Хроники Безвременья (Заметки бывшего начальника разведки)
Шрифт:
Новое обязательно пробьет себе дорогу, если успеет состариться.
Демократия — способ защиты сытого человека, но не насыщения голодного.
Говорящая приставка к микрофону.
«Выйти из окопов!», — кликнула клич партия. Кое-кто вышел и убежал.
«Только та власть что-либо стоит, которую стоит защищать».
Все средства хороши, кроме тех, которых нет.
Власть без закона или закон без власти? Пока действует третий вариант ни власти, ни закона.
История учит — в России любая перемена
Понятия добра и зла в политике относительны. Абсолютна организация.
Однопартийность сменяется многопротивностью.
Грузия еще не подступила к коренному вопросу — где торговать цветами и мандаринами после провозглашения независимости? Возможно, будет заключен цветочный пакт с Россией.
Едва ли стоит уповать на религию. Последним вождем, изучавшим библию, был Сталин.
Ксеркс приказал выпороть море, потопившее его флот. Советские лидеры порют чушь.
Бумеранг был изобретен в России. Все, что ни делаем, возвращается и бьет нас самих.
Собрания, совещания, пленумы, конференции, съезды — скользкие камушки на пути в преисподнюю.
Царская Россия была тюрьмой народов, в которой прилично кормили.
Маленькая республика, но как много она дала России — ДжугашвилиСталина, Берию, Шеварднадзе…
Живем, как в ожидании приема у зубного врача. Знаем, что будет больно, и не уверены, что дальше полегчает.
Честный чиновник берет, что дают, а нечестный вымогает.
Не может быть незаконных действий в отсутствие законов.
Такие тяжелые времена, а никого еще не расстреляли. Будто и не в России живем.
Не надо было коммунистам отменять Бога. Теперь было бы с кем разделить вину.
Человек может позволить себе некоторую несправедливость в оценках действительности. Это смягчает несправедливость самой действительности.
Измеряют жизнь количеством потребленного. Так сказать, проеденный путь.
«… особенно много дала перестройка армянскому и азербайджанскому народам. Под гнетом царской монархии и сталинской диктатуры, в удушливой атмосфере застоя они не могли и мечтать об освободительной войне друг против друга…». Дружба, скрепленная кровью.
Дело не в том, что русские ко всему привычные. Мы готовы ко всему привыкнуть, за что любая власть нас и любит.
«Перестройка» кажется хаосом только временно. Придет какая-то власть и твердо установит, чем же было это явление. Сменится власть, изменится и толкование перестройки.
Концепций много. Ума не хватает.
Молитва «деморосса»: «Спаси и сохрани, Господи, Коммунистическую партию, вдохновителя всех наших побед!».
В кромешной апокалиптической тьме мерцает лампада оптимизма: «Все мы друг друга перебить не сумеем и с голоду, Бог даст, не помрем».
Единственный весомый аргумент в российских дискуссиях — это удар по голове.
Лозунг
Начинаем хвастать тем, что нам нечем похвастаться.
Надо бы сначала создать хорошую жизнь, а потом назвать ее социализмом.
12 июня 1991 года граждане России отдали последний долг демократии, избрав Президента республики.
В темные века Господь карал народы мором, гладом, трясением земли, потопами, саранчой, войнами. Все это оказалось излишним. Достаточно дать народам неразумных правителей.
Созвездие черных дыр — список кандидатов в президенты России.
Много говорят об утечке мозгов. Но если мозги у нас были, то как мы дошли до жизни такой?
Неофиты демократии — это преимущественно ренегаты партократии в поисках новой кормушки.
Раньше было скучное казенное вранье. Теперь художественное, а временами просто лирическое.
Из выступления на митинге: «Социализм надо было строить вдоль марксизма–ленинизма, а мы 70 лет строили его поперек…».
Одни готовы лечь костьми за призраки прошлого, другие — за призраки будущего. Третьим наплевать на то, и на другое. Они владеют настоящим.
«Велика Москва, а отступать некуда. Кругом Россия!».
Демократия — это строй, при котором вождя можно хулить не посмертно, а прижизненно.
Предпоследняя серьезная попытка радикально реформировать Россию была начата 22 июня 1941 года и закончилась 9 мая 1945 года.
Страшен не тот 37–ой год, который был, а тот, который будет.
Никому еще общечеловеческие ценности не обходились так дорого, как России.
Пытаются осветить путь в будущее, поставив по фонарю под каждым глазом.
Голосовали за тех, кто больше обещал. Сказалась привычная вера во всесилие власти — станет-де начальником и все исполнит.
Трудовые будни перестройки: одни бастуют, другие их уговаривают.
Исключили из демократов за клевету на советскую действительность осмелился утверждать, что не все у нас было так уж плохо.
Постулат российской политики — не стоит прислушиваться к мнению оппонентов. Уж больно у них рожи противные.
Характер начальника радикально улучшается только снятием с должности.
Политические покойники бывают удивительно живучими.
К вопросу о парламентском иммунитете — как можно поставить на место человека, если его нельзя посадить?
Исторический путь — от культа личности к культу наличности.
Гласность оглушает. Она так и задумывалась, чтобы не было слышно человеческого голоса.
Повалена ограда, рухнули стены и потолки, рыщут на развалинах лихие люди. Но недремлющая стража — КГБ продолжает охранять ворота.
Перестраиваемся? Нет, пристраиваемся и подстраиваемся!