Хроники Беовульфов
Шрифт:
Хозяева заведения собрались в углу комнаты, где стояли две восточного вида софы и несколько глубоких кресел. Их разговоры звучали приглушенно, как будто проходя сквозь слой ваты. Карлманн, допивая второй бокал, усмехнулся про себя. Магическая защита алой комнаты неукоснительно соблюдала регламент безопасности. Человек также был полностью уверен в том, что не состоящие в совете Вальда-клана существа не смогут проникнуть сюда. Вход в комнату едва заметно мерцал. Запретные врата – не только древнейшая система первобытной магии, но и одна из самых эффективных. Все простое – надежно.
Закончив с легкой
Но и награда будет соответственной. Его, наконец, допустят к святая святых – к внутренним архивам этой неимоверно древней организации. Некоторые рукописи написаны на языках, абсолютно непонятных современным людям, и до сих пор не имеют внятного перевода. Что, интересно, они такого скрывают? Зуд настоящего исследователя не давал покоя ни мозгам, ни рукам магистра. Казалось, что до исполнения самого его истового желания оставалась только два шага.
Что такое? Не успел гость подняться с места, как комната снова чудесным образом преобразилась. Нынче посередине её встал овальный стол, около него появился ряд стульев весьма изящного покроя. Никакой показной деревенской грубоватости и стародревней брутальности. Карлманн мог поклясться, что такая мебель была бы вполне уместна и в каком-нибудь помпезном дворце одного из знаменитых саксонских замков.
– Я Ульвальд Гаути, глава вендельского клана, – негромко представился мрачноватый хозяин комнаты. Его моложавое лицо сейчас резко контрастировало с глубоко запавшими глазами пожившего на свете существа. Легкие складки на лице несколько обострились, выдавая отчасти его настоящий возраст.
– Мои полномочия, Херсир, – магистр положил на стол старинную серебряную гривну и пододвинул её дальше. Члены ареопага Вальда по очереди ознакомились со своеобразной «верительной грамотой» и передали её Гаути. От Карлманна не утаилось то обстоятельство, что все они держали серебро в тонких кожаных перчатках. Значит, это правда, что оборотни не очень любят сей благородный металл?
– В первый раз вижу такое доверие к …человеку, – Ульвальд саркастически усмехнулся и подал еле заметный знак. В комнате стало чуть темнее, как будто приглушили свет, едва видимый багровый оттенок от стен исчез полностью.
– «Охранный механизм выключен. Можно приступать к прямым переговорам» – поднял острый подбородок магистр, он совсем не обиделся на колкое замечание Гаути. – «Херсир, как и все долгоживущие, циничен, расчетлив и холоден. Хотя каким бы стал сам я, живи несколько столетий? Даже сейчас, прибавив к отмеренному судьбой сроку несколько десятилетий, ощущаю временами безмерную усталость от существования. Люди умирают, потому что попросту устают жить. Боже, как банально!»
– Хотелось бы услышать от уважаемого магистра подробности сего шокирующего известия. Мы находимся неподалеку, но ничего ни от кого не слышали. Как так могло получиться?
Вопрос задал усач с пшеничного цвета волосами, так и не расставшийся с трубкой.
– Сие обстоятельство больше всего и встревожило Консорциум. Мы сами узнали об этих смертях случайно, и тут же провели скорое расследование. К сожалению, в тех местах наши возможности несколько ограничены.
– Святоши мешают? – расплылся в ехидной улыбке самый молодой участник совещания. Моложавый венделец с платиновыми волосами и заострённым, по-настоящему южным профилем лица. Сеульв Гудбранд – мастер меча, отметил про себя магистр. Один из немногих Гаутиян, прижившихся в вендельском клане.
– Не только. Скорее политические коллизии. Но информация полностью подтвердилась – в горных деревушках северной Лигурии исчезают подростки, – Карлманн буквально физически почувствовал тут же возникшее в помещении напряжение. – «Ого, не такие уж они холодные, порождения мрачных вендельских лесов!» – Обоего пола, в подавляющем большинстве выходцы из бедных семей.
– Это как раз понятно, – произнес Сеульв, – они пасут скот, ходят за хворостом. Дети бедняков рано становятся самостоятельными. Их тела нашли?
– Нет, – покачал головой магистр, – только их внутренности.
– Внутренности? – удивление Сеульва было неподдельным. Его практически прозрачные глаза озарились из глуби неким отблеском, а губы сложились в кривое подобие ухмылки.
– Да, местный охотник случайно наткнулся на останки двух подростков. Их кишки были развешаны на кустах особым способом.
По комнате как будто пронесся некий вздох. Карлманн был, честно сказать, удивлен такой непосредственной реакцией членов клана. Хотя что он знал дословно об этих существах? Книги и рукописи в данном случае плохие помощники. Ведь кто писал их?
– Наши так не делают, – задумчиво произнес Ульвальд. Если он взялся вести разговор дальше сам, то значит, ситуация была слишком серьезной. Карлманн тут же напрягся, это именно та реакция, которую он и ожидал. Задеть их глубоко запрятанные внутри мрачных душ чувства, возбудить искреннее любопытство, заставить, в конце концов, действовать.
– Именно поэтому Консорциум заинтересовался этими странными убийствами. Пришествие неизвестного игрока на наши поля явление сенсационное. Были срочно вызваны архивариусы, подняты архивы, – магистр добился самого главного, чрезвычайного внимания к своим словам, которые сейчас не изливались из него бурным потоком, а падали тяжело, как капли долгожданного дождя на сухую почву. – В одной из рукописей, некогда принадлежащей Волошским владетелям нашлись упоминания о странных обрядах, совершаемых на востоке земель, чьими владетелями были хуннские каганы.
– Чужаки!
Карлманн чуть не потерял сознание, даже его многолетняя выучка и феноменальная природная выдержка не помогла ему в этот момент. Если бы не невидимая помощь кого-то из сидящих в комнате, то его самого вывернуло и надолго отправило в нокаут. Он даже не заметил, как в его руках оказался серебряный кубок с вином. Резкий, слишком терпкий вкус быстро привел его в себя.
– Выпейте еще, – голубые глаза одного из «шахматистов», внимательно наблюдали за ним. – Старое Родосское, сейчас такого не найти. Отлично, знаете, прочищает мозги!