Христофор Колумб
Шрифт:
– Они селятся по берегам рек, впадающих в океан, – возразил Бартоломео.
– Тогда лодки «морских людей» появлялись бы неподалеку от устьев, а не на широте Азорских островов, – пояснил Колумб.
– Вы правы, – кивнул капитан.
– Ты полагаешь, их приносит с запада? – удивился хозяин дома. – Океан исследован на 450 лиг (2700 км), но земли не нашли!
– Морское течение пригнало на Порту-Санту гигантские стебли. Между их соузлиями свободно помещались три винные бутылки, – вспомнила донья Изабелла, мать Бартоломео. – Неужели ты забыл, как я водила тебя смотреть на траву? – спросила она сына.
– Припоминаю… – признался губернатор. – Это случилось после смерти отца, когда Акунья правил островом.
– Незадолго до того,
– Но ведь никто не доказал, что они приплыли с запада! – не сдавался Бартоломео.
– Муж рассказывал, как моряки у Азорских островов в пору сильных ветров встречали огромные мертвые сосны, – добавила донья Изабелла. – Наверное, в океане есть земля, с которой волны приносят деревья и лодки «морских людей», – решила она.
– Предположение доньи Изабеллы не лишено основания, – поддержал тещу Христофор. – Если на севере Европы за морями лежат острова, то почему им не быть на западе? Вы слышали о путешествиях викингов?
– Нет, – ответил капитан.
– Я расскажу вам о них, – предложил Колумб. – В десятом веке в северных морях господствовали скандинавы. Они строили для военных набегов «драккары» – многовесельные беспалубные лодки, оснащенные прямоугольными парусами; использовали для торговли крупные округлые «кнорры». По вечерам викинги причаливали к берегу, выходили на сушу, спали у костров. Иногда ночевали в лодках, собравшись в центре под парусиной, чтобы сохранить тепло. Они питались ячменем, овсом, горохом, пшеницей, соленым оленьим мясом, говядиной, вяленой рыбой. Предохранялись от корбута (цинги) квашеной капустой, луком, яблоками, сушеными фруктами, кислой брусникой, клюквой. Пили воду и пиво. Викинги не знали навигационных приборов, плавали по звездам, как финикийцы. В Англии им не показывали «соларстейн» – солнечный камень, с помощью которого кормчие в тумане определяли положение солнца. Камень привозили из Исландии (кристалл полевого шпата или кордиерита, обладавшего магнитными свойствами), укрепляли на деревянном основании. В непогоду «соларстейн» светился со стороны солнца. Говорят, будто Исландию открыли норвежцы, но это не так. Приплыв на остров, они обнаружили ирландских монахов-отшельников, поселившихся на нем в начале девятого века. Используя течения и устойчивые попутные ветры, викинги отправились далее завоевывать северную Атлантику.
– Как они плавали без компаса? – заинтересовался капитан.
– Скандинавы использовали птиц, – пояснил Колумб. – На драккарах везли клетки с воронами. Потеряв направление, кормчие выпускали птицу. Если суша находилась далеко, ворон возвращался в лодку, а если рядом – улетал к берегу. Викинги спешили за ним. Ворон – тяжелая земная птица, летит медленно, хорошо виден в голубом небе. Моряки верили, будто Боги наделили воронов разумом. В конце десятого века викинги открыли ряд островов, приплыли в страну дикого винограда – Винландию. Сейчас люди не помнят, где она находится. Англичане считают, что Винландия лежит на западе от Исландии.
– Какие острова посетили скандинавы?
– Это неизвестно, – разочаровал слушателей Колумб.
– В океане есть обитаемые земли, – заявила довольная донья Изабелла. – Ветер и волны приносят от них различные предметы, а вы ищите краснокожих туземцев на юге Африки.
– Возможно, вы правы, – уступил гость.
Следует сделать пояснения к рассказу Колумба о викингах. Вероятно, он услышал о них в северном плавании с братьями Негро. За половину тысячелетия европейцы забыли о героических походах скандинавов, «открывших» Исландию, высадившихся в Гренландии. Блуждая в тумане у берегов Исландии, вождь Гунбьорн Кракасон случайно наткнулся на нее. Дома он поведал о земле другу Эйрику. В 982 году Эйрик Торвальдсон Рауди, что значит – Эйрик, сын Торвальда, по прозвищу Рыжий, с четырьмя десятками товарищей высадился в Гренландии и прожил три года у поросших густой травой высоких скал. Это было вынужденным изгнанием. Эйрик родился в норвежском селении Эдхаре (Йерн), унаследовал от отца буйный, вспыльчивый характер. За неоправданное убийство их обоих выгнали из Норвегии. Они бежали в Исландию, где не прижились, поссорились с коренными жителями, вернулись домой и вновь за убийство попали под суд старейшин, после чего отправились искать пристанища на незнакомых землях. Волею судьбы Эйрик Торвальдсон оказался в Гренландии.
Остров понравился викингам, они вернулись в Исландию и организовали вторую экспедицию из 25 кораблей. Шторм разбросал лодки отважных мореходов, в Гренландию приплыли 14 судов. В 986 году основатель второго поселения Бьорн Херьолсфсон с несколькими драккарами поплыл на запад, прошел вдоль неизвестного лесистого побережья. Ученые предполагают, что это были Баффинова земля и Лабрадор. Суда Бьорна благополучно вернулись в Гренландию. Сыновья Эйрика Лейф и Торвальд решили закрепить успех предшественников. В 1001 году они спустились значительно южнее кораблей Бьорна, основали поселок «Хижины Лейфа». Эту более теплую богатую землю, населенную аборигенами, они назвали Винландом.
Ученые искали загадочную страну дикого винограда на Ньюфаундленде и американском континенте. Во второй половине XX столетия в Северной Америке обнаружили неопровержимые доказательства посещения ее викингами. Одновременно археологи нашли в гренландских селениях скандинавов вывезенные с материка предметы американских индейцев, кусочки минералов. Девятое октября в США объявлено Днем Лейфа Эриксона, открывателя Америки.
В Винландии моряки организовали меновую торговлю с индейцами, не знавшими техники обработки металлов. Это позволило гостям перезимовать на новом месте. К весне отношения между пришельцами и аборигенами испортились, викинги покинули колонию в Северной Америке. В Гренландии они прожили многие годы. Задолго до Колумба из-за голода, болезней, холодов скандинавы вернулись на родину.
Викинги делали корпуса кораблей из гибких планок, уложенных наподобие черепицы от киля до поручней и прикрепленных друг к другу бронзовыми гвоздями. Получалась довольно эластичная конструкция, вибрировавшая на волнах и не распадавшаяся на части. Она была отлично приспособлена к зыби Атлантики. Дубовые шпангоуты придавали прочность конструкции. На них вместо палубы укладывали настил из сосновых досок толщиной в два-три сантиметра, служивший дополнительной связью для бортов. Средину настила делали съемной для вычерпывания попавшей внутрь воды. В центре драккара на массивном основании крепилась мачта, опускавшаяся при шторме в особое углубление. Каждое судно имело до тридцати весел разной длины. Они помещались внутри корпуса в «гребных люках», сделанных в бортовой обшивке. Лопасть весла вставлялась в круглые отверстия со скошенными закраинами. При плавании под парусом «гребные люки» закрывали снаружи затычками, маленькими откидными щитками. При таких уключинах сидения (банки) для гребцов располагались ниже, чем на греко-римских галерах. Это давало остойчивость судну, защищало моряков от волн, копий, стрел врагов. Над «гребными люками» поднимался надводный борт в полметра высотой. Для надежности его закрывали боевыми щитами, используемыми на суше.
Парус драккаров изготавливали из кожи или льняного полотна с грубой шерстяной тканевой подкладкой и подвешивали на поперечном рее. Управляли судами кормовыми веслами с широкими лопастями. В 1968 году Тур Хейердал на папирусной лодке «Ра» пересек Атлантику и остался доволен конструкцией подобных «рулей».
Мог ли открытый драккар пересечь Атлантический океан? На этот вопрос ответила группа энтузиастов. Она отреставрировала подлинную лодку и в 1893 году за двадцать дней переплыла океан.
Кнорры имели приземистый пузатый корпус с высокими бортами. В чреве судов помещались семьи, скот, запас продовольствия.
«С давних времен Северная Атлантика была самым грозным океаном на Земле, – замечает французский исследователь Жорж Блон. – Там, скрытые в тумане, скользили к югу предательские айсберги, отколовшиеся от ледяных берегов. Снежные шквалы замораживали моряков на их утлых суденышках. Нескончаемая зима, словно мрачная ночь светопреставления, вынуждала прекращать всякое плавание. Высокие, как горы, волны мертвой зыби катились одна за другой на тысячи километров.