Христосиада

Трищенко Сергей

Вывод

Вот откуда протекция и кумовство:Это дело Господь освятил.Он похвастаться жаждал Иисусом Христом,А совсем не людей чтоб спасти.

* * *

“Родная, родная, родная земля”(песня)«Москва – третий Рим»(известное заблуждение)Бог с дьяволом сражаются во мне –Нашли себе, мерзавцы, поле боя.И с двух сторон имею я вдвойнеИ от любой победы волком вою.Сражения по правилам ведут:Захвачены плацдармы и высоты.Армейский труд – нелёгкий очень труд –Здесь сразу на виду: кто ты и что ты.Минированы борозды мозгов,В кишках скрываются артбатареи,Изрыто поле боя – что с того?Стратегов вид сраженья только греет.Баталии идут за каждый зуб:В них окопались призрачные твари.Понятно, отчего подкожный зудИ отчего желудок плохо варит.Уже имею неприглядный видИ позабыл, что небо голубое…Но если даже кто и победит,Кто вспомнит о каком-то поле боя?Воронки бомб бурьяном зарастут,Истлеет алюминьевая миска…И ни Огня, молчания минут,И не поставят даже обелиска.Не вырастет на поле ни черта –Горела ль сера, иль курили ладан.Ведь кто б ни победил из них – не статьМне филиалом рая или ада.

* * *

Пушкину и ВысоцкомуНе верю в бога – мне казалось –Да видно, верит он в меня:Меня он выделил, мерзавец,Своим сияньем осеня.Не помню, был ли серафим лиГлаза ли, уши выдирал,Но хлопали как будто крыльяИ кто-то на забор взлетал.И, криво на

заборе,Вещало: будешь ты пророк,И по колено будет море,И жизнь потянется, как срок.Ты в мир пришел, а это – зона,Работай – в этом твой удел.Совсем нет в отдыхе резона,Пускай иного ты хотел.Быть кто-то должен и пророком:Что камни-то – зазря лежат?Не будет мир всегда жестоким:Есть ведь ещё и рай и ад.Ну, врежут пару раз – от скуки,Прости их: глупыми растут.Умелыми их станут руки:С каменьев начинался труд.Запомни: кто сейчас смеётся,Потом молиться будет тот:Пророк прощенья не добьётся –На землю сам господь придёт.

* * *

Нет меня! Извините, ребята,Что от вас, не прощаясь, ушёл.Озирался чуть-чуть виновато,Всё же, что сотворил – хорошо.За собой оставляю немного –Свет и тень – непроглядную тьму.Меж цветов полевую дорогуИ загадки – как пища уму.В мире, что человек представляет,У меня есть дорога своя,Пусть извилистая, не прямая,Непонятно на ней мне: кто я?Но уйду, удалившись настолько,Что забуду, что был уже здесь.Незавидна парадная ролька,Тем значительней тихая весть.Правда ль – правды в легендах немало?Ложь, что в истине меньше вранья!Что заглушено звоном металла,Что-то – карканием воронья.Ухожу, чтобы снова вернуться,Возвращением не оскорбяВсе увидят разгадку на блюдце,Лишь познав до предела себя.Обращенья ко мне не приемлю –Этот путь унизительно прост:Ухожу, опираясь на землю,А в глазах – только точечки звёзд.Не ищи с фонарями по свету –Пусть не всякий со мною знаком –Был ли, есть – а меня больше нету,И не слышал никто о таком.Кто сумеет соврать принародно,Тот подскажет изящный ответ:Говорите мне всё, что угодно –Что хотите. Но бога-то – нет.

* * *

Кресты на церкви компасной стрелойУказывают нахожденье бога,А я туда направлен головой –Её он может, захотев, потрогать.Не буду прятать голову в песок –Зря глупой птице подражать не надо:Хотя от пули скроется висок,Зато на три аршина ближе к аду,Который снизу, если сверху – Бог.Два полюса – и люди сжаты между.Когда пути подводится итог –Сильнее уповайте на надежду.Что делали бы люди без небес? –Страшила бы последняя минута.А кто в грехах виновен? Только бес,Который тебя вовремя попутал.Вкушать от рая каждый был бы рад,Мы от него откажемся едва ли…Но вдумайтесь: а если бы не ад,То что б тогда мы раем называли?Кипит под нами магмовый котёл,Плюют вулканы жаркой жижей пенной…А это же всё грешники – те, ктоНаказанные огненной геенной.Перерасход в вулканы истеёт,Базальтовыми стиснуты тисками…А праведников рой порой плывётНад нами кучевыми облаками.Я б на руках прошёлся не спеша,Превознося индийскую йогу,Но чтобы в пятки не ушла душа:Оттуда легче удалиться к богу.Назад уж не получится вернуть –С кем схватишься при этом в поединке?Она – помеха праведному снуИ трудно зашнуровывать ботинки.И встать нельзя на лезвие ножа…Одно есть средство – босиком по лугу –Душа тогда сквозь пятки чует жарИ кверху устремляется с испугу.

* * *

Не отдавайте богу душу! –Бесплатно – я хочу сказать.Совет лихой прошу послушатьИ душу – дьяволу продать.Что ожиданье райских кущейВ сравненьи с звоном золотых.И звон становится все гуще –Дух перехватывает вмиг.Там – будет или же не будет,А тут – наличными мешок,Ведь всё равно не знают люди,Что происходит с их душой.Но почему два этих боссаСтремятся души получить?Мне кажется, всё очень просто:У них самих-то нет души!

* * *

Мы часто дьявола за бога принимаемИ воздаём ему не по чинам.И даже если истину узнаем,То всё равно – мы не поверим нам.Стремимся все к невидимым вершинамИзвестной иерархии чиновА почему? Всё объясненье просто:Забыли Бога мы в своей душе,И только преступив черту погостаСпохватимся… да поздно ведь уже.

* * *

Откровенно – неприятноНа кресте висеть три дня.Даже вечной жизнью – внятно –Не заманите меня.Отчего же ИисусуЗахотелось повисеть?Иль поддался он искусу,В пропаганды влипнул сеть?Был он, не был Сыном Божьим –Непонятно всё же нам.Без него ошибки множим,Не встречая по умам.

* * *

Их было множество – Христов,Учили их: «Всегда готов!»Чтобы они без лишних слов,Закрыв все чувства на засов,Шли грудью за Вождя.«Один – ничто, один – пустяк,Один без коллектива – враг»,И много всяких прочих вракИ сыпалось на души, как…Как капельки дождя.И души мокли день за днемИ думали всегда о Нём,Мечтали: «Вот к Нему прильнем»И загоралися огнёмОт этой мокроты.За Одного! – девиз был всех –Тогда мы обретём успех,Избавимся от всех помех,Идём мы среди верных вех –Лишь это думал ты.

* * *

И те, кто достиг чего-тоИ кто не достиг ничегоСмотрятся в Стикса воды,Видят Харона весло.Все их земные заботыНе стоят теперь ни гроша.Слышу, вздыхает кто-то:«Как была жизнь хороша!»Скривился паромщик древний:«Забудьте о мире том,Сквозь звёзды плывём мы к терниям –Отныне там будет ваш дом.Per astra aspera ad –Скажу я вам по-латыни,Вам дьявол там будет рад,И чёрт вам будет, как брат –Вы станете здесь своими».Спросил я Харона: «Слушай,Позволь мне чуток погрести,А ты вот попробуй грушу –Поди ведь, давно не кушал?Я так успокою душуИ кошек – не будут скрести»«Ну что же – сказал паромщик, –Садись, вот мое весло.Да ты, я вижу, был гонщик!»Не гонщик я был, а угонщик –И это нас всех спасло.Старик долго грушей давился,Потом за весло хватал,Как он ни бесился, ни злился,А всё ж бушевать усталИ тихим и ласковым стал.Сказал он тогда чуть слышно:«Обманут я, как мальчишка,А это, поверь, уже слишком.Законы у нас ведь, что дышло –Как ни поверни – так и вышло».Ещё он сказал мне даже,Слегка приоткрыв уста:«Пёс Цербер стоит на страже,Он вам там с размаху вмажет,Пока ещё не устал».А я ему отвечаю:«Нам это не страшно, нет,На нас он не осерчает –Печенье ему дам к чаюИ всыплю кило конфет.Он станет нам, как знакомый,Почти что совсем родной,А мы будем ближе к домуИ жизнь проживём мы снова –Нам было мало одной.

* * *

Христос торговцев выгнал вон из храма,Они же, гады, продали весь храм.Тысячелетья длящаяся драма,От Рождества знакомая всем нам.Религия и чувства несовместны –Мешает иерархия чинов.Пускай не все служители бесчестны,Но что в основе прячется основ?Стремленье человека влезть повыше –С древнейших обезьяннейших времен.Покуда с высоты не съедет крыша,К себе подобных не подпустит он.А надо просто вспоминать почаще,Влезая на высокий пьедестал:Лишь тот, кто из древесной вышел чащи,Из обезьяны человеком стал.

* * *

Бог сверху, говорят, а снизу – ад.А люди, как в тисках, зажаты между.Такому положенью я не рад:Свободно можно потерять надежду.Стремишься вверх – придавят облакаИм притяженье снизу помогает,Пусть даже вверх протянута рука,Но разве пустят с грязными ногами?Куда придешь по тропке роковой,Спасаясь от душевного разлада?Пускай ты к Богу ближе головой,Но ноги-то стучатся в двери ада.

Миф о мифе

«Миф этот в детстве

каждый прочёл»

В. Высоцкий

Пролог

Мы этот миф учили, как урок –Понятно стало и для дураков:Чтоб лабиринт пройти, имей клубокХотя бы из ботиночных шнурков.Ребенку вдалбливали с малых лет:Запомни и затылок зря не три,Ища уже отысканный ответ:Чтоб вспыхнул свет – пройди сквозь лабиринт!И жили мы, всё запасая впрок,В надежде, что придет заветный час.И кое-кто повеситься не мог,А у других – верёвок был запас.

– – – – – – –

Нить Ариадны – это световодИ Светом ослеплён был Минотавр.Моя интерпретация не врёт:Я знаю, потому что сам был там.Я тоже шёл сквозь этот лабиринт,Руками по сырой стене скользя,А у стены лежали фонари,Которые зажечь уже нельзя.Все брали фонари с собой во тьмуС канистрой керосиновой в комплект,А надо было – нить всего одну,И чтобы в ней всегда струился свет.Во тьме горящий факел – хорошо,Когда сумеешь вовремя зажечь.Ты можешь свеч с собою взять мешок,Но стоит ли игра со смертью свеч?Ты, прежде чем отправиться во мрак,Пока порога не переступил,Подумай же, хотя бы кое-как:Для этого ли ты на свете жил?А если не ответишь на вопросИ скроется от выхода пятно,И не озноб по коже, а мороз,Тогда иди вперед – уж все равно.Здесь шаг за шагом – лишь бетонный полИ писк мышей, снующих из-под ног.И не понять: зачем сюда пришёл,На долгий или на короткий срок?Пусть в темноте идешь ты не один,А с лучшим другом – светом фонаря,Но наверху – пускай и среди льдин,А дважды в день – прекрасная заря.Тебе снаружи может день помочьИ точки звёзд, что сменят синеву…А здесь везде, всегда и всюду – ночьИ страхи снов ты видишь наяву.Фонарик ли подвешен на крючок,А может просто отблеск от костра?Ползёт по стенке мокрой светлячок…От крови иль от слёз стена мокра?Жалею: не бывал здесь Диоген.Как пригодился бы его фонарь!Что делать, если тьме попал ты в плен?Попробуй в стену головой ударь!Чтоб искры разлетелися из глаз –Пусть тьму они разгонят хоть на миг.Когда светильник разума угас,Не заменить его костром из книг.Лежат у стенки грудой черепа,Гнилушками сияя из глазниц:Не манит их далёкая тропа,Не омрачают сумраки ресниц.Зачем пришли – чредой у стенки лечь?Имели цель забиться глубже в щель?Их голова не скатывалась с плеч –Её там просто не было вообще.Пусть пламя возгорится из искры! –Мы вовремя сумели искру взять.Но чтоб горели в темноте костры,Сначала дров должны мы наломать.Зачем вошел, ты помнишь ли ещё?За правдой если, так она в ногах.И чудится зубов блестящий щёлк…А может, Минотавр – твой личный страх?Когда фонарь погаснет среди тьмыИ сердце сразу в горле застряёт,Что видят даже светлые умы,Когда снаружи их никто не ждёт?Когда вас не соединяет нить,Вся теплая от света изнутри,Не может темнота к себе манить:Получше на свету всё рассмотри.А если в тьму пришёл из темноты?И возвращаться надо снова в тьму?А позади – сгоревшие мосты? –И возвращенье вроде ни к чему.А если взял не нить – бикфордов шнур?Ошибка жизни стоит не одной.И пусть не воровал сегодня кур,Так почему дрожит тогда ладонь?Когда б она касалася руки,А та – ещё, и так – живая цепь,Тогда б на свете не было тоскиИ в темноте. И в мире. И в лице.Убьёшь ты Минотавра, или нет, –Покажется пусть даже, что убил,Но если сможешь свой оставить след,Не скажут ли потом: «Он наследил»?Привыкнуть к мраку сможет ли иной,Когда за правду выдаётся ложь?Но вдруг внезапно вспыхнет свет дневной –Ослепнешь, или что-нибудь поймёшь?Казалось, бродишь в лабиринте век,От темноты готов сойти с ума…А может быть, не поднимал ты век?Снаружи ли, внутри – вся эта тьма?Быть может, стоит веки распахнутьИ посмотреть на всё во все глаза –И ты увидишь предстоящий путь,Ночные страхи сможешь рассказать.Путь впереди, пускай и не прямой,Ты выбрал сам, и знаешь, как идти,Мечтая: навсегда расстался с тьмой –Вдруг видишь Минотавра на пути.И, меч сжимая в дрогнувшей руке,В себе стремишься отыскать кураж…Но тает Минотавр невдалекеИ понимаешь: это всё мираж.Опять одна дорога пред тобой,Деревья сбоку скрыли дали вид.И кажется, что выиграл ты бой,А сколько впереди их предстоит?Пусть страх исчез, однако на светуТы боевой утрачиваешь пыл.Свою мечту унёс ты в темноту –В ней нить и Ариадну ты забыл?Ведь нити нет в руке, и всё светло,Как будто сам ты в световод вошёл.А что ушло – взаправду ли ушло?Как убежать от сковывавших шор?И светонить – исчезла где она?Быть может, связан Минотавр был ей?Она при свете вроде не нужна,Но без неё – темнее и больней.Всё если тьмой покроется опятьИ лабиринтом станет вновь маршрут,Вы нить с собой не позабудьте взять:Ей Минотавра хорошо вязать –Надёжней нет для Минотавров пут.Дорога снова вьётся впереди,А ты назад попробуй оглянись,На путь, тобой пройдённый, погляди.Не рана ли в груди зовется – жизнь?Пусть кажется: всё позади – не так,И надо бы вернуться, изменить.И кто-то подает оттуда знак…И будто бы в руке – все та же нить…Что светлого вы вспомните о тьме? –Как тяжело хоть что-нибудь терять?Да и в своем ли станемся уме,Коль будем бесконечно повторять?Теперь пойдём дорогою другой…Но чудится опять мышиный писк,Бетонный пол – трава ли под ногой?А вдалеке – светляк иль солнца диск?Хоть не был ранен и не нужен бинтИ не встречался жуткий Минотавр,Но не понять: прошёл ли лабиринт,Иль до сих пор всё так же бродишь там.

* * *

Когда уходят люди в монастырь,То, говорят, они стремятся к Богу.Читающий меня, кто б ни был ты,Не торопись к подобному итогу.Ведь был когда-то Иисус Христос,И он отправился навстречу людям.Пусть не сумел он свой решить вопрос,Но мы о том пока не позабудем.Он снова должен будет к нам прийти,А если в монастырь мы соберёмся,То вряд ли повстречаем по пути –Скорей всего, мы просто разминёмся.

* * *

Меня Христос крестил во Иордани,Трещал тридцатиградусный мороз.И, надо мною простирая длани,Иисус едва, признаться, не замёрз.Он ёжился, стыдясь слегка попрыгать,По-ямщиковски хлопнуть по плечам.Когда б хотел, я б мог дождаться мига,Когда бы он от холода зачах.И будь на месте на моем фанатик,В священный ступор падающий враз,Замёрз Христос бы. Но шепнул я: «Нате!Погрейтесь в сердце вы моем сейчас!»Исчез Христос. Мне показалось, в сердцеЯ на мгновенье тяжесть ощутил.И если кто захочет вдруг погреться,То пусть туда попробует войти.

* * *

Когда уходят люди в монастырь,То, говорят, они стремятся к Богу.Читающий меня, кто б ни был ты,Не торопись к подобному итогу.Ведь был когда-то Иисус Христос,И он отправился навстречу людям.Пусть не сумел он свой решить вопрос,Но мы о том пока не позабудем.Он снова должен будет к нам прийти,А если в монастырь мы соберёмся,То вряд ли повстречаем по пути –Скорей всего, мы просто разминёмся.

* * *

Меня Христос крестил во Иордани,Трещал тридцатиградусный мороз.И, надо мною простирая длани,Иисус едва, признаться, не замёрз.Он ёжился, стыдясь слегка попрыгать,По-ямщиковски хлопнуть по плечам.Когда б хотел, я б мог дождаться мига,Когда бы он от холода зачах.И будь на месте на моем фанатик,В священный ступор падающий враз,Замёрз Христос бы. Но шепнул я: «Нате!Погрейтесь в сердце вы моем сейчас!»Исчез Христос. Мне показалось, в сердцеЯ на мгновенье тяжесть ощутил.И если кто захочет вдруг погреться,То пусть туда попробует войти.

«Я захлопнул тетрадь…»

Я захлопнул тетрадьИ подвел я черту.Для чего мне писать?Я пишу в пустоту.Я пишу в пустоту,Здесь сомнения нет –Я прикручен к крестуИ Варавва сосед,Где же ты, мой Христос?Далеко ли ушёл?Неужели до звёзд?Ну и как – хорошо?