. Правительство ответило, что в браке нужно знать разницу между таинством и договором, контрактом. Условия контракта имеет право определять только государство, а дело Церкви совершать таинство. Скоро оказалось, что контракт важнее самого таинства. Брат Людовика XIII Гастон Орлеанский в 1632 году женился на принцессе Маргарите Лотарингской. По некоторым политическим соображениям этот брак был очень неприятен королю. Тогда применили теорию о различии в браке таинства и контракта, а также использовали и учение римского права, что брак ничтожен, если он совершен vi vel raptu, то есть насилием или умыканием. Понятие умыкания истолковали в очень широком смысле. В его объем включили не только увоз посредством насилия или страха лица другого пола для вступления в брак, но и всякое влияние, так что, если бы какая красавица пленила своими прелестями какого юношу, она бы с точки зрения послушных королю юристов совершила raptus, то есть умыкание; и в конце концов объявили, что Маргарита Лотарингская похитила Гастона Орлеанского. Между тем Гастон был довольно солидный мужчина, который вступал в брак уже второй раз. Тем не менее, декретом парламента, брак был признан недействительным. Гастон протестовал, ссылаясь на то, что его брак заключен в Церкви, почему только Церковь и может его отменить. На этот протест он получил ответ, что таинство брака только освящает брачный контракт, а действителен ли брачный контракт, это полномочно решать только государство, и если государство находит, что известный контракт ничтожен, то отсюда следует, что и Церковь не имела что освящать, а, следовательно, не было и брака[ 27 ]. Еще шире это учение о различии брака как таинства и брака как контракта использовала Французская революция для узаконения общеобязательного гражданского брака. Если старые французские юристы сначала лишь установили различие между контрактом и таинством, а потом дали большую важность контракту, то революция совершенно лишила брак как таинство всякого юридического значения. Французскую революцию подготовили последователи Жан-Жака Руссо, а Руссо признавал религию только как личное чувство, тогда как всякую церковную организацию и все акты таких организаций считал совсем излишними и даже опасными для общества и государства. Когда священник церкви св. Сульпиция в Париже отказал в венчании знаменитому артисту-трагику Франсуа Тальма, Тальма послал письмо Национальному Конвенту. Письмо вызвало в Конвенте целую бурю. Конвент передал письмо революционному Церковному комитету, который выработал первый закон об общеобязательном гражданском браке и включил его в революционную конституцию 1791 года.

Поделиться:
Популярные книги

Сердце Дракона. Предпоследний том. Часть 1

Клеванский Кирилл Сергеевич
Сердце дракона
Фантастика:
фэнтези
5.00
рейтинг книги
Сердце Дракона. Предпоследний том. Часть 1

Возвышение Меркурия. Книга 12

Кронос Александр
12. Меркурий
Фантастика:
героическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 12

Тринадцатый III

NikL
3. Видящий смерть
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Тринадцатый III

Para bellum

Ланцов Михаил Алексеевич
4. Фрунзе
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.60
рейтинг книги
Para bellum

Ваше Сиятельство 5

Моури Эрли
5. Ваше Сиятельство
Фантастика:
городское фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 5

Кровавая весна

Михайлов Дем Алексеевич
6. Изгой
Фантастика:
фэнтези
9.36
рейтинг книги
Кровавая весна

На границе империй. Том 6

INDIGO
6. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
боевая фантастика
космическая фантастика
попаданцы
5.31
рейтинг книги
На границе империй. Том 6

Убивать чтобы жить 2

Бор Жорж
2. УЧЖ
Фантастика:
героическая фантастика
боевая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Убивать чтобы жить 2

Инцел на службе демоницы 1 и 2: Секса будет много

Блум М.
Инцел на службе демоницы
Фантастика:
фэнтези
5.25
рейтинг книги
Инцел на службе демоницы 1 и 2: Секса будет много

Идеальный мир для Социопата 3

Сапфир Олег
3. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
6.17
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата 3

Последний Паладин. Том 3

Саваровский Роман
3. Путь Паладина
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 3

Идеальный мир для Лекаря 16

Сапфир Олег
16. Лекарь
Фантастика:
боевая фантастика
юмористическая фантастика
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 16

Рота Его Величества

Дроздов Анатолий Федорович
Новые герои
Фантастика:
боевая фантастика
8.55
рейтинг книги
Рота Его Величества

Сумеречный Стрелок 3

Карелин Сергей Витальевич
3. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный Стрелок 3