Хроника пикирующей старости – 5
Шрифт:
Через месяц, жадная бабёнка стала подозревать что её крупно поимели.
Сначала она думала что он пьёт – от радости встречи с Родиной. И золотом тоже.
Терпеливо ждала.
Потом – стала угрожать что задавит его собственными руками.
Но Уильямс лишь пьяно мычал в ответ.
Он не знал где золото.
Конечно, затем были её слезы, упрёки что он погубил её молодость, счастье. Но все было напрасно.
Золота партии Уильямс не отдавал.
И тогда взбешённая бабёнка заявила на него в полицию.
Они
Понял что Уильямса сейчас заберут, бабёнка вдруг подумала что поспешила – а может золото все-таки есть?
И завизжала – Беги!
Одной минуты было достаточно что-бы Уильямс не только выскочил в окно но и нацарапал на стене – "А х..й. Вам а не Уильямс!".
Но он не понял одного – после того как он упомянул про золото партии – шутки кончились. И теперь за ним началась настоящая охота – и не только полиции но и Моссада.
Он чувствует своим звериным чутьём что опасность теперь – ходит по пятам за ним всюду … спасения нету.
И тогда до решается на отчаянный шаг – идёт в посольство Египта и предлагает рассказать им все что знает израильский офицер. В ответ – за получение убежища.
Но там вскоре понимают что никаких секретов он не знает.
И его вышвыривают пинком под зад.
Тогда он обезумев от отчаяния – кидается в посольство Ирака. С тем же предложением. Прямо на пороге посольства он натыкается на человека в дорогом костюме которому и рассказывает о цели своего визита.
Шутка судьбы была в том что он попал на израильского гражданина который по своим делам заходил туда.
Тот, притворившись что верит ему, быстро связывается с Моссадом, а затем уговаривает Уильямса съездить в Израиль – выполнить небольшое шпионское задание, после чего тот получит убежище в Ираке.
И он соглашается.
Через недель, Уильямса арестовывают прямо в аэродроме Тель-Авива, по выходе из самолёта.
Мышеловка захлопнулась.
На допросах, ему хорошо намнут бока, и вообще, с ним плотно работают пока не удостоверяются то никакого отношения к золоту партии он не имеет.
Что он лишь проходимец.
Дальше – суд.
Учитывая что он никого не убивал во время службы в СС и то что во время службы в Израильской армии он получил награду "За храбрость" – Уильямсу дают 7 лет.
А после отсидки – его выдворяют обратно в Германию.
Но покоя там, на родине – ему снова нету. Теперь за ним начинают охотится ветераны СС – что-бы отомстить за то что он угробил обер лейтенанта Вернера в Сталинградском котле.
И ветераны подводного флота – за то что он угробил подводную лодку номер 236 в 1941 году.
Понимая
Пока однажды … он не видит старые, знакомые лица – они появляются возле его дома … это те люди которых он знал раньше. И они ищут его сейчас … что-бы рассчитаться за прошлое …
– Отсчёт пошёл на дни – Понимает Уильямс. И моментально становится трезвым.
Что случилось дальше?
Да как всегда … на дверях его дома, снова появляется надпись – "А х..й Вам а не Уильямс!". И он снова бежит.
Куда?
Говорят, что видели как он выкопал лодку – ту самую которую закопал в детстве.
И уплыл на ней в океан. Искать сокровища. И счастье в новых странах. Как мечтал когда-то … много лет назад.
Выжил ли?
Никто не знает…
Только надпись на стенах – "А х..й Вам а не Уильямс!" – никто больше не видел ..
Никогда
И нигде.
Ремонт трубы
Звонок в дверь.
Но я не открываю. Зачем? Разве мне плохо в этой жизни? В холодильнике пиво, по телевизору – футбол, на диване лежит кот.
Снова звонок.
Наверное моему счастью – завидует кто-то. Или пришёл деньги собирать – на больного. Или на чьи-то похороны.
Звонок … Снова звонок … Снова …
Я вздыхаю и встаю с дивана. Лучше самому открыть дверь прежде чем её выбьют.
Открываю. Сосед снизу, улыбается – Трубу будем менять по всему дому. Ту самую что в туалете. Водяной называется.
Я делаю вид что глухой, дурной, слепой и хочу закрыть дверь у него перед носом. Но он каналья – опытный. Ставит ногу.
– Через три дня приедет бригада. Готовьте деньги.
– Деньги? – Дёргаюсь я – Какие деньги?
– 200 долларов. Все жильцы уже собрали. Не хочешь же ты нам ремонт сорвать? Или … может хочешь?
Улыбка сползает с лица соседа и он мрачно чешет себе кулаком подбородок.
Хочу ему честно сказать что мне пох все соседи вместе взятые, и в отдельности тоже. Кроме Нюрки у которой красивые ножки. Но сосед уже снова улыбается – Значит договорились!
И тогда я понимаю – моему покою пришёл конец.
– Постойте! У меня ремонт сделан в туалете … там водяной счётчик стоит … недавно потолок покрашен, на полу – мраморная плитка … унитаз французский …
Лицо у соседа снова становится мрачным – Значит, через три дня!
И поворачивается спиной.
Потом он медленно спускается по лестнице напевая себе под нос – Три дня … три дня … три дня …
– Будь ты проклят! – Шепчу ему я вслед и закрываю двери.
– Три дня! – Кричит он в дверную щёлку. – Три дня!