Шрифт:
Глава 1 Ночь волкодлака
– Воу-у-у-у-у-у!
Ночь, ночь, ночь! Бег, бег, бег! Вместе, вместе, вместе! Бег, ночь, вместе, свобода, блаженство! Какое счастье ощущать, как под твои лохматые лапы с легкостью ложится хрустящий, пахнущий морозной свежестью снежок, по сторонам мелькают тени мохнатых елей, позади слышится учащенное дыхание собратьев. Это поистине невероятное наслаждение – нестись куда-то вперед, отталкивая мощными лапами от наледи могучее тело, ощущая вблизи себя верных товарищей из клана. Таких же сильных, смелых, жаждущих свежей крови и готовых ради неё на все.
Моё
Здорово наблюдать окружающий мир в некоем серебристом ореоле. Зрение стало абсолютно иным. Я как будто разглядываю окружающий мир через широкоугольный объектив, захватывая не только картинку спереди, но и с боков. Нет больше излишне глубоких теней, все просматривается чётко, даже сейчас ночью.
К прекрасному ночному зрению прибавилось невероятно расширившиеся обоняние. Я чую каждого из нас – волкодлаков по отдельности, весь мир состоит из огромного множества запахов, их тонких оттенков и вдобавок полон всевозможных звуков, многие из которых я в человеческом обличии никогда не слышал. Это предельно обостренное восприятие действительности приносит мне невероятное наслаждение, придает безмерности полноты жития. Как же вы, обычные людишки все-таки слепы и беспомощны, нелепые прямоходящие обезьяны! Меня аж передергивает от брезгливости. Правда, именно в волчьей шкуре это делать весьма неудобно.
Бег, бег, бег! Ночь, ночь, ночь! Мы знаем куда и зачем бежим, и почему эта гонка происходит именно этой ночью. Этой ночью, волшебной ночью! Упоение собственной мощью, здоровьем, молодостью. Это всецело превращает нас в невероятно сильных и целеустремленных существ. Вряд ли кто из жителей леса встанет сейчас у нас на пути. Дурных нема! Я отчетливо ощущаю безумство страха, охватившего в момент беднягу зайца, и метнувшегося стремглав в чащобу. Испуганную донельзя лисицу, затаившуюся в чащобе по ту сторону заснеженного оврага. Лес переполнен осторожными звуками и смертным ужасом, отчаянной паникой перед нами – Волкодлаками Готтонского клана!
Последняя преграда – незамерзший до конца ручей. Пахнет талым снегом и бегущей водой. У воды на самом деле очень много запахов: стоячая, болотная, речная, озерная, морская. Вся она отдается в нашей безупречной обонятельной системе совершенно по-разному, людям этого никогда не понять. Не ощутить сладость только что пробившегося из глубин земли родника. Как не понять и удовольствие от стремительного бега по ночному лесу.
Хотя, наверное, это все-таки могут ощущать бегуны марафонцы. Они-то точно проходят такие дистанции не из-за принуждения или прихоти, это их обычное животное состояние. Они намного ближе к природе, чем другие люди. Прыжок! Лапы мягко приземляются на другом берегу и несут меня дальше. Дьявольски отрадно ощущать себя таким сильным и ловким! Все члены клана выполнили этот запредельный прыжок через промоину совершенно непринужденно. И снова запальчивый бег, теперь только вверх по склону. Уже совсем близко!
Деревья резко раздвинулись в стороны, открывая лысое навершие каменистого холма. Они всем кланом добежали до вершины и остановились, образовав ровный круг. Меня услужливо пропустили в его середину. Все нетерпеливо ожидают, когда Это начнет Первый. То есть я! Поднимаю голову вверх. Она светит, она зовет, она ждет! Невероятно красивая, сверкающая серебром, волшебная тарелка, висящая на небе. Глубоко в душе я понимаю, что это всего лишь планета, отражающая солнечный свет. Но сейчас все по-другому, сейчас она наша богиня, и мы споем ей сегодня великую Песнь!
Это невозможно описать. Люди не достигают подобного пика наслаждений и никогда не смогут его достичь. Они слишком примитивны в собственных заблуждениях и не умеют развивать глубинные ощущения. Цари природы…ха, никчемные обезьяны, по прихоти эволюции, попавшие на самый верх! Моя лобастая голова запрокинута к черному небу и из глубины могущественного тела рождается звук, протяжный, волчий, растянутый, тут же окутывающий окружающий нас лес со всех сторон. Ко мне незамедлительно присоединяются собратья. И все мы дружно с восторгом поем старинную песню, пришедшую к нам из такой неимоверной глуби веков, что об этом даже страшно подумать. Она бессчётное количество раз повторяется в период полнолуния. Времени волшебства и колдовства, злобных чар и благородных поступков.
Как вам описать этот священный обряд, примитивным жалким людишкам? То, что в этот момент вырывается из самой глубины нашей души, с ревом вылетает из луженой глотки. Ты буквально перестаешь замечать все вокруг, отдаваясь полностью до кончика дрожащего хвоста древнему гимну Волкодлаков. Внимая Её, даря Ей собственное естество, все до конца, без остатка. Это состояние…оно больше всего напоминает оргазм. Нет, не так. Предчувствие оргазма!
Когда женщина под тобой уже не чует саму себя, она каждой клеткой своего тела отдалась твоей неуёмной сексуальной воле и может только стонать, и извиваться, хватая руками твои плечи, царапая спину, сжимая пальцами ягодицы, закидывает ноги все выше и выше, поднимая в истязающем тело безумии свой таз навстречу твоему неудержимому напору. Когда тебя самого почти накрыла с головой волна невероятного блаженства, и остались последние секунды фрикций мужского поршня. Эти божественные моменты… Когда сперма уже в пути, тело безудержно напряглось и натянуто как струна. Да, именно – струна! Точнее не описать!
Струны, они ведь обычно дрожат в безумном напряжении, они звенят у тебя в голове, напрягают твой пресс, начинают играть ласковой бабочкой в паху, проталкивают накопившееся семя вперед по стволу, готовясь взорваться им в следующую секунду, принося одновременно удовольствие и успокоение, боль и наслаждение, взрыв эмоций и экстаз с нотками усталости. Это как делать последние шаги на так тяжко штурмуемую тобой вершину, готовясь повалиться прямо там, на каменном пике, чтобы сквозь утомление и надрыв обозреть этот мир с покоренной тобой высоты.
Так и есть! Именно предвкушение оргастического сладострастия, наивысшего наслаждения, данного живым существам, дает нам настоящее блаженство. Когда ты ощущаешь безудержное напряжение всего своего взлохмаченного бегом волчьего тела. От кончика, жадно вдыхающего свежий воздух носа до последнего волоска, вставшего в напряжении колом хвоста. Тело, как некая натянутая до наивысшей точки струна, яростно вибрирует, пока из множества волчьих глоток вырывается долгий протяжный вой. Священная молитва нашего рода, пришедшая к нам из похороненных в глуби времени веков Древних.