Хроника пикирующего времени

Проханов Александр Андреевич

Путинский централизм не является просвещенным. У него нет советников, нет референтов, нет стратегических институтов, которые существовали в Советском Союзе, создавали теорию и практику управления государством. У Путина нет идеологов военной реформы, и, увеличивая военный заказ, он вооружает труп. У Путина нет идеологов государственного строительства, и вместо стратегии мы видим манипуляцию. Нет представлений об экономических проектах, которыми двигаются великие экономики мира. Вместо этого: то слияние нескольких экономических уродов в один большой, то расчленение большого экономического урода на несколько маленьких.

И все-таки Россия медленно оживает, как дерево, по которому саданул бульдозер. Затягивает хрупкой корой свежую ссадину. Заливает смоляными

слезами открытую рану. Русская жизнь таинственными силами, через капилляры отдельных человеческих жизней питается добром, надеждой, слабыми упованиями. Невидимые дела приближают благополучие. Удар рубанка в золотое бревно на срубе нового дома. Молитва прихожан в захолустном храме. Горный бросок спецназа, отсекающий групну Басаева. Наивный любящий стих из-под пера молодого поэта. И когда-нибудь нас посетит изумление князя Андрея — ехал к черному мертвому дубу с корявыми неживыми ветвями, а подъехал к могучему, благоухающему древу, наполняющему мироздание волнистой шумящей листвой.

«Шикарно, как все на Руси»

январь, 2004 г., № 3(530)

Эту фразу оставил в книге отзывов Путин, когда на Рождество посетил Суздальский музей-заповедник с его святыми храмами, древними могилами, иконами мучеников и чудотворцев.

У многих, услышавших этот президентский отзыв, возникло ощущение, будто за шиворот положили лягушку, — такое же неудобство, смятение, недоумение. Эта мещанская, помпезнопошловатая фраза заимствована из буржуазного лексикона: «шикарная женщина», «шикарный лимузин», «шикарный отель». Ею невозможно описать явления русской старины, когда святость, красота, жертвенное служение были основными понятиями народа. Когда хлеборобы и воины, схимники и землепроходцы сложили великое царство между трех океанов. Какое бескультурье, историческая глухота и бестактность потребовались для того, чтобы все это назвать «шикарным»?

Но, может быть, это — обычная путинская неловкость, внутренняя скованность, психологическая «деревянность», когда от застенчивости язык сам собой выговаривает бестактности и нелепицы, за которые становится стыдно и тому, кто «вякнул», и тому, кто услышал, — в данном случае гражданам России? Помните, как на вопрос, что сделалось с «Курском», мы услышали наивное путинское: «Он утонул», — что многим показалось верхом цинизма? Или пресловутое, блатное, на публику сказанное: «Мочить в сортире», — после которого вся страна вымокла в крови и задохнулась от газа? Или остроумная шутка на пресс-конференции, когда Путин предложил какому-то журналисту, неуемному на вопросы, сделать «обрезание» то ли языка, то ли крайней плоти, что вызвало дискуссию: является ли Путин приверженцем иудаизма или просто любитель блюд из «соловьиных язычков»?

Но главное, жутковатое подозрение, которым прониклись многие, услышав путинское: «Шикарно, как все на Руси», — сводилось к тому, видит ли в истинном свете страну этот весьма осведомленный человек, который четыре года правил государством и готов править еще четыре? Куда будет направлена его энергия, если все уже на Руси «шикарно»?

«Шикарно» ли состояние народа, не желающего «в неволе» рожать детей, пораженного болезнями, наркоманией, пьянством, прозябающего в унылом и тусклом неверии? «Шикарно» ли состояние русских тюрем, где царствует туберкулез и гниют те, кто в другое время, при иной власти, мог бы стать инженером, поэтом и космонавтом? «Шикарно» ли одичание страны, где уже многие разучились грамоте, невозвратно погибли великие школы физики и математики, исчезли без следа тысячи великолепных высоких технологий, как исчезают занесенные в «Красную книгу» виды редких животных? «Шикарно» ли обстоит дело с общественной моралью, когда мать продает ребенка, цвет русских девушек вышел на панель и заражен СПИДом, когда убить человека на улице — что семечко разгрызть, когда власть имущие стоят на виду в церквах с рождественской свечкой, а потом идут воровать, развратничать, губить, переправлять за границу награбленные миллионы,

творить зло «ближнему своему»? И что «шикарного» в том, что чеченской войне нет конца, чеченская нефть питает в равной степени террористов и антитеррористов, и Басаев все шлет и шлет в Россию несчастных чеченских вдов, прячущих под трусами взрывчатку? Можно ли назвать «шикарной» систему власти, когда снова устанавливается унылое единообразие мнений, когда в Думу пришла воинствующая пошлость, когда холуйство и лесть к «сильным мира сего» становятся гражданской доблестью, «инстинкт раба» поощряется, и единственные, кому вольготно на Руси, — это чекисты и юмористы?

Куда ни ткни, везде этот путинский «шик». И мы можем твердо сказать, что избравшись вновь, внесенный в Кремль на огромной лопате Центризбиркома, как вносят в печь каравай, Путин останется глух к непрерывному русскому воплю, раздающемуся из глухих деревень, из рухнувших шахт, из обломков вертолетов и лодок. Четыре года после запланированной мартовской победы станут временем имитаций, отсутствием реальной политики, годами тошнотворного пиара и дурацких записей в «Книге отзывов».

Была и другая надпись, сделанная другим русским человеком, моряком «Курска». «Не надо отчаиваться» — предсмертная записка из черной бездны, из безнадежной тьмы, на свет Божий, милым и близким, всем русским людям, страждущим и горюющим. Слова святого, уповающего на Русь Бессмертную.

А что же противники Путина? «Младший брат» Жириновского, то ли охранник, то ли банщик, человек простодушный, видимо, так будет представляться во время дебатов: «Я — Малышкин, Овен, сорок четвертый размер ботинок». Хакамада, странным образом все более покрываясь черными и белыми перьями, обретая сходство с сорокой, станет мазохистски стрекотать о «малом бизнесе», «контрактной армии» и «вертикали власти». Глазьев вряд ли соберет необходимые два миллиона подписей, если в этом ему не помогут «сырьевые» и прочие олигархи. Брынцалов будет раздавать своим сторонникам бесплатное слабительное, а спикер Миронов, основавший какую-то кладбищенскую «Партию жизни», заменит гробовщика Стерлигова, поливая «виагрой» груды мертвых костей.

Жаль, что Н. Харитонов ввязывается в это пустячное дело. Конечно, его многое ставит вровень с Путиным — оба они полковники ФСБ. Но ведь есть и различие: Харитонов только собирается восстановить памятник Дзержинскому а Путин уже стал «железным Феликсом».

Николай Михайлович, может, ты по-крестьянски спрыгнешь с этих недостойных каруселей и пойдешь сеять хлеб?

Президентская выборная кампания будет «шикарна, как и все на Руси». Но я не участвую в этом «шике». Не хочу Бога гневить.

2003

Сука Путина ощенилась

Декабрь, 2003 г., № 50 (525)

В Кремле пьют шампанское. В штабах «Яблока» и СПС пьют чашу слез. Во Владивостоке пьют болотную воду. Коммунисты вообще не пьют. Исполнительная власть празднует триумф. Отныне страной руководит партия ментов и пожарников. В Думе нажимаешь кнопку для голосования — отвечает отделение милиции. В думском туалете потек бачок — приезжает МЧС.

Аналитики обсуждают итоги выборов. Говорят о победе фашизма. О переделе конституции. Профессор-политолог снимает «очки-велосипед», объясняет, что случилось в стране. «Видите ли, у Путиных ощенилась собака. Число черных щенков соответствует числу думских партий. Рыжего щенка в Думу не пустили».

Но если без сук и щенков, то в стране произошел передел не только экономической, но и политической собственности. Исполнительная власть стала единственной хозяйкой России. Законодательная власть подергалась, как висельник в петле, и затихла. Судебная власть под мантией носит милицейскую форму. «Четвертая власть» управляется «маманей» из администрации Президента и отдается только за деньги.