Хроники боевых ангелов. Часть 2.
Шрифт:
Как это ни странно, дядьки решили последовать моему плану. Все поспешили вниз, а мне в руки сунули лук - стреляй, в кого сможешь. Я положил стрелу и спустил тетиву. Стрела смогла перелететь через ров. За такую стрельбу я получил затрещину и был лишен лука.
Появилась Айсфинг. Воины закончили выстраивать телеги и открыли ворота. Княжна с ходу влетела во двор, проскакала между телегами и развернулась в конце строя. Её преследователи, как и ожидалось, успели влететь в ворота до закрытия.
До чего же отчаянные дядьки! На что они надеются? Что
Первый всадник по инерции продолжил гнаться за княжной. При его приближении Цветик встал на дыбы и попытался стукнуть копытом в лицо (княжна не ожидала подобного маневра и покатилась кубарем на землю). Воину удалось уклониться, но в следующий момент он получил копьем под ногу и выбыл из боя.
Второй всадник оказался сообразительнее. Он сразу понял, чем ему грозят ряды телег, и дал шпоры лошади. Зверюга под ним оказалась сверхтренированной, даже после долгой гонки она сумела перемахнуть через телегу. Приземлившись, они моментально развернулись, всадник достал огромный меч. Наши селяне сразу представили себе, как этот меч ложится на их шеи, и дружно улетучились - проползли под телегами на другую сторону. Единственным противником всадника на этом конце двора оказалась княжна. Отряхиваясь и почесываясь, она выбиралась из-под телеги, куда залетела после падения.
Приняв Айсфинг за малорослого воина, враг помчался на княжну, устрашающе размахивая мечом. Я ринулся во двор и по пути даже выхватил у кого-то копье, но это было не более, чем жест отчаяния: я никоим образом не успевал. Спускаясь по лестнице, краем сознания я отметил, что в стане врагов ревут сигнальные рожки. Скоро у нас тут вражеских всадников будет, как мух.
Подскакав к княжне, всадник почему-то застыл. Я успел преодолеть половину двора, кое-кто из наших пахарей - воинов даже решились влезть на телеги, чтобы напасть на всадника, а Айсфинг с соперником так и стояли, как скульптуры.
В этот момент на сцене появилась новая фигура. Дверь во внутренние покои рванулась наружу и стукнула Айсфинг по спине. Княжна опять упала. Из двери появился Беоарн. Очевидно, знакомые звуки боя дошли до его тела, минуя разум. Главный наш боец был совершенно безоружным. Обведя двор взглядом характерно мутных пьяных глаз, он узрел нападающего на княжну всадника и издал плотоядный звук: "О!", после чего кинулся в атаку. Его противник, несмотря на то, что был при оружии и на коне, непроизвольно сдал назад. Наши засмеялись.
Всадник взял себя в руки и ринулся на врага. Но было поздно: набрав инерцию, Беоарн поднырнул под меч и толкнул лошадь. Лошадь упала, придавливая своего наездника. Беоарн отобрал у меня копье, недоуменно посмотрел на него, а затем рухнул и захрапел. Я побежал к Айсфинг, а старшие дядьки принялись обезоруживать противника.
Третий всадник, завязший у ворот в совершенно бесперспективном сражении с копейщиками, развернулся и помчался к себе в лагерь. Очевидно, докладывать, что князь и его команда на месте.
Я юркнул под телегу к Айсфинг. Та,
– Все нормально у вас тут с магией! Это пещера как-то испортила мой камень в кольце. Сейчас я на всех врагов замедление наложу, пусть только сунутся! Видел, как я рыцаря в статую превратила?
– княжна была преисполнена оптимизма.
Вот проныра! Оказывается, она не только тревогу в селе поднимала, а успела откопать свою сумку и вытащить дееспособный камень силы.
– Ну ты даёшь! Только в пепел никого не превращай.
– Не командуй, сама не дура, - с этими словами княжна прошествовала на укрепления.
Рядом с Беоарном суетился совсем молоденький парнишка - стражник, лет семнадцати. Увидев меня, он отвесил затрещину:
– А ну доставай моё копье!
Дядька Беоарн спал, обняв копье, как любимую игрушку, и отдавать его совсем не собирался. Я засмеялся, увернулся от второй затрещины и поспешил на стены. Парнишка, чуть на плача, остался дергать копье.
Пеший строй нападающих приближался, на ходу разворачиваясь в боевой порядок. До чего же их много!
– Здесь не только воины западного соседа, похоже, сюда привели своих воинов и все его родственники, - ответил мне дядька Феонори. Оказывается, я говорил вслух.
С четверть часа войска противника выстраивались, а их вожди совещались. Наши дядьки в это время таскали разные материалы, чтобы укрепить строй телег. Потом противник все-таки решил попробовать пойти напролом и ворваться в открытые ворота. Первыми пошли тяжеловооруженные пехотинцы.
Мне вручили длинную палку с рогатиной на конце и велели отталкивать лестницы, если вдруг противник решит их поставить. Княжне велели вообще исчезнуть. Она, естественно, не послушалась, а переместилась ближе к воротам.
Стоило первым рядам пехоты войти в ворота, как Айсфинг начала вертеть в руках камень. Воины не остановились, но сильно замедлились. Наши мужики ничего не поняли, что не помешало им всыпать нападающим по всем правилам. Входящую пехоту глушили дубинами, тыкали копьями и расстреливали из луков. Сильно замедленные противники ничего не могли сделать нашим воинам, укрытым за наскоро собранной из досок и бревен изгородью.
Побоище продолжалось с полчаса. У ворот уже громоздилась горка оглушенных дубинами тел, кое-где потекла кровь. Возможно, кого-то даже убили. В один момент мне показалось, что глаза жадно смотревшей на битву Айсфинг полыхнули красным, это было как раз тогда, когда впервые показалась кровь. Я присмотрелся - глаза были нормальными, как у обычных людей.
Вскоре вожди нападающих почувствовали неладное и отозвали пехоту.
Строй пехотинцев выстроился напротив стены. Большинство из них даже не успели принять участие в битве, они стояли под воротами и ждали очереди войти, но так и не вошли. Ещё через полчаса вожди опять послали свои войска на приступ, на этот раз их воины тащили с собою лестницы и тараны.