Хромой кузнец (сборник)

Семёнова Мария Васильевна

Солнце готовилось скрыться из глаз, чтобы жители срединного мира отдохнули от блеска его лучей, а звери, промышляющие в ночи, смогли добыть себе пищу. И ветер, по-прежнему сильный, гнался за ним с послушной сворой облаков, рыже-серых, как стая волков, бегущая мимо костра…

Готторм вдруг сказал, указывая вперед:

– Паруса!

– Где? – спросил Сакси, недовольный, что не сумел первым их разглядеть. Потом присмотрелся: – Это боевые корабли! Четыре корабля, и правят сюда!..

Он отдал команду и повернул рулевое весло, надеясь спрятаться за островами. Четыре корабля, как один, повернули следом за лодкой.

– Мы

зря сделали это! – сказал Сакси. – Они решили, будто мы их испугались!

Бёдвильд молчала.

Сын Нидуда конунга хорошо знал, что добра от подобной встречи ждать не приходилось; однако его решимости это не сломило. Он приказал:

– Роняй парус, Готторм ярл! Пусть видят – мы не бежим!

Закатное солнце поджигало полосатые полотнища ветрил. Стремительно мчались над волнами узкие чёрные корабли, похожие на распластавшихся в беге коней. И вот они уже вплотную приблизились к лодке и закачались вокруг, нависая над нею оскаленными пастями чудовищ, украшавших носы.

Гордо выпрямившись на корме, Сакси оглядывал незнакомые, усатые, скуластые лица, гривы волос, мокрых от брызг… Потом крикнул:

– Если вы с миром, так ступайте себе мимо! А если вы враги, так знайте, что без боя нас не взять!

С кораблей раздался одобрительный смех. Кто-то сказал:

– И сразиться бы, да боязно промахнуться по тебе, храбрец, уж очень ты мал! А что, будто не случалось тебе ни от кого убегать?..

Присутствие Готторма не дало Сакси слукавить. И он ответил, уязвленный в самое сердце:

– За это не поручусь, но от тебя-то я ни разу не бегал!..

Ещё громче засмеялись на кораблях.

На одном из них, на том, что был длиннее и больше всех остальных, стоял возле борта сам вождь. Темно-синими были его глаза, а волосы напоминали по цвету рыжий корень сосны, щедро запорошенный снегом. Улыбаясь, слушал он маленького Сакси.

А потом обратился, минуя его, прямо к Бёдвильд, смотревшей на него из лодки. Он сказал:

– Красавица! Мы не тронем ни тебя, ни этого человека в лебедином плаще. Скажи только, не видала ли ты кого-нибудь в здешних местах, кто был бы, как брат на братьев, похож вот на этих парней?..

И он указал ей на двух ясноглазых молодых великанов, стоявших на палубах соседних лодий.

– Видела, – ответила Бёдвильд тихо.

И мгновенная тишина повисла над морем – только волны перекликались возле бортов.

– Где же он? – спросил Торгрим конунг. Бёдвильд без колебаний откинула прошитую перьями сеть:

– Вот он…

А Волюнд спал.

1980

Девять миров

(скандинавские мифы)

…Пусть вникают в эту книгу, дабы набраться мудрости и позабавиться. Нельзя забывать этих сказаний или называть их ложью.

Снорри Стурлусон. «Язык поэзии»

Два брата и скрывший лицо

[1]

Осеннее море с грохотом сотрясало гранитные скалы. Ветер подхватывал брызги и нёс в глубь страны, над ущелиями фиордов, над каменными перевалами, мимо снеговых шапок вершин. И даже орлы, гнездившиеся на неприступных утёсах, с трудом могли разглядеть далеко в море маленькую рыбацкую лодку.

Шторм

давно сломал мачту, сорвал парус и утащил куда-то в низкие тучи. Двое мореходов сперва пытались грести, но тяжёлые волны выхватывали вёсла из рук, да и силы кончились быстро – ведь старшему из гребцов едва минуло десять зим, а младшему и того менее – восемь. Это были Агнар и Гейррёд, сыновья Храудунга, одного из самых знаменитых вождей Северных Стран. Буря уносила их лодку от родного берега прочь. Братья едва успевали вычерпывать холодную воду, хлеставшую через борта.

1

Текст публикуется с сохранением авторской пунктуации.

– Держись, Гейррёд! – крикнул старший брат младшему. – Мы же викинги! Дымные очаги и тёплые постели – это не для мужчин!

Агнар был доброго и весёлого нрава: все ждали, что он сделается хорошим вождём, справедливым и щедрым. Отцовские воины охотно пойдут за ним, когда он подрастёт.

Гейррёд отвечал:

– Пусть другие плачут или просят пощады.

Судьба младшего сына – всё в жизни добывать самому, и богатство, и славу, и преданную дружину. Что ж, Гейррёд обещал стать замечательным воином. Кровавое Копьё – вот что значило его имя.

Двое промокших мальчишек упрямо сражались с волнами, чувствуя, как понемногу стынет кровь в жилах, как ледяной ветер высасывает последние силы… Они были сыновьями вождя. Они хотели стать викингами. Они не привыкли сдаваться.

Наконец, уже в ночной тьме, впереди заревел прибой, ощерились белые буруны. Братья отчаянно вцепились в обледенелые борта, предчувствуя гибель. Но вот диво: откуда-то из темноты вдруг громко закаркали два ворона, и вздыбившаяся волна подхватила лодку, пронесла над оскаленными клыками камней и вышвырнула на незнакомую сушу. Обоим показалось, что это была не простая волна. Поспешно выскочили сыновья Храудунга на скрипучий песок и – новое диво – тотчас встретили старика.

Был у него синий плащ, гулко хлопавший на стылом ветру, и широкополая шляпа, низко надвинутая на единственный глаз. Он привёл неудачливых рыбаков к себе в дом и велел старухе раздуть пожарче огонь, чтобы обсушить и согреть нежданных гостей. А поскольку осенние шторма длятся подолгу, до самого снега, делать нечего – остались они в том доме зимовать.

Многому научили братьев старик со старухой. И так вышло, что Агнар привязался больше к хозяйке, а Гейррёд – к хозяину. Когда же наступила весна, старик дал детям вождя хорошую новую лодку, и, как по волшебству, немедля задул попутный ветер. Стали прощаться. Старик отозвал Гейррёда в сторону:

– Ты понравился мне. Знай же, что ты был гостем Одина, Отца Богов и Людей. Знай ещё: я помогу тебе стать знаменитым вождём, таким же, как твой отец.

Быстро принёс ветер лодку к родному берегу. Вот показались впереди горы, замаячили в морском тумане знакомые утёсы возле устья фиорда. Гейррёд первым выскочил на отцовскую пристань, на просмолённые дубовые брёвна… и вдруг оттолкнул лодку с братом прочь, крикнув:

– Плыви теперь туда, откуда не возвращаются!

Вот так понял он милость Одина и обещание сделать его вождём. Агнара унесло течением обратно в море, потому что в лодке не было вёсел, и никто не заметил его в тумане и не явился на помощь. А вероломный брат как ни в чём не бывало зашагал ко двору Храудунга.