Хроника Акаши

Лёвенштейн Карола

– Просто представь себе, у тебя в любое время будет доступ к знаниям из всех книг и из всех умов, - сказал он медленно и с заговорщическим взглядом. Теперь мне стало ясно куда он клонит.

– Вы хотите подключить друг к другу все головы? А как насчёт личной жизни, я не хочу, чтобы у меня в голове находились незнакомцы, а также не хочу знать всё о каждом, - сказала я нахмурившись.

– Признаю, это остаётся ещё проблемой.
– Парэлсус задумчиво почесал себе голову.

– А что за хроника станет излишней?
– Где-то

я уже слышала это слово.

– Забудь хронику, это не так важно, - сказал он быстро и поспешил через медиатеку в сторону своего кабинета. Я с трудом следовала за ним.

– Твоя мать, - начал он, опускаясь в своё кресло.
– Выбрала разные пути. Изменения среди населения начинаются либо сверху, либо снизу. Вначале она попыталась начать снизу и убедить в своей идее как можно больше магов. Она раздавала листовки и давала интервью в «Хронику Короны», чтоб растолковать каждому, что это совершенно нормально, когда патриций женится на плебее.

– И это сработало?
– спросила я с нетерпением.

– Нет, плебеи не доверяли твоей матери, потому что она была патрицием. А патриции какое-то время вежливо слушали, а потом это никого уже не интересовало. Пожар, который хотела разжечь твоя мать, стал не больше ничтожного огонька, растоптанного в повседневной монотонности. Она инвестировала в это почти три года жизни, снова и снова планировала новые мероприятия, чтобы найти сторонников для своей идеи. Даже каждый месяц проводила демонстрации перед палатой сенаторов.

– Правда?
– спросила я со скепсисом в голосе.

– Да, она была настойчивой и действительно могла заговорить магов до смерти. Вначале на демонстрации приходило много людей, а потом, месяц за месяцем, их становилось всё меньше, так что в конец концов на улице остались стоять только она и её близкие друзья.
– Парэлсус проницательно посмотрел на меня своими серыми глазами, которые, не смотря на толстые стёкла очков оставались зоркими.

– Я покажу тебе ещё несколько фотографий.
– Парэлсус встал и принялся перекапывать забитую полку, потом в конце концов вернулся со старым фотоальбомом.
– Твоя мать документировала все мероприятия. Здесь она раздаёт листовки незадолго до Рождественских каникул.

Я увидела мою мать на одной из фотографий, закутанную в толстый, красный шарф. Она бросила в воздух стопку бумаги и теперь стояла, вытянув руки в стороны и улыбаясь, в вихре из бумаги. Парэлсус вытаскивал одну фотографию за другой из альбома, и я полностью погрузилась в то, другое время.

Два часа спустя он вытащил последнюю фотографию из альбома. На этой фотографии моя мама несла плакат, на котором было горящими буквами написано «Я выйду замуж за кого хочу!».

– Моя мать хотела спровоцировать их, не так ли?
– спросила я, разглядывая фотографию и улыбаясь.

– Правильно, она надеялась, что таким образом обеспечит себе наибольшее внимание.

– С протестами она потерпела неудачу,

но они ещё никого не настроили против неё, - сказала я задумчиво.

– Правильно, это случилось позже, но об этом я расскажу тебе в другой раз. Поспеши теперь вернуться в свою комнату, прежде чем тебя поймает мадам Виллури. Мы не можем рисковать, привлекая к себе внимание. Я сообщу тебе, когда у меня снова появится время.

Я кивнула и встала. Парэлсус попрощался, а я задумчиво прошла мимо МУП, направляясь в свою комнату. Мне удалось незаметно добраться до верхнего этажа жилой башни.

Крепость, как будто вымерла. В рабочей комнате я встретила Лиану, а из ванной услышала шёпот Лоренца и Ширли.

– Сегодня есть где-нибудь вечеринка?
– спросила я и плюхнулась на большой диван. То, что Сибиллы предсказали мне скорую смерть, вызвало во мне странное чувство. Это был не страх, как я ожидала, а неотложная потребность наконец начать жить, бурно и интенсивно. Кто знает, когда моё время истечёт.

– Вечеринка?
– спросил Лорец, высунув голову из ванной.
– Никакого шанса, пока мадам Виллури продолжит требовать и дальше такую строгую дисциплину. Самое большее, мы могли бы спуститься в Шёнефельде и заняться чем-нибудь там!
– предложил Лоренц.

– В Шёнефельде уже сейчас скукотища, там вам больше ничего не удастся испытать, а после суматохи, которую устроила Сельма, лучше, если она пока останется здесь, - строго сказала Лиана. Я неохотно кивнула. После того, как Адам вернул меня в Тенненбоде, мне пришлось дать отчёт профессору Эспендорм и ещё некоторым другим из Чёрной гвардии. К счастью Лоренц и госпожа Трудиг могли подтвердить, что речь шла о досадной оплошности. Всё же на меня наложили обязательство, для моей же собственной безопасности, пока не покидать Шёнефельде.

– Как провела время у Парэлсуса?
– спросила Лиана.

– Было очень интересно. Он рассказал мне о маршах протеста мамы. Она была довольно настойчивой, организовывала демонстрации и раздавала листовки.

– Ты ещё не отказалась от своего плана?
– Лиана села рядом и вместе мы смотрели в окно на метель снаружи.

– Нет, а почему я должна отказаться?
– Я покачала головой.
– Совсем наоборот. Сибиллы направили меня на совершенно новый след. Если я хочу разгадать тайну об исчезновении моей семьи, я должна найти книгу книг.

– Книгу книг, и что это такое? Может быть библия?
– Лоренц задумчиво нахмурился.

– Не думаю, что это библия, потому что Сибиллы сказали, что я уже один раз встречала эту книгу во сне, но я не помню, чтобы хоть раз мне снился сон о библии.
– Внезапно у меня как будто спала пелена с глаз. Прошлым летом мне хотя и не снился сон о библии, но зато о книге. Привкус земли, который тогда остался на языке, был отвратительным. Она кричала «Акаша», пока сгорала. Меня обдало жаром. Что упомянул сегодня Парэлсус?