Хроника сердца
Шрифт:
Освобождение крестьян и первые кулаки (мало). Процессы в деревне и революция, раскулачивание (всех поначалу).
Вот уже несколько десятков лет, начиная с Перми еще, меня мучают догадки, разрешить которые можно было давно. Надо было сесть за конкретные материалы, потом встретиться и поговорить со знающими людьми, а, может быть, и поездить по местам, где когда-то происходили бурные события. Но вот как раз этим-то я и не спешил заниматься.
Я знаю, что многие, очень многие события и личности совсем не такими были, какими их потом представили нам политики и ученые.
Сами-то они, эти политики и ученые, совсем не такие, за каких
Рабочие – это первые (провозвестники) лимитчики и зеки, завербованные и восторженные энтузиасты.
Все революции делались ради убогих. Из сострадания. А потом убогие начинали бойню, резню. Из мести за свою убогость, за свои прошлые обиды, за унижения. И наступало царство убогих. Истреблялась и изгонялась с земли половина нации, цвет ее. Убогие сжирали, как саранча, все, что нажито и выращено не ими. Убогие, как обезьяны, передразнивали науки и искусства. Государственность убогих чудовищна, разрушительна и для человека и для природы. Цари и вожди убогих были тоже убоги. Убогие обожествляли своих убогих вождей.
Как будто боясь, что кто-то догадается, что все происходящее – это кровавый фарс, это передразнивание жизни бывших хозяев, что это и не жизнь вовсе, а дурацкое кривляние, имитация жизни, убогие под страхом смерти заставляли кривляться всех. Убогие всегда боялись, что вернутся хозяева. Но они не могли догадаться, что вернувшимися хозяевами будут дети. И дети убогих тоже.
Убогим никогда не дано постигнуть, что существует вечное общество. Не горизонтальное, а вертикальное. Общество неодномерное. Убогие никогда не верили, что есть общечеловеческий разум. Есть общечеловеческая душа. И что есть высший смысл жизни. Да и сами-то они не возникли бы на человеческой арене, если бы не страдания общечеловеческой души.
И не страсть по гармонии.
Дилетанты и случайные люди в политике – внутренней и внешней. Пока придут люди, духовно заинтересованные, пройдет время. Барыши и материальная заинтересованность – не критерии призвания. Пока чиновники во главе – ничего не будет. Слуги – не хозяева.
Когда говорят о долгах, которые «мы» должны вернуть деревне, то сразу же бросается в глаза льстивая ложь. Ибо никто никогда ничего в долг у деревни не брал. Мы сейчас заискиваем перед бандитом, лестью подталкивая к благородному поступку. Мол, отдай хоть бы символическую часть, мол, сделай вид, что одолжил, да забыл отдать. Точно с таким же успехом можно требовать, чтоб коммунисты вернули художественные ценности, проданные за бесценок за границу. Или потребовать, чтоб они вернули потомкам нефть, газ, лес, зверье. Ясно, что все придется восстанавливать самим. И «долги» отдавать тоже. Но мы никогда ничего не добьемся, если наши деньги опять пойдут через руки коммунистов. Они опять все пропьют и прожрут. И опять придется говорить о долгах, которые не возвращаются. Если в институте преподают марксизм-ленинизм, значит, в институт введены войска. Идет идеологический отбор: кому можно дать в руки камеру. Разве это искусство?! К кинокамере должен иметь доступ каждый!
Землю тем, кто обрабатывает. Или как колониальные привычки сказываются и на своей земле, на Родине.
Разоряя чужую землю, не сохранишь и свою. Предстоящий исход будет страшен. Рассказать о том, как формируется тип, который теряет интерес к труду и к Родине, «взявшись за винтовку, перестает работать».
Революция Мировая – это чума. Они воюют – заставляем свой народ кормить и их. Чем больше героев-освободителей, наглых захребетников, тем ближе катастрофа.
Ибо не всем дано уметь взращивать плоды. А жрать волки сильно горазды.
Исход из России русских?
Да, он уже совершен. Для этого, оказывается, и не надо покидать Родину. Надо только изменить к ней отношение.
Потом колониальные отряды русских (лимитчики, изначальные штрейкбрехеры) очень скоро окажутся на чужой территории и станут нежелательны.
Рост националистических настроений в России – это попытка бездарных людей захватить духовную, а затем и политическую власть. Попытка кровавого, фашистского переворота.
Если при этом учесть, что русский народ сейчас напоминает не Илью Муромца, а измученного рабством и алкоголизмом еле живого заложника в бесовской игре коммунистов, то можно себе представить, в какую бездну погрузится Россия в случае победы националистов. Исход станет неизбежностью.
Для русских наступит конец света, конец исторической России уже был в 1917 году.
Не придем ли мы через мемориал жертвам культа к памятнику белому рыцарю, о котором говорил Бунин в «Окаянных днях»?
Когда мир догадается, что наша революция – это гримаса жизни, кроваво-грязная репетиция того, о чем давно мечтали.
Можно опуститься очень низко, до дна. Но при этом сохранить человеческий облик. В России часто так бывает с людьми талантливыми и неглупыми.
Идея народная вырастает из идеальной семьи. Семья – это подвижная и надежная ячейка человеческого сожительства. Законы человеческого общежития возникают и выверяются в семье.
Противопоставлять интересы Народа и Семьи нельзя.
В этом кроется корысть Государственная, противочеловеческая.
Семья – Народ – Человеческая идея Державы.
Так было всегда. Но лишь в России эта идея обрела подлинную Родину, осела, прижилась и стала Коренной.
Но… пришли времена другие.
Сначала было слово, словоблудие появилось позже. Слово потому и слово, что оплачено поступком, делом.
Человек сказал «да», но ясно, что он мог сказать «нет» или «может быть». Поступки людей зыбки, неустойчивы, мгновенны. Из студня можно строить большие и затейливые пирамиды, которые издалека будут казаться каменными. Мимолетность жизни, случайность поступков, примитивность мотивов поведения – все это передавать ясно и просто. Упиваться знанием того, что люди могли поступить иначе, но почему-то не поступили. Если президента избрали ничтожным большинством, то скоро все забывают о внушительном меньшинстве. Так и с поступками людей.
Нет такой системы, которая гарантировала бы свободу личности. Всякая система работает на так называемого обывателя. Бурный обыватель, социалистический обыватель. Природа человека неуловима и неисчерпаема. В животном мире выживают особи сильные и умные. У людей законы природы не только не соблюдаются, но и нарушаются самым коварным образом в угрожающих масштабах для существования всего человечества.
Экономика, полемика и природа – вещи неоднородные. Первое должно исходить из второго, а не насиловать его.