Хроники былого и грядущего
Шрифт:
— Неужто есть кто-то, сравнимый с тобой по силе?! — вскричал Видстон, возбуждённо оттолкнув грузно упавший стул.
— Действие рождает противодействие, — ответил «Небесный Клинок», — и раз я спустился на землю, то аналогично могут сделать и остальные.
— Тогда мы должны сокрушить их! — сжал кулаки Ротбар. — Ложные боги и прочие, подобные им сущности, нам не требуются!
— Но кто осмелился выступить против тебя, отец? — задумчиво спросил Арон. — Неужели сам…
— Король, конечно же! — выпалил Роуланд. — Кто же ещё? Теперь понятно, почему он решил так резко и внезапно выступить против Запада! Поганый
— Поэтому я и не хотел сходиться с ним в поединке, — улыбнулся Арвинд. — Такое сражение нельзя просчитать заранее.
— Выхода не осталось, — покачал головой Сигвальд. — Если Бейро утверждает, что они не выдержат нового штурма, то всё так и есть. Значит, нам необходимо сокрушить армию Ориса. Она достаточно ослаблена…
Ему начали возражать, но «Небесный Клинок» одним взглядом заставил всех умолкнуть.
Иногда Вель пугало то, насколько легко он командовал этими людьми. Но иначе и быть не могло. Там, где другие двигались на ощупь, брели от мгновения к мгновению, едва понимая собственные желания, горести и надежды, Арвинд чувствовал каждый миг — каждую душу. Его мир, как осознала Вель, не имел стен, в то время как миры прочих были словно окружены дымчатым стеклом, чем-то, что мешало видеть…
Он — настоящий владыка, повелитель всего сущего… Скрытая истина целого мира. А истина повелевает всем.
Девушка, с какой-то странной радостью и изумлением, готова была поздравить саму себя. Она находилась здесь — здесь! — по правую руку от величайшего человека, какого только видел мир. Целовать Бога. Держать Бога меж своих бёдер, чувствовать, как глубоко он входит в её нутро. Это больше, чем благо, больше, чем дар…
— Она улыбается! — воскликнул Видстон. — Как она может улыбаться в такой момент?
Вель взглянула на загорелого жителя Ступеней, на миг даже покраснев от смущения, что её поймали на непотребных мыслях.
— Да просто, — терпеливо пояснил Моустас, — она видит то, чего не можешь увидеть ты, Дар.
Но Вель вовсе не была настолько уверена. Она просто грезила — разве не так? Видстон заметил, как она мечтает об Арвинде, словно глупая девчонка…
Но в таком случае, почему так гудит земля? И звёзды… она видит их прямо сквозь стенки шатра, через мрачные и тяжёлые тучи… Или это не они? Но что тогда?
«Что-то… Что-то такое, что не с чем сравнить».
По коже у неё побежали мурашки. Приближённые «Небесного Клинка» смотрели на неё, а она смотрела сквозь их лица и прозревала их жаждущие сердца. Подумать только! Так много обманутых душ, живущих иллюзорными жизнями в нереальных мирах! Так много! Это и пугало её, и разбивало ей сердце.
И в то же время это был её триумф.
«Нечто абсолютное».
От сияющего взгляда Арвинда её сердце затрепетало. Она одновременно воспринимала дым и обнажённую плоть — нечто просвечивающее и нечто желанное.
«Это что-то большее, чем я…»
В этот миг Вель поняла. Она осознала, о чём намекает её Бог, чего он хочет. Моустас уже видел это. Уже жил этот день и уже знает, как пойдут следующие события. Это значит — всё, что она скажет прямо сейчас, окажется истиной. Всё что угодно. Оно уже сбылось.
— Скажи нам, Вель, — прошипел Арвинд, на краткий миг воплощая собой змею со своего герба, — скажи, что ты видишь!
«Нечто большее, чем все они».
— Мы выступим на врага, — сказала
«Большее, чем всё, что я знаю!»
«Небесный Клинок» улыбнулся её губами: — Но прежде всего, — произнёс голос девушки. — Мы должны убить короля.
Войска короля Ориса, взгляд со стороны
— Ваше Величество! — забегает в шатёр стражник и следующая за ним служанка. — Войска «Небесного Клинка» идут в атаку! Выстраиваются и готовятся к бою! Лорд…
— Это точно? — глаза Ориса лихорадочно блеснули.
— Да! — вытянулся мужчина, крепко прижимая к себе алебарду.
— Но почему? — по-детски вытянув губы, прошептал парень. — Не было никаких намёков, ничего…
— Ваше Величество? — удивлённо моргнул солдат.
— Ступай, — махнул король ему рукой. — Я сейчас подойду.
— Слушаюсь! — воскликнул боец и покинул шатёр.
— Он должен был ожидать до последнего, пока не будет захвачен «Золотой Коготь», — обхватил свои виски юноша, но потом просто тряхнул головой и усмехнулся. — И вот, — негромко продолжил Орис, откинувшись на спинку стула, — я снова противоречу самому себе. Кажется, всё что я сказал за эту минуту было ложью. Моустас не будет дожидаться падения замка, а я не выйду к своим войскам прямо сейчас, верно?
Из тени, где буквально растворилась секундой ранее, выглянула черноволосая девушка. Наряд служанки мало сочетался с её жёстким и волевым лицом. Но это ещё можно было принять. Больше всего диссонанса вызывали глаза — древние и пустые.
— Жалость к сильным — разве от этого не становишься великим? — хохотнул Орис, делая рукой простенький жест.
Не успевшая пройти до своей цели даже половину пути, брюнетка замерла. Это было неверным решением.
Десятки арбалетных болтов пронзили тонкие стенки шатра, направляясь прямо в неё. От части из них «служанка» умудрилась увернуться на лету, но не ото всех, а потому упала на колени.
«Слишком много», — мелькнула мысль в её голове.
— Вот оно… гораздо большее и гораздо меньшее, чем простой человек… Мы больше не должны ошибаться, как ошиблись с Моустасом, — будто бы самому себе сказал король, посматривая на едва двигающуюся Морриган. — Можешь не утруждаться, — поднялся парень на ноги. — Болты были отравлены. Я, знаешь ли, слишком долго выжидал тебя.
Из-за стенок начали выходить арбалетчики. Часть из них перезаряжала свои орудия, а часть обнажила мечи.
— Думала, я не пойму, что со мной что-то не так? Что кто-то уже давно застилал мой взор? Я не мог решить элементарные задачи, а иногда и вовсе, оказывался в тупике. Ежедневно видел предателей, а на следующий день их лица уже принадлежали другим людям. Забавно! Я долго не мог понять, что со мной не так. Я верно видел лишь самые важные, ключевые для себя и собственного спасения элементы будущего, как например тот, с Диким огнём, который Моустас притащил прямо в мой лагерь! Это бы привело к потере почти семи тысяч бойцов! Но вот остальное… о, оно не просто смазывалось, а становилось ложным.