Сердце Дракона. Двадцатый том. Часть 2

Хаджар, прикрыв глаза и, мерно задышав, кое-как, упирая ножны Синего Клинка в снег, поднял на ноги и подошел к Лэтэи. Рядом с ней, раскачиваясь на месте и прижимая к себе окровавленное тело воительницы, сидел Артеус. По его лицу стекали крупные, горячие слезы.

Но еще не успев упасть на искрящийся снег, тут же превращались в снежную муку.

Хаджар опустился рядом с боевой подругой и прислонил палец к носу.

— Дышит.

— Что? — не расслышал Артеус, в глазах которого

Шок, постепенно, проходил.

— Жива еще, — процедил Хаджар, после чего отстранил волшебника в сторону и, обнажив кинжал и укрепив его терной и энергией, разом чувствуя, как они влились в кинжал не из вне, а, будто, изнутри его самого, но… об этом он подумает позже.

Аккуратно поддев крепления раскуроченной брони, он начал медленно вырезать осколки волшебной стали из разорванной плоти. Кровь то и дело брызгала на лицо и руки, заставляя Артеуса за спиной немного завывать.

Несмотря на возраст волшебник, если не считать скоротечной для него битвы с Орденом Ворона, никогда не сталкивался с тем, чтобы кто-то из его товарищей начинал танец с костлявой старухой. И, тем более, находился в таком виде.

— Помогай! — рявкнул Хаджар.

— Ч-ч-то…

— Воду! Вскипяти мне воду!

— Я не…

— Вечерние Звезды! Снег! — рычал Хаджар, стараясь одновременно зажимать раны и вынимать сталь. — Натолкай куда-нибудь и вскипяти!

Самого первого вздоха хватало, чтобы почувствовать невероятное давление местной атмосферы. Северные Земли оставили позади даже приграничные к ним горы. Хаджар разом ощутил себя если не простым смертным, то чем-то вроде Практикующим ступени Трансформации в варварских королевствах Лидуса и Балиума.

В такой обстановке ранения Лэтэи мигом бы вызвали заражение крови, а затем и гангрену. Их требовалось промыть и как можно скорее закрыть.

— Тяжело, — сквозь сжатые зубы цедил Артеус, прикладывая посох и шепча слова над котелком, куда натолкал снега.

Простое даже не заклинание, а манипуляция энергией вызвала у мага такое напряжение, словно он пытался подчинить своей воле какого-нибудь волшебного зверя.

То же самое чувствовал и Хаджар, когда вытянул силы из своего Правила, ставшего для него личным источником. Сперва ему показалось, что это из-за того, что он пока еще не очень понимает, как им пользоваться, но теперь становилось понятно — давила местная атмосфера.

Проклятый Мир Боевых Искусств… Как будто по кругу бежишь. Сперва становишься едва ли не равным богу, но чем дальше двигаешься, тем сильнее походишь на простого смертного.

А в это время Лэтэя начала хрипеть.

— Проклятье! — выругался Хаджар и попытался вытащить из пространственного кольца несколько пилюль и лоскут ткани, но… ничего не ощутил. На его пальце покоилось самое обычное кольцо из драгоценного металла.

— Все артефакты, — приглушенно прошептал Артеус, выбрасывая на снег разнообразные побрякушки — амулеты, свитки, листки с чарами, фигурки, украшения и прочие драгоценности региона смертных. — Они все не работают… в них нет энергии и терны…

Хаджар выругался еще раз. Теперь уже куда грязнее.

— Солнце, Хаджар, — Артеус указал на светило, поднимающееся из-за гор. — Оно не там должно подниматься.

— Что? Ты бредишь, маг? Там вост…

— Это северо-восток, — перебил Артеус. — Солнце должно быть в другом месте… Хаджар, что происходит?

Генерал выругался уже в третий раз, после чего скинул одежды Мэб и, ощущая холод, мгновенно вцепившийся в него оскаленной пастью голодного пса, стянул с себя рубаху. Кожа краснела буквально на глазах, а зубы начинали с яростью стучать друг о друга.

Словно Хаджар не умел подчинять своей воле имя Севера и не обладал способностью не замечать холод.

Действительно — как простой смертный.

— Слабость, — Артеус сжимал и разжимал кулак. — Хаджар, я никогда не чувствовал такой слабости…

Волшебник опять постепенно впадал в состояние шока. Но оно и неудивительно. Будучи рожденным сразу на ступени Небесного Солдата, преодолевший ступень Безымянного еще в подростковом возрасте, он вряд ли понимал, что значит быть смертным.

В отличии от Хаджара, за три неполных века так и не привыкшего к тому, какими силами он обладал. Что же… кажется, теперь уже можно и не привыкать.

Осознав, что от волшебника вряд ли в ближайшее будет толк, Хаджар аккуратно отнял у него котелок, после чего разорвал рубашку на лоскуты и обильно смочил в кипятке. После этого начал обрабатывать раны.

Вознеся хвалу старым, армейским привычкам, он пошарил на поясе. После сражения со Стариком, большая часть подвязанных кармашков и мешочков оказались либо сорваны, либо повреждены, растеряв содержимое, но несколько осталось.

Вытащив из них несколько пучков трав, Хаджар добавил их воду, после чего посыпал её порошком из чудом не разорвавшегося конвертика.

Размешав, он приподнял голову Лэтэи и, смазав ей губы, открыл рот, после чего влил и надавил на горло. С хрипом, но та проглотила.

Дыхание воительницы выровнялось и первое облачко пара сорвалось с бледных губ.

— Нам надо найти укрытие, — цедил Хаджар, перевязывая раны Лэтэи. — Пещеру или расщелину. На холоде она долго не протянет. Начнется лихорадка, а затем…

Он не стал договаривать. Точно так же, как не стал спрашивать, что случилось с Шакхом и Албадуртом. Жизнь научила его решать сперва те проблемы, которые было возможно, а об остальном думать позже.

— Да, — заторможено кивнул Артеус. — С-с-ейчас.

Он поднялся на ноги, отел в сторону посох и на распев произнес несколько волшебных слов. На мгновение перед ним, как и прежде зажглась золотая… нет, не лента, а маленькая искра. Она унеслась куда-то за ледяной бархан, после чего исчезла.