Хроники будущего. Возможна доставка на дом
Шрифт:
Королёв скривил свою тонкую полоску губ, презрительно рассматривая своего сотрудника, которого он вызывал к себе в кабинет, чтобы уволить. Владимир поднял мокрые глаза на босса, и попытался еще раз.
– Я очень прошу, мне нужна эта работа…
– Хватит! – резко оборвал Королёв. – Я повторяю, вы уволены! Пошли вон!
– Моя жена…
Роман Петрович склонился над громкоговорителем.
– Света, вызови ко мне охрану. – А затем Владимиру. – Если вы не понимаете, вам объяснят более подробно.
Мокрая пелена сменилась багрянцем, который стал застилать глаза Трубникова. Он медленно встал с кресла и сжал руки, уперев свои громадные кулаки в столешницу
– Не делайте этого, босс.
– Пошел вон! Твое жалкое пособие тебе пришлют по почте!
Владимир живо представил, как добирается своими руками к тщедушной шейке Королёва, обхватывает и сжимает изо всех сил.
– Ах ты ублюдок, – вырвалось у Трубникова, и он сделал шаг вперед.
В это время двери кабинета распахнулись и в комнату вбежало трое верзил в синих пиджаках.
– Вышвырните его отсюда! Уберите от меня этот мешок дерьма!!! – завопил Королёв.
Верзилы свое дело знали.
Владимир хотел было рвануть к своему бывшему боссу, чтобы успеть размозжить его череп о край стола, но охрана была быстрее и проворнее. В считанные секунды они оценили обстановку в кабинете: один верзила поспешил к Королёву, чтобы уберечь босса от возможного нападения, двое других бросились на водителя. Один из охранников, который побежал к Трубникову, выхватил на ходу из-за пояса шокер и вонзил его между лопатками Владимира.
ЗЗЗССС!!!
От мощного разряд тока тело Трубникова мелко завибрировало, и как только охранник убрал шокер, водитель рухнул на колени. Второй подоспевший охранник тут же обхватил горло Владимира и сжал в тиски, верзила, который уже был возле босса сделал шаг к водителю, выхватил пистолет, размахнулся и впечатал рукоятку в переносицу Трубникова. Сноп искр, подобно выстрелу фейерверка, разлетелся перед глазами, Владимир дернулся и обмяк. Двое верзил, стоявших у него за спиной, тут же подхватили стокилограммовое тело и начали выволакивать его из кабинета. Капли крови, подобно крошкам, оставляли след за утаскиваемым водителем, который на несколько секунд потерял сознание. Прежде чем потерять сознание, Владимир держал в голове только одну мысль: «Убью, мразь!».
– Как вы, Роман Петрович?
Оставшийся охранник спрятал пистолет, и внимательно всматривался в босса.
– Порядок, – нервно ответил Королёв. – Сделайте так, чтобы я больше не видел здесь этого урода.
– Сделаем, – едва не козырнул верзила, и спешно ретировался.
Королёв поправил прическу, несколько раз выдохнул, и увидел на полу капли крови.
– Света, – согнулся он над громкоговорителем, – пришли кого-нибудь ко мне, здесь нужно убраться.
Он сел в своё удобное кожаное кресло, взял с тарелочки шоколадную конфету, развернул, бросил содержимое в рот, а обертку скомкал и бросил на пол. Кусочек блестящей бумаги шлепнулся рядом с кровавой кляксой на полу. Королёв улыбнулся.
* * *
Владимир вновь вернулся в гараж. Воспоминания о том, что произошло в кабинете Королёва были болезненными и далеко не самыми приятными, ну, пожалуй, за исключением мысли, что он собирался придавить этого жалкого таракана.
Трубников посмотрел в угол своего «маленького водительского мирка», как называла гараж его жена. Там стоял складной стул. Через две недели на этом стуле, в его «маленьком водительском мирке», будет сидеть заложник. Но это произойдет через две недели…
3.
Гараж Трубникова был его гордостью. Большое, почти шестьдесят квадратных метров, пространство, где он часто проводил
Высокие потолки, теплоизолированные стены, бережно укрытые листами шумоизоляции, в полу нашлось место для технической ямы, как в настоящем СТО. Вдоль стен выстроились стройными рядами металлические этажерки, где все было аккуратно сложено и подчинено строгому порядку. Особняком стоял большой шкаф с инструментами. Хромированные болты, гайки и разводные ключи ярко поблескивали в свете ламп, радуя глаз своего хозяина. Одну из стен украшало несколько постеров: «Крёстный отец» с Марлоном Брандо, над котором склонился Аль Пачино, «Свидетель обвинения», черно-белый детектив по роману Агаты Кристи, который Владимир обожал и часто пересматривал, обложка любимого диска группы «Metallica» – «Повелитель кукол», и несколько плакатов с изображением мощных тягачей.
Был здесь и письменный стол с лампой, удобным кожаным креслом и маленьким холодильничком, в котором всегда можно было поживиться парой бутылок холодного пива. Предпочтений в марке у Владимира не было, главное, чтобы пиво было холодным.
На одной из стен торчало несколько крючков, на которых висела рабочая одежда: штаны, несколько курток, шлем с защитным забралом для работы со сваркой.
Здесь всегда царил практически стерильный порядок, насколько это вообще возможно для водителя фур и грузовиков. Любое масляное пятно, металлическая стружка, грязь и прочий мусор тут же убирались, возвращая «маленький водительский мирок» в прежнее состояние. Через две недели, здесь повсюду будут пятна крови, битое стекло, лужицы бензина, а в глубине шкафа с инструментами будет припрятана самодельная бомба. Но сейчас здесь царил идеальный порядок.
И, конечно же, главным козырем в гараже был седельный тягач Владимира. Мощный магистральный грузовой автомобиль «Renault Magnum». Настоящий дорожный зверь, двадцати тонная красотка с двенадцати ступенчатой автоматической коробкой передач.
* * *
Владимир сидел в кабине своего тягача. В подстаканнике стояла бутылка открытого светлого пива. Трубников бережно похлопал по тисненной коже, которой было обтянуто рулевое колесо. Тысячи километров провел он в компании своего надежного друга, который подвел его всего лишь раз, да и то, по вине самого Владимира, когда вместо того, чтобы заменить тормозную колодку и перебрать коробку скоростей, он взял заказ и рванул через полстраны с очередным грузом.
Был дождь, крутой спуск, и тягач повело юзом, он попробовал затормозить скоростями, но это не помогло, стал жать педаль тормоза, но колодки только дико завизжали и спели прощальную песню, – надо было оставаться в гараже, подумал Трубников тогда, – фура съехала в кювет, тягач наклонился, но каким-то чудом не перевернулся.
Владимир посчитал, что ему повезло. Очень повезло. С тех пор, он никогда не выезжал в рейс, не проведя тщательный техосмотр.
Трубников посмотрел в зеркало. Суровое лицо, темные мешки под глазами, глубокие борозды морщин, залегшие на лбу и переносице, да, за последние несколько месяцев он постарел. С того самого дня, когда его вышвырнули из компании, мешки под глазами становились больше, а морщины глубже. А его жена ближе к смерти. Выходного пособия едва хватало на лекарства, ни о каком регулярном обследовании не могло идти и речи, страховой полис был аннулирован, – Владимир, скрепя сердцем наблюдал, как Аня буквально таяла на глазах, а он ничего не мог с этим поделать.