Хроника Аравии
Шрифт:
Делая расстановку войска, прекрасно зная, что такое фаланга сариссофоров, Фокион поставил в центр максимальное количество воинов, которое он мог себе позволить. Именно благодаря этому, македонцы долго не могли разгромить центр. И даже когда это случилось, толпы беглецов, на некоторое время прикрыли собой афинских гоплитов, отважно бившихся на правом фланге.
Ведомые в бой лично Фокионом, они были в шаге от победы над гоплитами Мазия и сарисофорами Пелея. Даже с разбитым и бегущим центром, афиняне сохраняли шансы, если не на победу, то на почетную ничью. Ещё немного и в бегство обратились бы македонцы, но повторная атака дилмахов, перечеркнула все их достигнутые успехи.
Ветераны Леонната блестяще показали, что они по праву считаются покорителями не только Азии, но и всей Ойкумены. Лишившись командира, отброшенные врагом, они не отошли на безопасное расстояние и там не стали дожидаться исхода сражения. Взяв на себя инициативу, командиры среднего звена смогли быстро собрать разрозненные силы македонской кавалерии и нанести по врагу новый удар.
На этот раз все было сделано как того требовал от Леонната Птоломей. Удар пришелся под самое основание греческого клина. Озлобленные и рассерженные дилмахи, так сильно ударили по врагу, что афиняне быстро сломались под их натиском и побежали.
Бежали быстро, стремительно, не оставляя своему полководцу ни малейшего шанса на какой-либо успех. Напрасно Фокион попытался остановить воинов собственным примером. Потрясая копьем, он в отчаянии шагнул навстречу коннице врага но, не пройдя и пяти шагов, упал, получив сокрушительный удар мечом по шлему.
Только храбрость солдат, искренне любивших старого полководца спасла Фокиона от гибели под копытами вражеских лошадей. Смело бросившись на защиту рухнувшего стратега, они сначала оттащили его в сторону, а затем благополучно вывели с поля боя.
Македонцы могли окружить противника и тогда, число беглецов из-под Фермопил было бы куда меньшим. Однако грекам повезло, благодаря жадности ветеранов Леонната.
Разгромив афинян, дилмахи вместо того, чтобы продолжить свой натиск и идти на соединение с гипаспистами Птоломея, бросились грабить лагерь противника. Порядком, поиздержавшись в дороге, они надеялись поправить свои финансовые дела за счет противника.
Расчет ветеранов оказался верным. Они захватили богатую добычу, включая палатку Демосфена, который трусливо бежал с поле боя, бросив оружие, чтобы было легче бежать. Однако благодаря их недальновидным действиям, Птоломей лишился возможности полностью уничтожить силы коалиции, раз и навсегда.
Из-за жадности дилмахов и понесенных потерь, он не мог двинуть войско на Афины, хотя момент был благоприятный. Разгромив противника, регент остался под Фермопилами и, зализывая раны, стал ожидать прихода Кратера с главными силами.
По всем расчетам, ждать нужно было немного, однако тут вмешался северный фактор в лице буйных фракийцев. Замиренные царем Александром в самом начале его царствования, они смирно сидели на своих землях все время его похода. Ни одно фракийское племя не пересекало границ Македонии, но стоило лишь прийти известие о смерти великого царя, как фракийцы моментально преобразились.
Наличие в Пелле Птоломея с войском, вначале сдерживало их от соблазна набега. Но вот регент покинул Македонию, и теперь уже ничто не могло помешать фракийцам, нанести нежданный визит.
Сначала, фракийцы проверяли крепость границ македонского царства робкими набегами и только потом, двинули на Пеллу войско под командованием царевича Фариона. Кратер со своими ветеранами появился в Македонии в тот момент, когда до столицы царства, фракийцам оставалось всего два дневных перехода.
Несмотря на численное превосходство врага, стратег дал бой фракийцам по всем правилам военного искусства. В кровавой сече под стенами македонской столицы враг был наголову разбит и в панике бежал, оставив победителям в качестве трофея весь свой лагерь. Чтобы не оказаться в числе трех тысяч пленных, царевич Фарион покончил с собой, но это не спасло его от унижения. Его голова ещё долго красовалась над главными воротами Пеллы, в назидание всем врагами Македонии и дома Аргидов.
Приход Кратера самым благоприятным образом сказалось на обстановке не только в самой Македонии, но и вокруг неё. Местные вельможи сепаратисты присмирели, иллирийцы и трибалы вернулись к мирной жизни. Узнав о возвращении македонских ветеранов, Этолия запросила мира, а фокейцы вернули своих воинов для защиты своих земель и домов от македонской угрозы. Коалиция греческих городов трещала по швам, но все ещё держалась благодаря энергии Демосфена и деньгам Гарпала.
По мере развития событий, царский казначей все чаще и чаще развязывал свою мошну, для нужд свободолюбивых греков. Занявшись созданием новой армии, Демосфен и Фокион полагали, что наступившая зима остудит наступательный пыл Птоломея до начала весны, и у них есть много времени.
Расчет стратега был полностью верен. Зимой греки не воевали, но Фокион вновь недооценил своего противника. Благодаря тому, что начавшаяся зима была исключительно теплой, и снег не закрыл перевалы у Олимпа, Птоломей настоял, чтобы Кратер двинулся на соединение с ним, не дожидаясь прихода весеннего тепла.
Браня регента «мягким» словом, стратег выполнил приказ Птоломея и привел к равнинам Беотии двадцать тысяч солдат и одиннадцать тысяч кавалерии.
После свершенных побед, ветераны Картера надеялись на длительный заслуженный отдых, но они жестоко ошибались. Птоломей дал им всего два дня отдыха, после чего выступил в поход, чтобы устранить главный очаг нынешнего недовольства в Элладе — Афины.
Быстрым маршем македонская армия пересекла всю Беотию. Миновав памятное поле Херонеи и руины легендарных «семивратных Фив», Кратер подошел к городу Танагра, что находился на границе с Аттикой.
Извести о приближении македонцев, как всегда породили в Афинах жаркие споры по вопросу «что делать?». Демосфен как всегда требовал решительных действий, убеждая народ, что город спасут только активные действия. Тогда как Демад предлагал запереться в городе и все вопросы решать при помощи переговоров.
Его мнение сначала поддерживал и стратег Фокион. Однако, прибытие в Афины свежего подкрепления от Гарпала, отрядов спартанцев и ахейцев, заставило его принять сторону Демосфена. Обычно осторожный и взвешенный полководец поддался искушению, что при помощи «фиванского клина» он сможет разбить фалангу македонцев.
Сладкий соблазн стать победителем покорителей Ойкумены, сыграл злую шутку со старым полководцем. Поставив все на свое «противоядие» от длинных копий противника, Фокион был разбит Птоломеем в пух и прах.